Архитектурная китайщина
Знаменитый китайский патриотизм в приложении к архитектуре граничит с праворадикальностью, если не сказать фашизмом — представители мощного националистического течения в современном зодчестве Китая мыслят бескомпромиссно, выражаются жестко и без оглядки на текущие тренды. Почти анекдотическим примером этого является китайский павильон на открывшейся 29 августа Венецианской архитектурной биеннале.
Ее куратор, известный британский архитектор Дэвид Чипперфильд, получивший в прошлом году престижную премию имени Миса ван дер Роэ, объявил темой выставки "Общий язык", и именно ее развивали в своих инсталляциях все страны-участницы. Но не китайцы.
Павильон Поднебесной, спроектированный под руководством выпускника Пекинской художественной академии Фаня Женнина, называется Yuan Chu — что обозначает "источник", "фундамент" и в то же время "уроженец откуда-либо". Естественно, куратор имел в виду, что именно Китай является этим самым "источником" и "фундаментом", установив инсталляции, показывающие Пекин с высоты птичьего полета или вариацию ленты Мебиуса, которая видится китайцам похожей на дракона.
А на недоуменные вопросы о том, где же "общий язык", Женнин без тени сомнения заметил, что "связь между темами прямая и непосредственная, так как понимания общности не достичь без знания того, где же находится начало Вселенной".
Вспомнить все
Китайские националисты от архитектуры постулируют простую вещь — необходимо продолжать многовековые традиции Поднебесной, актуализируя их в современных масштабах и формах, важно восстановить утраченные связи между прошлым и будущим, напоминая о них во всем окружающем.
Для криков о "родине в опасности" у них есть множество поводов, ведь ситуация с традиционной культурой и эстетикой в Китае та же, что и с украинской "вербой и калиной", — она утратила свою повседневную актуальность, а существует на уровне экспортной "шароварщины". О чем, в частности, свидетельствуют громкие "восточные" проекты с. г. итальянских фирм Alessi и Moroso с приглашенными китайскими архитекторами.
К отбитой культурной революцией и "цитатником Мао" народной памяти добавляются экономический бум и сверхскоростная урбанизация с губительными для традиций побочными эффектами. Китайцы строят быстро, много и дорого (так, по данным специализированного агентства Rider Levett Bucknall уже второй год Пекин держится в тройке мировых лидеров по стабильности и росту строительства, составляющему 8% ежегодно, в то время как европейские показатели колеблются в границах 1%) и приглашают вести проекты мировых знаменитостей.
В этом архитектурном нуворишестве поборники китайских традиций видят основные угрозы: города теряют своей неповторимый облик, становясь неотличимыми от любого другого мегаполиса, а стилистическая пропасть между современной и исторической застройкой становится непреодолимой.
"Большинство людей не понимают архитектуру. Поэтому мы работаем со знакомыми им формами, ведь процесс понимания начинается с поверхностных вещей", — жалуется Ван Юн, основатель пекинского Atelier Fronti, который, как и многие его коллеги-"националисты" привносит наиболее очевидные символы традиционной китайской культуры в новостройки мегаполисов.
Самые популярные из них — драконы, фонарики и пагоды — появляются в очертаниях фасадов и конструкциях офисных многоэтажек, служат источником вдохновения в создании осветительных систем и декора экстерьера зданий.
Но китайцы умеют мыслить и тоньше — это касается адаптации к новым масштабам конструктивных особенностей традиционных построек Поднебесной, жилищ под названием сыхэюань, четырехугольных в плане зданий с внутренним двориком, окнами, обращенными к нему, и глухими фасадными стенами.
В современных вариациях данный архитектурный концепт значительно усложняется за счет игр с этажностью, углами соотнесения модулей и декоративными элементами. А в результате у поборников традиций получаются, к примеру, жилые кварталы или университетские кампусы, вписывающиеся в городской пейзаж и выглядящие очень по-китайски.
Болеем за деревню
Кроме восстановления архитектурных связей между прошлым и настоящим китайские зодчие работают над устранением еще одного опасного разрыва — между городом и деревней. Ведь, несмотря на все чудеса урбанизации, еще совсем недавно Китай был сельским государством. Однако в прошлом году Рубикон был перейден — по данным Национального бюро статистики в 2011 г. впервые зарегистрирован перевес городского населения в 51,3%.
