Кровавая завязка новой кавказской войны
Захват террористами школы в Беслане ясно показал: террор в России перешел в стадию, когда и террористы, и власть в своей борьбе уже исключили всякую моральность. Первые — потому что посягнули на святое — жизнь детей, а вторая — потому что не захотела их спасти. Так или иначе, но в Беслане произошла беспрецедентная трагедия. Но самое ужасное, что главными действующими лицами в разыгравшейся кровавой драме оказались дети. Школа в качестве объекта очередной атаки была выбрана неслучайно. Во-первых, чтобы привлечь к своим действиям максимум внимания, а во-вторых — чтобы радикально столкнуть федеральное правительство и местных жителей, трое суток ожидавших, что ради спасения их детей власти пойдут на уступки террористам, требовавшим сначала вывода войск из Чечни, а после — независимости Ичкерии. Уступок не последовало. Взамен состоялся штурм, приказ о котором якобы никто не отдавал, да и обстоятельства которого, скорее всего, так и останутся невыясненными. Сенсационно прозвучали заявления заложников, избежавших гибели после обрушения крыши спортзала, серии взрывов и беспорядочной пальбы, которые утверждают, что на протяжении всего времени захвата никто из официальных лиц не выходил на контакт с террористами. И единственный, кто общался с ними, — врач Леонид Рошаль. Именно он первым, за несколько часов до штурма, озвучил предположение: ситуация в Беслане страшна не только сотнями жертв здесь и сейчас. Трагедия осетинского городка чревата новой братоубийственной войной на Кавказе, способной затмить собой тлеющий уже десятилетие чеченско-российский конфликт.
Беслан как звено в цепи трагедий
Конечно, россиянам памятны акции, подобные бесланской, — захват чеченскими боевиками больницы в Буденновске в 1995 г. и захват заложников в Москве в октябре 2002 г. во время мюзикла "Норд-Ост". В каждом случае освобождение заложников стоило жизни более сотни тех, кого, собственно, и освобождали. В случае с "Норд-Остом" сложилось впечатление, что главной задачей спецслужб было не спасение заложников, а поголовное уничтожение террористов. Тем не менее боевики, действовавшие на Дубровке, добились важного результата: впервые российские граждане, правда, в основном родственники захваченных, массово осудили позицию своего правительства в чеченском вопросе. На своих митингах они требовали выполнить условия боевиков. Тогда "железный" Владимир Владимирович не прореагировал на возмущение "потерявших от горя голову" сограждан и не пошел на переговоры с террористами, а уж тем более — не стал идти у них на поводу. В Осетии выполнять требования о выводе войск из Чечни также никто не собирался. Как и прислушиваться к словам родителей захваченных детей. Соображения политической целесообразности абсолютно преобладают над эмоциями пострадавших. На поводу у террористов государство пойти не может. И число погибших, как ни цинично это звучит, уже не имеет значения.
И все же факт гибели детей потребовал от спецслужб особых усилий по медиаосвещению штурма. Основным способом утаивания достоверных сведений стал "информационный шум", в котором терялись обстоятельства дела. Шедевром цензуры стали сообщения штаба, что "спасенных больше, чем погибших". При этом только за несколько часов до операции стало известно, что заложников не 354, а более 1200 человек. После штурма вообще началась полная неразбериха: ни число погибших, ни число раненых, ни достоверные обстоятельства штурма узнать было невозможно. Относительную вольность позволяли себе только интернет-издания, которые обнародовали предположительное число погибших — около 600 человек. Хотя Минздрав республики называет другие цифры — порядка 350 жертв.
Заранее проигранная война
События в Беслане стали кульминацией "недели террора в России". Падение двух авиалайнеров, взрыв смертницы возле станции метро "Рижская", паника, сопровождающаяся слухами о "черных вдовах", прячущихся на конспиративных квартирах в ожидании сигнала. А в день знаний — захват заложников в Северной Осетии. Все это создает впечатление поражения Владимира Путина в "бескомпромиссной" войне с терроризмом. Более того, это провал всей чеченской политики Москвы, которая еще не так давно заявляла, что "война в Чечне окончена".
Недаром Владимир Путин дистанцировался от событий в Беслане и приехал в город уже после развязки, чтобы посетить больницу, где разместили раненых в результате спецоперации. "Разруливать" там ситуацию были посланы руководители силовых ведомств, которым также удалось избежать моральной ответственности. Ведь приказа штурмовать школу никто не отдавал. Все произошло "как-то само по себе".
Вряд ли Путину помогут в сохранении имиджа "жесткого, умеющего навести порядок политика" заявления, что в чеченских акциях против России замешаны международные террористы из грозной "Аль-Каиды". Русскому обывателю, который после последних событий нигде не может чувствовать себя в полной безопасности, уже все равно, откуда приехали бандиты, — ему важно, кто их отправит обратно: за пять лет второй чеченской войны Путину этого сделать не удалось. Похоже, что именно Беслан может стать отправной точкой в падении доверия россиян президенту. Хотя тут также многое зависит от грамотно построенной пропаганды. Россияне уже не раз демонстрировали поразительное умение прощать лидеру его провалы.
Кавказский ящик Пандоры
Уже в ближайшем будущем ничего хорошего не обещает промелькнувшая в СМИ информация, что помехой в работе спецслужб во время штурма стала осетинская милиция и народное ополчение местных жителей. Чеченские рейды в Дагестан, ставшие поводом ко второй чеченской войне, не привели к волнениям внутри самого Дагестана. Но ситуация с гибелью школьников, бессилие федеральных властей, глухота руководства страны к просьбам сотен родственников, невыполненное обещание Владимира Путина сделать все, чтобы сохранить жизни заложников, суета и хаос во время штурма, приведшие к дополнительным жертвам, — все это вместе вполне может спровоцировать массовые акции протеста в Северной Осетии. А если окажется, что в гибели детей в какой-то мере виноваты представители спецслужб (или кто-то сумеет распространить такую мысль), то нельзя исключать возможности, что родственники погибших будут готовы мстить. И чем больше окажется жертв в Беслане, тем более непредсказуемой будет реакция жителей Осетии, вполне способной стать очередной горячей точкой на раздираемом конфликтами Кавказе.
