Турецкий бунт
Всего два года назад правящая в Турецкой Республике Партия справедливости и развития получила на выборах почти 50% голосов избирателей. Такой успех, обусловленный стремительным экономическим ростом страны, позволил этой политической силе уже в третий раз, после прихода к власти в 2002 г., сформировать свое правительство во главе с лидером партии Реджепом Эрдоганом.
Теперь же сотни тысяч граждан, вышедших на баррикады в Анкаре, Стамбуле и других городах, требуют отставки премьер-министра. И хотя с влиянием Эрдогана по-прежнему не может сравниться ни один политик в стране, вспыхнувшие волнения свидетельствуют о полном провале его курса по обустройству в Турции авторитарного исламского государства.
Усмирить демонстрантов силовыми методами, судя по всему, уже не удастся. Поэтому Партии справедливости и развития, скорее всего, придется искать нового лидера.
Уроки "турецкого"
Успехам руководства Турецкой Республики, достигнутым за десять лет правления, могут позавидовать многие страны. Именно поэтому вспыхнувшие здесь массовые волнения стали полной неожиданностью для мирового сообщества, как, впрочем, и для местных властей.
Ведь с приходом к власти команды Реджепа Эрдогана вместо упадка в экономике (-10% ВВП в 2001 г.) наметился динамический рост: с 2002 по 2010 гг. национальный продукт Турции ежегодно прирастал на 5,2%. А в последние два года на фоне мирового кризиса Анкара и вовсе вышла в лидеры по темпам роста, достигнув отметки в 5,3%. Впереди оказались лишь Индия (7,3%) и Китай (9,2%). По данным МВФ, сегодня турецкая экономика занимает 16-е место в мире по объему ВВП ($968,6 млрд).
Чтобы достичь таких успехов, власти провели масштабные реформы: уравняли в правах турецких и зарубежных инвесторов, сократили количество разрешительных процедур для бизнеса, а также снизили или вообще отменили некоторые налоги.
Например, весь импорт технологического оборудования был освобожден от НДС и таможенных пошлин. Также в 2006 г. уменьшилась ставка налога на прибыль с 30 до 20%. В итоге объемы прямых инвестиций в экономику Турции в следующие три года выросли в два раза — с $10 млрд до $20 млрд.
Улучшение экономической ситуации сказалось и на кошельках рядовых граждан. Средний доход на душу населения вырос с $3,8 тыс. до $10 тыс. Хотя улучшение жизни почувствовали преимущественно жители больших городов, где благодаря иностранным вливаниям стали появляться новые предприятия, и оно практически не затронуло сельскую местность.
Чтобы сгладить эту диспропорцию и не допустить народного недовольства в провинции, правящая партия создала целую сеть благотворительных организаций, часто открыто действующих под вывеской Партии справедливости и развития, которые оказывают материальную помощь малоимущим туркам, внедрила программу льготного медицинского страхования для бедняков, упростила доступ к потребительским кредитам и направила значительные средства на развитие инфраструктуры.
Именно такая социально ориентированная внутренняя политика и стала залогом высокой поддержки партии Реджепа Эрдогана со стороны бедных слоев общества. В итоге рейтинг ПСР с 34,2% в 2002 г. вырос до 49,9% в 2011-м, когда проходили последние парламентские выборы в стране.
Конец военного контроля
Но кардинальные реформы правящая турецкая партия инициировала не только в экономике, с самого начала своего правления она решила взяться и за преобразование политической системы в стране.
До прихода во власть политсилы Реджепа Эрдогана в Турции действовала особая модель управления, созданная еще первым президентом Мустафой Кемалем Ататюрком в 1920–1938 гг. Главной ее особенностью являлось доминирующее положение армии в управлении страной.
Вооруженные силы имели особый юридический статус, а их руководство могло устранять и судить любого чиновника, в том числе премьер-министра или президента за нарушения политических заветов "отца турок". Армейское начальство следило и за тем, чтобы в руководство страны не попадали приверженцы исламизации государства, и до прихода к власти ПСР военные с этой функцией справлялись отлично.
Но Реджеп Эрдоган нашел простой способ нарушить управленческую традицию. Премьер-министр провозгласил главным внешнеполитическим приоритетом Турции интеграцию в Евросоюз. Тем самым команда политика взяла на себя обязательство привести законодательство страны в соответствие с европейскими стандартами, исключающими доминирование военных в управлении государством.
Именно под этим предлогом в 2010 г. правящая партия инициировала проведение всенародного референдума по внесению изменений в Конституцию относительно роли армии в управлении страной. Чтобы обеспечить нужный результат, подготовка к плебисциту сопровождалась масштабной антивоенной кампанией.
Подконтрольные власти СМИ регулярно уличали военных в коррупции и разного рода злоупотреблениях, что существенно подорвало авторитет армии в обществе. В итоге по результатам референдума особый правовой статус вооруженных сил был упразднен.