Кроме того, социальная сегрегация в Поднебесной фиксируется и юридически: сельские и городские жители имеют разные типы регистрации с разными правами и обязанностями, естественно, не в пользу "деревенщины". Поэтому миллионы китайцев каждый год отправляются в города искать свое счастье в виде хотя бы временного разрешения на проживание и работу там.
Для архитекторов эта ситуация означает наличие множества опустевших деревень с разрушающимися постройками, разительно отличающимися от гламурного хай-тека мегаполисов. Следовательно, львиная доля внимания националистически настроенных архитекторов посвящена проектам именно в деревнях: как реконструкции уже существующих построек, так и возведению новых. Установка зодчих глобальнее, чем просто восстановление.
Они хотят без потери аутентичности поднять деревенский уклад до уровня городского, поэтому берутся за проекты не только жилых построек, но и инфраструктурные, строя и реконструируя школы, детские сады, причалы, библиотеки, а еще — клубы, музеи современного искусства и даже "арт-деревни" для занятий по художественной и научной части.
"Деревенский музей" для нас может звучать диковато, но не для Китая, где население деревни может насчитывать до 100-300 тыс. человек. Типичным приемом в возведении "деревенской" архитектуры является сплав китайских традиционных элементов и конструкций, заимствованных из мировой строительной практики. В частности, одним из увлечений китайцев является модерн разлива Миса ван дер Роэ, лаконичные формы которого с сочетании с азиатским ритмичным декором дают отличные эффекты.
Взяв на себя благородную функцию восстановления сел, архитекторам приходится заниматься отнюдь несвойственными им исследованиями, включая, например, социологию и этнографию. Так, Джошуа Болковер и Джон Лин из Университета Гонконга, возглавляющие архитектурный проект Rufwork, посвященный строительству в селах, попутно анализируют процессы миграции и проблемы урбанизации, а их студенты собирают данные о жизненном укладе, верованиях и обычаях, к примеру, в деревне Шицзя провинции Шэнси.
Пример устойчивости
По части используемых материалов китайские архитекторы-националисты показывают "чудеса пилотажа" — в ресурсосбережении и устойчивом развитии они впереди планеты всей. Китай — страна гипербол, там много всего, в том числе и строительного мусора, оставшегося после снесенных старых построек. Ему-то архитекторы и дают вторую жизнь в новых проектах или реконструкциях, применяя в качестве расходных материалов старую черепицу и кирпич, деревянные балки или бамбуковые прутья.
Настоящим мастером архитектурной экономии стал Ван Шу, которому собственно за это присудили Притцкеровскую премию в 2012 году. "Работы Ван Шу выделяются сочетанием скульптурной силы и чувствительности к контексту. Оригинальным и стимулирующим является то, как он трансформирует старинные материалы и мотивы в новых проектах", — так выразилась о своем китайском коллеге Заха Хадид, среди всего прочего член жюри Pritzker Architecture Prize.
Чувствительность к контексту у Ван Шу проявляется как в изумительной вписанности его построек в ландшафт, точной дозировке традиционных элементов и использовании отживших свое строительных материалов. Так, в своем родном городе Ханчжоу архитектор спроектировал студенческий кампус Академии художеств, крыши которого покрыты более 2 млн плиток черепиц, оставшейся после сноса старых кварталов города.
Часто экономность поборников традиций объясняется тем, что у их заказчиков просто нет средств на более дорогие материалы. Так, архитектор из Пекина Ли Сяодун, известный, в частности, библиотекой со стенами из хвороста в столичном пригороде, утверждает, что только в одном из десятка своих деревенских проектов он использовал сталь — это слишком дорогой материал, и для деревенских властей в том числе. А в тот единственный раз, при постройке начальной школы в деревне Лицзян в провинции Юннань, материал и не покупали, а два дня искали на свалке.
У китайских националистов от архитектуры достаточно смелости и упорства претворять свои идеи в жизнь, и если они победят своих зарубежных конкурентов, то Китай станет первой страной, примирившей традиционный уклад и футуристический урбанизм.
