Чтоб наше не пропадало
Выборы — сезон не только высоких, но и не всегда честных заработков для тех, кто работает на кандидатов. Нередко штабисты не брезгуют банальным перекладыванием денег в собственный карман. Масштаб утечки финансов зависит от желания политиков контролировать штаб и подрядчиков. "ВД" публикует несколько популярных приемов контроля над расходованием средств.
Самым ярким примером масштабных краж среди политтехнологов считается президентская кампания Виктора Ющенко в 2004 г. Эмоции улеглись, и теперь специалисты по выборам в частных беседах все чаще указывают на то, что в штабах "оранжевых" разворовывание достигло колоссальных масштабов. Не одному штабному клерку за ту кампанию удалось "заработать" на квартиру в Киеве.
Серьезный скандал, который старались не афишировать, был связан с распространением "сувенирки". В разгар "Майдана" кто-то из штабистов предложил… продавать бесплатную партийную символику. "Для сувенирной продукции был выделен бюджет, ее заказали в Польше, уже заложив при этом определенную маржу. А потом кто-то из штаба, пользуясь всеобщим ажиотажем, сумел продать большую партию помаранчевых шарфов по 30 гривен за штуку", — вспоминает Тарас Березовец, политтехнолог, директор Berta Communications.
Масштабные нецелевые траты предвыборных бюджетов в Украине впервые стали заметными во время президентской кампании 1999 г. С тех пор подрабатывающий на выборах персонал нередко воспринимает очередное волеизъявление исключительно как возможность урвать побольше, пока клиент готов сорить деньгами.
Не пойман, но вор
Лучшей иллюстрацией цели, с которой граждане порой трудоустраиваются на время избирательной кампании, служит тот негласный факт, что должности в штабах платежеспособных заказчиков порой продаются не хуже, чем руководящие позиции в госорганах. Политконсультанты заверили "ВД", что возможности для краж на должности руководителя отдела в штабе — уже вполне "достойны" того, чтобы за это место платить. Наиболее "прибыльными" в этом отношении считаются направления, связанные с заказом полиграфической продукции и медиа-размещениями. А самые скромные "левые" заработки приносит сфера разработки стратегии и тактики кампании.
К доверенным лицам, занимающимся размещением предвыборной рекламы, должно быть приковано пристальное внимание кандидатов. Велик соблазн отдать рекламный бюджет конкретному СМИ не в силу соответствия его аудитории портрету целевого избирателя, а исключительно по причине внушительности отката. Как показывает практика, подрядчики, заинтересованные получить политический бюджет, готовы щедро благодарить того, кто гарантирует, что медиа-план будет составлен в их пользу.
"Когда мы шли на местные выборы в 2010 г., некоторые печатные издания, в основном региональные, предлагали определенный откат за размещение рекламы на конкретную сумму", — признается Павел Жебривский, народный депутат (НУ-НС). Откаты в сфере размещения предвыборной рекламы стартуют с 10% рекламного бюджета, а под влияниям кризиса выросли до 30%. "Заказчику следует помнить, что у подрядчиков всегда нужно спрашивать, почему мы берем конкретное количество рекламы, что это даст, почему размещаемся именно на этих информационных ресурсах, какова их целевая аудитория", — напоминает Артем Биденко, руководитель Ассоциации внешней рекламы.
Тренд выборов-2012 — продпайки — еще одно поле для урожайных махинаций в штабе кандидата. "Например, на округе работает условный кандидат, который собрался распространить 100 тысяч продуктовых наборов. Каждый набор, скажем, на 50 гривен, — это чья-то продуктовая база, чей-то товар. Торговцу его надо сбыть. Иногда срок годности этого товара приближается к концу. Даже если штабист — начальник либо заместитель, неважно, — с каждого набора имеет свои две гривни, можно представить себе общую сумму отката (200 тыс. грн. — прим. "ВД")", — рассказывает Андрей Золотарев, политтехнолог.
Если присмотреться, любая из сфер деятельности штаба может быть использована коллективом для наполнения собственных карманов. Организаторы полевых структур "стригут" деньги на сети агитаторов: каждый уровень человеческой "пирамиды" ворует на следующем. Специалисты, отвечающие за социологические исследования, могут без труда раздуть бюджет исследования. "Сильное раздувание социологической выборки может не только увеличить бюджет социологического исследования, но и навредить его качеству", — констатирует Евгений Копатько, социолог, основатель компании R&B.
Кукушата в штабном гнезде
Ключевой принцип профилактики разворовывания предвыборных фондов: контроль должны осуществлять лица, не задействованные в освоении бюджетов и находящиеся на определенной дистанции от штаба. Смысл в том, чтобы они не только не имели родственно-дружеских отношений с остальными работниками, но и не успевали сдружиться с ними за время кампании. Т. е. даже помещение для их "штаб-квартиры" желательно подыскать подальше от основного штаба.
"Чтобы эффективно контролировать любой управленческий процесс, в том числе и финансы, нужно разбить его на три составляющие: разработка, реализация, контроль. Все эти функции нужно четко разделить, — поясняет Роман Безсмертный, один из экс-руководителей предвыборных кампаний "Нашей Украины". — Конечно, какие-то утечки будут на всех этапах, но эти объемы не повлияют на качество проведения кампании".