Параллельно правящая партия активно проводила кадровые чистки армейского руководства. На сегодня под следствием или за решеткой находятся около 250 высокопоставленных офицеров, большинство из которых обвинили в подготовке государственного переворота в 2008 г.
Также правительство сумело навязать собственникам СМИ "правильный" формат освещения состояния дел в стране. Неуступчивые медиа были закрыты, а почти полсотни критически настроенных к власти журналистов отправили на нары по тем же обвинениям в подготовке государственного переворота.
Пережали
Преследование инакомыслящих, ограничение свободы слова и силовая расправа над политическими оппонентами стали главными причинами вспыхнувшего в Турции бунта. Но главным толчком к проявлениям массового недовольства послужила навязываемая правительством Реджепа Эрдогана исламизация страны.
Выпускник религиозного лицея имамов Эрдоган всегда был сторонником интеграции традиционных исламских ценностей в государственную политику. За что в 1997 г., в то время мэра Стамбула, его даже осудили на четыре месяца лишения свободы по статье о разжигании межнациональной розни. Но этот опыт лидера Партии справедливости и развития ничему так и не научил. 59-летний премьер уверен, что спустя 80 лет после переформатирования государства из религиозного султаната в светскую республику его соотечественники с энтузиазмом воспримут возврат к прошлому.
Руководствуясь этими соображениями, правительство Турции разрешило ношение паранджи в университетах, начало вводить ограничения на продажу алкогольных напитков и даже запрещать использование губной помады (в частности, с таким табу уже столкнулись стюардессы местных авиалиний).
Чашу терпения молодежи, составившей основу протестного движения, переполнили планы властей по ликвидации культурных и экологических памятников Стамбула, таких как парк Гези на площади Таксим, где сегодня расположен культурный центр имени национального героя Ататюрка. Согласно проекту реконструкции парка на его территории должны появиться торговые центры и большая мечеть как символ новой государственной политики.
Примечательно, что, несмотря на все обвинения в адрес оппозиции со стороны власти, на самом деле политические конкуренты правящей партии на фоне общих протестов малозаметны. Ведь ни Республиканская народная партия, ни ультраправая Партия национального действия (на последних выборах за них проголосовали соответственно 25,9 и 13% избирателей) на данный момент не имеют ни ярких лидеров, ни интересных идей, способных повести за собой большинство граждан.
Что только усложняет команде Реджепа Эрдогана задачу по усмирению массовых протестов. Ведь даже если бы премьер захотел пойти на диалог с демонстрантами, то не сможет этого сделать, поскольку у них нет предводителей. Но есть четкие требования (свободные СМИ, освобождение политзаключенных, уголовная ответственность полицейского начальства за силовое противодействие мирным собраниям граждан и отставка премьер-министра), образцовая самоорганизация (посредством социальных сетей) и широкая поддержка жителей больших городов.
Противовес народному бунту может составить только армия. Но после проведенных там зачисток военные могут пойти на откровенный саботаж.
Судьбу Эрдогана решат инвесторы
Таким образом, команда действующего премьера оказалась в тупиковой ситуации. Еще больше ее усложняют грядущие президентские выборы, которые должны состояться летом 2014 г. Это будут первые всенародные выборы главы государства (до сих пор президента избирал парламент), на пост которого претендуют и премьер Эрдоган, и действующий президент Абдулла Гюль.
Оба стояли у истоков создания правящей партии, но между ними уже давно существуют серьезные противоречия. Это, в частности, заметно по оценкам захлестнувших Турцию акций протеста. Так, если руководитель правительства назвал демонстрации выступлениями экстремистов и маргиналов, то Гюль признал право соотечественников на участие в таких акциях.
И эта позиция вполне совпадает с мнением уже раскритиковавшего жесткость действий турецкой полиции в отношении демонстрантов руководства Евросоюза. Но главное то, что реверанс президента в сторону протестующих не может не понравиться рядовым гражданам Турции.
И если премьер и впредь будет негативно высказываться в адрес демонстрантов, то не исключено, что именно Гюль возглавит внутрипартийную оппозицию к радикально настроенному лидеру Эрдогану. Желая тем самым избавиться от политика, который хоть и привел ПСР к триумфу, но теперь рискует потянуть ее на дно.
Допустив народные бунты, Эрдоган может серьезно подорвать и экономику страны, успехи которой до сих пор были залогом его поддержки в обществе. Турецкая лира в последние месяцы ослабла на 8%, а за дни с начала акций протеста — на 1%.
Ныне все больше аналитиков заявляют о возможных экономических проблемах в стране. В последние годы зарубежные инвесторы в поисках высокодоходных активов направили туда сотни миллиардов долларов в виде краткосрочных займов.
Но политическая нестабильность может легко спровоцировать отток этих коротких денег, что повлечет за собой валютный кризис и обвал рынка недвижимости, критичный для местных банков. Поэтому кризис, о котором уже давно предупреждают мировые аналитики, в Турции сейчас реален, как никогда. И он ознаменует закат политической карьеры Эрдогана.
