Анатолий Баронин оценил сумму, в которую России обошлась капитуляция Украины
Директор аналитической группы Da Vinci AG оценил сумму, в которую России обошлась капитуляция Украины
Вынудив Украину отвернуться от Европы, Москва взяла на себя роль ее монопольного кредитора. Расчеты по внешним долгам, выплата зарплат и пенсий, финансирование бюджетных дыр, инвестиции и даже проведение президентской кампании теперь будут под исключительным контролем Кремля. О том, сколько Россия может и готова выложить за очередное изменение внешнеполитического курса Украины и возможных последствиях такого разворота для отечественной экономики, "ДС" рассказал директор аналитической группы Da Vinci AG Анатолий Баронин.
Отказавшись от подписания ассоциации с ЕС, Украина наверняка потеряет шансы на получение кредита МВФ. Сможет ли Россия обеспечить нам адекватные объемы и условия финансирования?
А.Б. Конечно. Думаю, что уже есть определенные договоренности по этому поводу. Речь идет о получении кредита, который мог бы перекрыть потребности Украины на 2014–2015 годы (включая финансирование президентской кампании). Он будет учитывать и "хотелки" финансово-промышленных групп, близких к власти.
Речь идет о сумме приблизительно в $10–15 млрд. Но российские деньги будут дороже кредита МВФ, ставка может составить порядка 6–7% годовых. Эту сумму не предоставят нам одномоментно, скорее всего, она будет растянута как минимум на два года. При этом РФ станет диктовать нам условия, в том числе и касающиеся определенных преференций по доступу к естественным монополиям. Кредитовать будут в валюте, на предоставленные займы должны распространяться госгарантии.
Таким образом, Москва ничего не потеряет в любом случае: она либо вернет деньги с процентами, либо в конечном итоге получит доступ к интересующим активам. Так что Кремлю выгодно подсадить Киев на кредитную иглу. В альтернативный вариант — выпуск Украиной еврооблигаций для рефинансирования долгов в 2014 году — я не слишком верю.
После срыва процесса евроинтеграции рейтинговые агентства могут снова снизить суверенные рейтинги Украины, что будет означать рост доходности еврооблигаций.
В таких условиях выходить на рынок евробондов — утопия. Даже если это не произойдет, думаю, что спрос на украинские долговые бумаги станет снижаться. Хотя не исключено, что наращивать объем покупок наших евробондов будет сама Россия. Это позволит ей усилить политическое давление на Киев.
Способна ли Россия компенсировать наши потери от осложнения отношений с ЕС?
А.Б. Безусловно, нет. Украина поставляет на рынки ЕС и России разные группы товаров. Поэтому в будущем экспортный "минус" непременно настанет. И отрицательная динамика будет связана вовсе не с использованием Европой инструментария торговой войны, как это делала Россия, а со снижением конкурентоспособности наших товаров.
Отказ от ассоциации — это решение оставить все как есть. То есть законсервировать экономику со всеми ее нынешними болезнями. Россия — это не благотворительная организация. Это страна с недиверсифицированной и немодернизированной экономикой и большими скрытыми проблемами.
Москва не станет создавать специальных благоприятных условий для Украины. Думаю, что она просто ограничится возвратом к условиям, которые существовали до начала торговой войны. Есть сомнения, что существенно изменятся и условия по поставкам природного газа. Киев потерял возможность балансировать между Россией и ЕС. Теперь торгов не будет, как не будет и выбора.
По крайней мере при нынешнем руководстве страны. Москва никогда не сможет дать нам то, что предлагал ЕС, — стимул к модернизации промышленности и трансформации экономики. Вместо операции больному просто дадут обезболивающее: станет на время легче, но в перспективе он все равно умрет. Можно представить, какой будет реакция, например Беларуси или Казахстана, когда свыше 20% украинского экспорта начнет втискиваться на рынок СНГ.
Даже сегодня и Минск, и Астана не вполне удовлетворены условиями, действующими на рынке ТС, и считают себя дискриминированными. Их товары все это время поступали на наш рынок, поэтому вряд ли они смогут увеличить на нем свое присутствие, притом что объемы импорта из ЕС в Украину, вероятнее всего, останутся на прежнем уровне.
Но теперь украинские товары станут активнее прорываться в Россию, Беларусь и Казахстан. В таких условиях значительное наращивание экспорта едва ли вообще возможно.
Может ли РФ обеспечить адекватный приток инвестиций, заместив вытекающий из Украины западный капитал?
А.Б. Не думаю, что Россия будет инвестировать в Украину. Скорее всего, она заберет наиболее важные и стратегические объекты. Например, Москве нет надобности покупать нашу газовую трубу. Она просто доведет ситуацию с "Нафтогазом" до ручки и заберет его за долги, вынудив Украину войти в концессию либо уступить долю.
И нас наверняка будут подводить к такому сценарию. Сам по себе украинский рынок Белокаменной не интересен. Ведь, по сути, это комплекс предприятий, дублирующих российские, — выпускающих аналогичный ассортимент товаров похожего качества. Поскольку экспортные рынки Украины теперь будут сужаться до границ СНГ, Москве, наоборот, необходимо максимально "зачистить" наш рынок, снизив конкуренцию на рынке сбыта своих товаров.
Например, авиакосмический комплекс Украины однозначно обречен. Российская объединенная авиастроительная корпорация не заинтересована в том, чтобы дать хотя бы малейший шанс АМТК им. Антонова.
Воронежский завод сейчас сам производит по лицензии Ан-148. Им нет смысла поддерживать конкурента в Украине, выпускающего подобные самолеты. Им выгоднее перевести под свой контроль конструкторское бюро, обанкротив и закрыв производственные мощности здесь.
Наивно верить, что Москва заинтересована в развитии экономических мощностей Украины, особенно в то время, когда сама экономика России демонстрирует далеко не лучшие показатели. РФ нужен рынок сбыта для ее товаров. И она наконец получила соседний 46-миллионный рынок Украины.
Недавно аналитики оценили Беларусь в $50–80 млрд (цена, которую страна может выручить за приватизацию активов в экстренной ситуации). Сколько России понадобится денег, чтобы купить Украину?
А.Б. Не думаю, что у нас события станут развиваться по белорусскому сценарию, хотя Кремль использует аналогичный инструментарий и подход. По сути, Украину уже купили, все, что осталось, — уйдет за бесценок. Проблема состоит в том, что такой неуклюжий разворот в сторону России максимально ограничил внешнеэкономические возможности нашей страны, причем не только в Европе.
Возврат к ЕС становится практически невозможным, иностранные инвесторы продолжат выводить капитал из Украины, имиджевый удар, по всей видимости, сузит внешние контакты Киева до границ СНГ.
У Украины не будет иной возможности вести диалог с кем-то еще, кроме Москвы. В такой ситуации цена на активы упадет до "мусорного" уровня. Тем более что фактически все привлекательные предприятия уже приватизированы.