Первоочередная задача службы мониторинга в мажоритарной кампании — контролировать процесс агитации на округе. Нередко кандидаты со скромными бюджетами этим и ограничиваются. "Раньше на уровне кандидатов-мажоритарщиков такие люди назывались "кукушками". Это когда в каждом селе у кандидата есть доверенный человек, который может рассказать, приезжали ли агитаторы, раздавали ли продукцию", — уточняет Сергей Гайдай. — Их количество, а также размер их вознаграждения могут быть разными — все зависит от особенностей округа, в котором они работают, и от возможностей конкретного кандидата". Услуги "кукушек" оплачивают как разовым гонораром за конкретную информацию ($20-150), так и ежемесячной ставкой на время кампании ($100-1000).
В дорогостоящих кампаниях "кукушки" из службы мониторинга выполняют широкий круг задач. Им поручают, например, проверку результатов социсследований (путем контрольного обзвона 10-20% респондентов) или же заказ контрольного исследования на аутсорсинге. Благодаря такому контролю можно увидеть, как на самом деле работает штаб в конкретном населенном пункте. Для округа в 150 тысяч человек необходимо сделать 600-800 звонков потенциальным избирателям, чтобы понять, велась ли агитация от конкретного кандидата или нет. Стоимость профессионального телефонного опроса колеблется в пределах $6-12 за анкету, в зависимости от округа, где он будет проводиться, и степени сложности самого исследования.
Среди более неоднозначных способов контроля над расходованием предвыборных средств — поощрение доносов. При найме сотрудников в штаб оговариваются условия информирования службы мониторинга о готовящихся кражах. За информацию выплачивают 50-85% от суммы, которая могла уйти в карман штабистов в виде отката, естественно, гарантируя анонимность. Можно по-разному относиться к таким методам профилактики краж, тем не менее в бизнесе, откуда и позаимствованы эти способы, они считаются действенными.
Альтернативный, но трудоемкий подход — собрать команду действительно доверенных лиц, заинтересованных в победе кандидата, а не только временном заработке. "На самом деле наиболее эффективный способ бороться с утечкой финансов во время избирательной кампании — это работать с людьми, которые действительно верят в программу кандидата, в каком-то роде — идеологически мотивированными людьми, — полагает Павел Жебривский. — Тогда процесс выборов мотивирован не только для кандидата, но и для его команды. Ну и, конечно, мотивация за труд команды в таком случае — это не только деньги".
Разбор полетов
Реагировать или нет на хищения из бюджета кампании — личное дело каждого кандидата. И не единичны случаи, когда политики закрывают глаза на предвыборную клептоманию нанятых ими подопечных. "Есть две реакции кандидата на воровство. Первая — бороться с ним и решительно выгонять даже самых близких соратников, с которыми провели много лет вместе, за любой факт воровства. Это реакция правильная, — считает Сергей Гайдай. — Второй подход — закладывать процент возможных потерь бюджета. Мол, все равно что-то своруют, ничего не сделаешь. Это, на мой взгляд, неправильная позиция, хотя я ее понимаю — просто людям не хочется тратить силы на борьбу с воровством. Ну и, очевидно, есть лишние деньги".
Да и как не поверить в необходимость смириться с хищениями, когда политконсультанты почти единогласно убеждают кандидатов в том, что нецелевых расходов не избежать. "Если потери средств предвыборного фонда не превышают 10-30%, это не несет значительного ущерба для кампании. Но потери бюджета свыше 30% могут иметь катастрофические последствия для кампании кандидата или партийной структуры", — предупреждает Андрей Золотарев.
Справедливости ради отметим, что говорить о борьбе с воровством бессмысленно в тех случаях, когда сам политик заинтересован не в результате, а в освоении средств. Потому что "гуляет" не на свои, а на спонсорские. "Часто бывает, что закладывается определенный бюджет кампании, скажем, $200 тысяч, из которых $100 тысяч уходят на "шумиху", остальные — себе в карман, так как задача выиграть — не ставилась", — разоблачает политиков Денис Богуш, политтехнолог, основатель Bohush Communication.
На этом фоне появляются кандидаты, которые пытаются трансформировать понятие о дорогостоящих и затратных выборах в процесс непосредственного вовлечения избирателей в свою кампанию. Например, через организацию в социальных сетях и блогосфере сбора средств для наполнения собственного предвыборного фонда. Этим путем пошли нардеп Олесь Доний, общественный активист Игорь Луценко, адвокат Татьяна Монтян. Созданная в 2010 г. партия "Демократический Альянс" путем пожертвований граждан собрала более 490 тыс. грн.
Так что пока некоторые политики самоустраняются от контроля над использованием своих предвыборных бюджетов, в Украине зарождается качественно новое видение организации предвыборных кампаний. Постепенно это может стать толчком для изменений в вопросах не только наполнения, но и освоения бюджета кандидата. И наполнять, и контролировать его смогут сами избиратели.
