Чапаев, Штирлиц и...
Веселое время — 1970-е годы. Вся страна дружно травила анекдоты. Именно в то "брежневское" десятилетие их появилось как никогда много.
Анекдоты не только передавались из уст в уста, но и печатались в юмористических журналах "Крокодил" и "Перець". Правда, слово "анекдоты" при этом стыдливо отсутствовало — соответствующие журнальные рубрики назывались "Улыбки разных широт" и "На-родні усмішки".
Разрешенные цензурой анекдоты были абсолютно безобидны. И не всегда смешны.
Например, дочь просит: "Папа, помоги мне подобрать к слову "чернило" синонимы". Папа: "Плодово-ягодное".
Или: "Я надеюсь не увидеть шпаргалок, с которых вы списываете ответы", — сказал профессор перед экзаменом. "Я тоже на это надеюсь", — согласился студент.
Но были и другие анекдоты — их в журналах не печатали. Из-за политики. В отличие от опубликованных, они были едкие, остроумные и за них, действительно, можно было поплатиться.
Их приравнивали к клевете на общественный и государственный строй — Уголовный кодекс сулил за это три года заключения.
Впрочем, при Брежневе за анекдоты не сажали. Могли наказать по комсомольской или партийной линии. Могли "перекрыть кислород" в карьере. Или как неблагонадежного не пустить в загранкомандировку.
Поэтому политическими анекдотами делились осторожно, исключительно в кругу ближайших друзей. И даже более того: рассказывание в вашем присутствии анекдота являлось лучшим проявлением доверия — вас считали "своим".
Сыр для коллектива
— Слышал последнюю хохму про Василь-Иваныча и Петьку? — так чаще всего начиналось рассказывание анекдота. Выслушав чью-то новинку, следовало поделиться своей. Что-нибудь о Штирлице и Мюллере. Или о крокодиле Гене и Чебурашке. Например, забрали Чебурашку в армию. Когда он вернулся, Гена спросил: "Ты кем служил?" — "Радаром".
Анекдоты 1970-х охотно использовали постоянных персонажей. Таковыми стали герои популярных советских кинолент: "Чапаев"(Василий Иванович, Петька и Анка-пулеметчица), "Гусарская баллада" (поручик Ржевский, нередко в паре с Наташей Ростовой из "Войны и мира"), "Кавказская пленница" (Вицин, Никулин, Моргунов), "Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона", "Семнадцать мгновений весны" (Штирлиц, Мюллер, радистка Кэт, реже профессор Плейшнер), мультфильмов "Винни-Пух" и "Крокодил Гена".
Объяснить, почему "ушли в народ" именно эти персонажи, непросто. Ведь мультсериал "Ну, погоди!" был не менее популярен, однако Волк и Заяц в пространство анекдотов не перешли.
"За кадром" остались и Глеб Жеглов с Володей Шараповым, хотя телесериал "Место встречи изменить нельзя" является культовым, а некоторые реплики из него стали афоризмами. Не было анекдотов и с участием популярного трио следователей из телесериала "Следствие ведут ЗнаТоКи".
Впрочем, персонажами серийных анекдотов становились не только герои экрана. Так, рекордсменом по количеству "выпусков" стал бойкий мальчуган Вовочка, не связанный ни с кино, ни с телевидением, ни с литературной первоосновой.
Анекдоты о Вовочке появились в канун 100-летия Владимира Ленина, когда советский агит-проп просто захлебывался, расписывая реальные и мнимые достоинства вождя: он был и примерным гимназистом, и помогал старшим, и никогда не врал, и побеждал во всех спорах, и боролся за светлое будущее.
Вовочка стал пародией на сахарный образ Ленина — герой с обратным знаком. Один из первых анекдотов этой серии связывал главного персонажа с вождем мирового пролетариата. Сидит Вовочка на уроке. Вдруг входит директор: "Вовочка, скорее беги домой! У тебя дома беда". Вовочка бежит домой. На пороге его встречает мама: "Вовочка, у нас беда. Твой брат Саша стрелял в царя". (Старший брат Ленина действительно готовил покушение на Александра III, за что был казнен в 1887 году.)
Затем образ Вовочки оторвался от прототипа и стал жить собственной жизнью. Точно так же анекдотические Чапаев, Штирлиц и поручик Ржевский имели мало общего со своими экранными аналогами.
Еще одной серией стали забавные истории о жителях Чукотского полуострова. Так, чукча спрашивает в справочной аэропорта: "Сколько самолет летит до Чукотки?" — "Одну минуточку…" — "Спасибо".
Героем многочисленных анекдотов оказалось и армянское радио, которому приписывали парадоксальные ответы на самые заковыристые вопросы. Когда в советских магазинах начались перебои с мясом, а в провинции оно попросту исчезло с прилавков, рассказывали следующее. У армянского радио спрашивают: "А правда, что в СССР с мясом плохо?" – "Нет, с мясом в СССР хорошо. Вот без мяса плохо".
Пользовались популярностью многочисленные анекдоты о лесных зверушках, живущих по тем же правилам, что и советские люди. Например, одно время партийные органы взяли моду ежемесячно устраивать "добровольные" субботники.
Люди, вынужденные в выходной день идти на работу и бесплатно вкалывать, реагировали на это болезненно. Тут же возник анекдот о том, как звери после очередного субботника накрывали поляну: купили бутылку, а на закуску денег нет. Попросили лису, мол, вон ворона сидит с сыром, вымани у нее для коллектива.
