Орнаментальный стиль
Дизайнеры принтов — мастера успешно вливать новое вино в старые мехи: как никто другой они умеют дистиллировать свежие идеи из проверенных, известных ингредиентов.
В этом году редкая коллекция обошлась без всевозможных рисунков: дизайн-индустрия буквально наэлектризована принтами. Самый актуальный тренд сохранится по крайней мере и в 2013-м — это утверждают как fashion-бренды (как это сделал Карл Лагерфельд в коллекции Chanel 2013 Resort), так и предсказатели трендов вроде Ли Эделькорт, активно работающей с текстильными фабриками.
Благодаря актуальности принтов изготовители тканей вышли на первый план, несмотря на то что они оперируют традиционным арсеналом рисунков и черпают вдохновение в национальных мотивах, графике и собственном классическом наследии. Тем не менее, их продукция в фаворе у дизайнеров-предметников и мебельных фабрик, сотрудничающих с известными текстильными брендами и в создании новых коллекций, и в переиздании культовых объектов в новом, орнаментальном, обличии.
Так поступают не только знатные голландские шутники из Moooi во главе с Марселем Вандерсом, но и музейного типа фабрика Vitra из Италии, которая на Миланском мебельном салоне представила обновленную версию дивана Polder авторства Хеллы Йонгериус. Объект отличается новой обивкой с цветочной и абстрактной графикой — ее итальянцам поставила знаменитая нью-йоркская фабрика Maharam.
Меря и чудь
Стиль tribal chic (англ. — "племенной шик") с триумфом возвращается в текстильный обиход — после шести лет забвения дизайнеры снова с восторгом перекапывают декоративные традиции разных народов и вдохновляются культурными достижениями Африки, Латинской Америки и Азии. Идея воплощенных в тканях путешествий является одним из постоянных мотивов в деятельности дизайнеров-принтовиков — разнятся лишь колебания их интереса к национальной тематике.
В этом текстильщики едины с индустрией моды, так как fashion-дома являются их основными клиентами — а на Неделях моды tribal chic в последний раз гремел в середине нулевых с кульминацией в виде "украинской" коллекции весна/лето 2006 Жана-Поля Готье с моделями в вышиванках и венках, шагающими по устланному соломой подиуму. С тех пор национальный колорит был по преимуществу маркетинговым ходом: выпуская, к примеру, ткань бирюзового цвета, текстильные фабрики называли ее Riviera и объясняли, что это, дескать, лазурь Средиземноморья.
В новых коллекциях принтованных тканей заморская экзотика впервые за подотчетный период проявилась очень ярко и четко. Дизайнеры уже не обходятся "общими фразами", а очень "близко к тексту" воспроизводят традиционные узоры вполне конкретных народов и местностей, обращаясь, к примеру, к культурам индейцев навахо, народностей острова Суматры или примитивизму Фриды Кало и ее безымянных фольклорных "коллег" из Мексики.
Гораздо точнее текстильщики поработали и в колористике тканей, выбирая именно те оттенки, которые лучше всего передают национальный колорит того или иного народа. Кардинально противоположным экзотике, но не менее ярким стал "патриотический" тренд — дизайнеры и фабрики рисуют на тканях свои родные места, близкие уму и сердцу. В этом они применили несколько иной подход, обращаясь не к декоративному искусству своей родины, а просто к географии — в почете воспроизведенные на тканях пейзажи и панорамы городов и сел.
Вопреки бытующему мнению об однобокости стиля tribal chic и, как следствие, его быстрой исчерпываемости как тренда, национальные мотивы оценили и сами производители тканей, и их коллеги-предметники. Очевидным преимуществом tribal chic является его самодостаточность, способность притянуть к себе максимум внимания — стать основным акцентом как в одежде, так и в интерьере.
Эту его особенность в полной мере использовала знаменитая итальянская фабрика Moroso, которая в этом году празднует свое 60-летие и проводит разнообразные мероприятия под общим названием Metamorphosis. Одним из них стал совместный проект итальянцев с Адрианой Бара, текстильным дизайнером из Бразилии. Во время Миланского мебельного салона она разукрасила яркими тканями часть фирменной выставки Moroso, а также с помощью новых обивок преобразила диван и стул Klara от Патриции Уркиолы, созданные для итальянцев в прошлом году.
Не ромбом единым
Будучи одним из традиционных мотивов в коллекциях текстильных фабрик, геометрические принты в этом году стали объектом для разнообразных экспериментов. Наигравшись вволю с буквенными узорами (подробнее — см. "Материальное изобилие", "ВД" №7 (254), 2010 г.), дизайнеры решили сделать графику более эффектной с помощью цифровых технологий.
