Бал восковых фигур
Одно из наиболее тягостных зрелищ, которое может предстать перед человеческим взором, — это встреча выпускников. Хорошо, если это первая или там пятая годовщина. Бывшие однокашники еще могут как-то пытаться побороться с губительным влиянием времени. Например, усилием воли убедить себя не пить хотя бы за три дня до радостного события. Или, скажем, покачать пресс, ощущая после подхода к снаряду противное головокружение и отгоняя черных мушек перед глазами. Если речь идет о десятой (или того более) годовщине, эти манипуляции ощутимых результатов уже не приносят. Остается зализать мокрым гребешком последние волосики на темени и, отворачиваясь от излишне натуралистического изображения в зеркале, одеть пиджачок пошире. А после, наскоро придумав легенду о счастливо профуканной молодости, с беспокойством вглядываться в почти незнакомую толпу солидных дядек и расплывшихся теток, бредущих к школьному двору, где из окон актового зала несутся унылые звуки все того же, в отличие от тебя, нестареющего вальса.
Для нестареющих хотя бы душой и невпадающих в финансовую дряхлость украинских политиков аналогом таких встреч стали трогательные свидания раз в пять лет возле Центризбиркома. Ведь знакомые-то все лица! Представьте себе, как утирала набежавшую слезу умиления от нахлынувших из прошлого столетия воспоминаний Наталья Витренко при виде Александра Мороза, попытавшегося обойти старую знакомую десятой дорогой. А та вздыхала ему вдогонку: "Да ты не боись, Сан Саныч, не по твою душу в этот раз!". Как добирался на встречу раздолбанными электричками проживший в прошлом году на 3420 грн. пенсионер-славянолюб Александр Базилюк, умудрившийся при этом и аж 500 тыщ залога найти, и квартирку свою, в отличие от Виктора Ющенко, в ломбард не сдавать. И всех их еще с глухой ночи, отгоняя факелами голодных киевских дворняг, дожидался так и не изживший в себе подростка Александр Ржавский, с энтузиазмом неохотно стареющего юноши обогнавший всех если не на финише, так хотя бы на старте.
А Виктор Янукович решил сходить на выборы не в одиночку, а с ребятами. Ну, разумеется, ребята подсуетились, большой зал арендовали, чтобы все, кому охота, поместились. Охота обуяла пока 23 партии и 63 организации, среди которых и ветераны, и демократы, и женщины политически ориентированные, и даже товарищество бывших малолетних узников. Сам Виктор Федорович с друзьями пока встречаться не стал. Дел невпроворот: то пострадавшую от бури Тернопольщину из руин подымать (оказалось, в плохой погоде губернатор виноват, так его за колдовство, вероятно, и уволили), то подаренную как почетному татарину тюбетейку мерить, а то письма первого президента Михаила Грушевского перечитывать, которые премьер на сэкономленные суточные по всей Европе в букинистических лавках приобретал. Чтобы, изучив наследие классика, за сто дней до выборов музею подарить. Какая-то расточительная у Виктора Федоровича предвыборная кампания. То ли в запасе еще всего полно, то ли натура такая деятельная. Спешит делать добро.
