Мы из Лондона, здрасте!
Как поведал в своей бессмертной комедии "Ревизор" великий наш соотечественник Николай Васильевич Гоголь, называемый по вредной малороссийской привычке русским писателем, существует в общественной жизни одна странная закономерность. Когда в уездном городишке очень сильно ждут ревизора, то за искомую важную персону заждавшиеся головотяпы готовы принять любого прокутившегося и нуждающегося в деньгах проходимца. Но поскольку, согласно веяниям новой власти, никакие Хлестаковы в Украине уже не могут рассчитывать на подарки от местных чиновников, потому как ревизор нашего времени взяток не берет, да и чиновники, в соответствии с той же директивой, не воруют, то вместо анонсированного Хлестакова в наш славный столичный мегаполис прибыли два иных гоголевских персонажа. Причем без всяких намеков на личную выгоду. Исключительно с познавательной целью, для передачи подарков и ответной закупки сувениров.
Кто из знакомых с содержанием хрестоматийной пьесы не помнит двух славных приятелей, двух уже признанных предтеч критериев поведения большинства нынешних журналистов, двух достоверных информаторов и интерпретаторов событий — г-д Бобчинского и Добчинского? Они, по версии Гоголя, не жаждали бессмертной славы, они хотели, чтоб когда-нибудь на маленьком приеме у императора кто-нибудь (да хоть тот же Хлестаков) невзначай просто сказал, что есть, мол, такие господа на свете. За это Бобчинский и Добчинский готовы были, покрываясь стыдливым румянцем, даже запихать в карман лжеревизору пару мятых ассигнаций.
Прибывшие в Киев из самого Лондона с устаревшей моделью плеера, хранящего в себе поддиванную пыль кабинета на Банковой, парочкой компактов с невнятным бормотанием якобы высокопоставленных экс-чиновников и большим человеческим приветом нерешительному украинскому МИДу от Платона Еленина, г-да Гольдфарб и Фельтишинский, разумеется, провинциальными комплексами не страдали и денег платить никому не собирались. Видимо, потому, что и сами перебивались в Киеве на командировочные. Впрочем, сумма суточных и, главное, имя пославшего их на это важное дело позволяли господам и чувствовать себя весьма важными персонами, которым с интересом заглядывали в рот далеко не стоматологи, и попасть если не на прием к императору, то хотя бы на допрос в местную Генпрокуратуру. А по ходу дела вкусившие признания визитеры решили гуманитарную миссию выполнить. Успокоить партию социалистов, которая прямо извелась, прикидывая, как с любезным своим списочником Николаем Мельниченко поступать, ежели он, как человек честный, вернется в Украину. Господа заверили неугомонных партийцев, что экс-майор за славой не гонится и вряд ли захочет именно так нелепо завершить свою еще никем не понятую миссию. Есть, мол, у него и дома, в Америке, дела.