Но здесь речь идет не о создании самих рисунков на компьютере — машина пока не побеждает дизайнерскую фантазию по части креативности и свободы — а в обработке уже готовых авторских паттернов и приданию им новых эффектов с помощью "цифры".
Так как текстильная промышленность знаменита своей консервативностью, то подобные цифровые эксперименты, в других областях являющиеся обыденностью, для текстильщиков — глобальный эксперимент, в котором только делаются первые шаги. Поэтому для начала они используют самые очевидные приемы, такие как эффект трехмерности и искривления плоскости рисунка, его фрагментацию или растягивание части принта в потеки разных цветов, а также типично цифровую цветокоррекцию.
Прелесть метода состоит не только в его свежести для текстильщиков, но еще и в том, что с его помощью любому рисунку можно придать графичность. Пионером цифрового текстильного движения выступила американская фабрика Maharam, выпустившая коллекцию Digital Projects. Ее составляют отнюдь не ткани — на них результаты своих экспериментов текстильщики переносить не торопятся, — а настенные декоративные панно с разнообразными рисунками, нанесенными водными чернилами на нейлон на латексной основе посредством цифровой печати.
В отличие от первых несмелых шагов на цифровом поприще, текстильные фабрики вовсю используют и сразу же "обкатывают" в серии геометрические принты — рисунки, возникающие за счет необычного переплетения нитей ткани или же использования нитей смежных оттенков. Классическим примером такого принта является знаменитая "елочка", но новейшие ремесленные эксперименты гораздо сложнее. Используя широкий набор контрастных по толщине, отделке, фактуре нитей и разнообразные типы переплетений, дизайнеры воспроизводят рисунки из соседних областей декора — например, вышивки, и в итоге получают ткани с неброским и в то же время нарядным рисунком.
Играем в классики
Общим для моды, предметного дизайна и текстильной промышленности является увлечение классическими принтами, которых, как обнаружили дизайнеры, за последние триста лет набралось немалое количество. Особенной популярностью этим летом пользуются у нас так называемые "турецкие огурцы", а в действительности индийский рисунок, известный с начала XVII в., — их нью-йоркский модный бренд Kate Spade назвал в июне принтом месяца, выпустив коллекцию одежды и аксессуаров вдобавок к этому заявлению.
С не меньшим рвением дизайнеры взялись и за новейшую классику XX века, плодовитого на знаковые принты, перевернувшие в свое время представления о стиле, а сейчас разобранные по коллекциям лучших музеев мира. Принтами увлекались многие знаменитые от дизайна персоны — от Чарльза и Рэй Имз и представителей Баухауза и до Вивьенн Вествуд и Джо Понти.
Переиздание их наследия более затратное, чем работа с теми же "турецкими огурцами" или дамаском, ведь дизайнерские принты защищены копирайтом, поэтому текстильщики заключают договоры с владельцами авторских прав и платят за лицензию. Со всплеском интереса к классике "проснулись знаменитыми" компании, обладающие правами на выпуск и лицензирование рисунков знаменитых персон, — в частности, период бума переживает австралийская фирма Signature Prints, которая владеет наследием дизайнера принтов Флоранс Броудхерст, звезды 1960-х, одинаково талантливой и в творчестве, и в бизнесе.
Но ради классики фабрики идут на расходы и включают в свои коллекции классические принты, в воссоздании которых они строго придерживаются "буквы" оригинала и меняют в рисунках разве что цветовую гамму. Впрочем, и в таком копировании для них находится немало трудностей — дизайнеры-предметники часто создавали принты с дополнительными эффектами (например, объема), для сохранения которых используются сложные технологии — приходится вручную прорезать ткань или обрабатывать ее кислотой для частичного разрушения нитей.
А вот сами предметники и мебельные фабрики ведут себя с классическими принтами гораздо вольнее — они с удовольствием видоизменяют рисунки, придумывая новые сюжеты, например, на тему "туалей", французских принтов XVIII в. с пасторальными сюжетами. Кроме того, для предметного дизайна гораздо актуальнее собственно работа с тканью, поэтому на нее переносятся узоры, традиционно закрепившиеся в других областях декоративного искусства.
Так на диванных подушках появились узоры с дельфтского фарфора, а мягкие обивки мебели обзавелись "мраморным" рисунком — принты стали еще одним удачным способом проявить дизайнерское чувство юмора.