— Эй, ворона, — лиса вооружилась блокнотом и ручкой, — ты же на субботнике не была?
— Как не была? — зажав сыр в крыло, ответила ворона. — Была, была.
— А завтра воскресник, ты в курсе?
— Как, опять? — схватилась за голову ворона и выронила сыр.
"При коммунизме будут сажать за анекдоты?"
За Вовочку, Чебурашку или чукчу пострадать в 1970-е было сложно — такие анекдоты хотя и не для печати, но и на "клевету" явно не тянули. А вот рассказывание политических анекдотов могло иметь печальные последствия. Особенно, если в них обыгрывалась дряхлость руководства страны.
У армянского радио спросили: "Чем отличаются члены Политбюро от чемпиона мира по шахматам Анатолия Карпова?" Ответ: "Карпов ходит Е-два–Е-четыре, а члены Политбюро ходят Едва–Едва...".
Еще больший риск — травить анекдоты о престарелом советском лидере Леониде Брежневе. Те самые, где он упрямо называет Маргарет Тэтчер Индирой Ганди — потому что так написано в его "шпаргалке". Где пятиминутную речь он читает полчаса, поскольку машинистка положила в папку все шесть экземпляров текста. И где обещает, что при коммунизме у каждого человека будет вертолет. "Вот представьте, — объясняет генсек, — вы живете в Белоруссии, и вдруг узнаете, что в Киев привезли сахар. Так на вертолете пару часов лету!"
А когда советская пропаганда начала навязчиво позиционировать деградирующего Брежнева как "верного ленинца", появились анекдоты, за которые, как тогда говорили, "можно сесть". "Леонид Ильич!" — обратились к генсеку. "Зачем эти формальности? — перебил он. — Зовите меня просто Ильич". Или: Брежнев показывает Москву президенту США Никсону. "Вот это мой Кремль… это — моя Красная площадь… это — мой мавзолей". Никсон удивляется: "Там же написано Ленин?" — "А у нас над "ё" две точки не ставят!"
Но самыми опасными по возможным последствиям были анекдоты о Ленине — шуточки насчет основоположника не прощали. И хохма о том, что к 100-летию вождя мебельная промышленность выпустила трехспальную кровать "Ленин с нами", могла повлечь за собой исключение из комсомола. Вслед за этим, как правило, следовало отчисление из вуза.
Впрочем, о рассказывании рискованных анекдотов тоже рассказывали анекдоты. Например: "Объявлен конкурс на лучший политический анекдот. Первая премия — 25 лет". Другой вариант: "Леонид Ильич, а при коммунизме будут сажать за анекдоты?" — "Не за анекдоты, а за решетку".
Скорость распространения анекдота
Диктор радио: "Кто сочиняет анекдоты?" — интересуются наши слушатели Иван Пермяков из села Кукуево, Юрий Андропов из Москвы и другие товарищи…
Это — анекдот по мотивам популярной в 1970-е радиопередачи "Спрашивайте — отвечаем". Черный юмор заключался в том, что упомянутый "Юрий Андропов из Москвы" являлся председателем КГБ СССР, и отлавливать соответствующих авторов являлось его прямой задачей.
Между тем, вопрос о том, кто же сочиняет анекдоты, волновал не только шефа грозного ведомства. Простые граждане тоже ломали голову над этим. Ответ "сочиняет народ" не выглядел убедительно.
Ведь в анекдоте обязательно должен присутствовать сюжет, который на протяжении одной-двух фраз нужно повернуть к слушателю совершенно неожиданной, парадоксальной стороной — именно это вызывает смех. Такая задача под силу только опытному профессионалу.
По стране бродили разные версии насчет авторства. Одни говорили, что антисоветские анекдоты сочиняют сотрудники западных спецслужб — чтоб развалить советский строй.
Другие утверждали (правда, шепотом), что анекдоты придумывают в специальном отделе КГБ. Зачем? А для того, чтобы потом засечь и пересажать неблагонадежный элемент — рассказчиков и их слушателей. Третьи приписывали авторство радиостанции "Свобода", с которой сотрудничали писатели-эмигранты Владимир Войнович, Сергей Довлатов, Василий Аксенов — блестящие сатирики и знатоки советского абсурда. Четвертые считали, что анекдоты "запускают" переводчики, адаптируя иностранный юмор — мол, Вовочка подозрительно похож на румынского мальчика Папеску. И болгарского — Иванчо. А чукчи в наших анекдотах почему-то ведут себя так же, как понтийцы в греческих анекдотах или испанцы — в аргентинских.
Нередко анекдотом становилась чья-то меткая фраза. В 1979 году приехал в СССР президент Анголы Агостиньо Нетто. И во время визита умер в Москве. Тело отправили для захоронения на родину. Печальная история, но кто-то сострил: "Приехал Нетто, а уехал брутто" — и это понеслось по стране. Тогда же КГБ установил, что скорость распространения анекдота от Москвы до Владивостока составляет всего три дня.
Впрочем, у многих анекдотов были вполне конкретные авторы — Юрий Никулин, Григорий Горин. Замечательный юморист Вагрич Бахчанян, до эмиграции работавший в отделе сатиры и юмора "Литературной газеты", придумал известное: "Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью". А выдающийся советский карикатурист Виталий Песков является автором до сих пор актуального анекдота: "Доктор, я жить буду?" — "А смысл?".
