Александр Бондарь:"Результат от приватизации в этом году практически нулевой"
Судебные скандалы, из которых никак не выберется Фонд госимущества, стали причиной фактической остановки приватизации в стране. Председатель ФГИ Александр Бондарь явно устал от общения с адвокатами и судебными исполнителями, но признает, что при нынешнем законодательстве нескандальная продажа крупных объектов почти нереальна. Тем не менее г-н Бондарь выступает за сохранение так называемых дополнительных требований к участникам конкурсов, которые и становятся поводом для судебных исков со стороны компаний, не допущенных к торгам. Глава Фонда уверен, что на самом деле причина нынешнего "приватизационного запора" не в способе продажи.
Почему ФГИ упорно отстаивает дополнительные условия допуска компаний к приватизационным торгам?
— Мы бы сделали акцент на любой продаже, если бы знали, что она приведет к результату. Если вы помните, когда раскритиковали Фонд, мы выставили "Балцем" на биржу, и что, там обошлось без скандалов? Там вообще такие вещи происходили! Так что проблема не в способе продажи. Просто сейчас, начиная с Запорожского алюминиевого комбината, по судебной линии и неприватизационным отчуждениям имущества, которые произошли прошлым летом, у финансовых структур есть откатанные механизмы достижения своих целей. И какой бы вариант Фонд не предложил, они работают по этим схемам. Любой способ продажи, даже самый прозрачный, который мы применили, продавая шесть облэнерго, получивший от всех самые позитивные оценки, можно было заблокировать. Вы помните историю с "Полтаваоблэнерго"? Если бы у кого-то было желание его продажу приостановить, это было бы сделано. Так что эту проблему, видимо, нужно урегулировать законодательно, это касается прежде всего судов. Ну а тем, кто участвует в приватизации, пора определиться, чего они хотят. Если они не желают приватизации, то давайте не будем тут друг перед другом выступать адвокатами или прокурорами, а просто введем мораторий и не станем заниматься тратой времени и сил. Потому что результат от приватизации в этом году практически нулевой. Мы в нынешнем году продали из крупных объектов лишь три — льготку "Укртелекома", 10% НГЗ и "АвтоЗАЗ". И с "Авто-ЗАЗом" было тоже не так просто. Это все, что нам дали сегодня сделать.
Насколько целесообразным, на ваш взгляд, является дальнейшее сохранение моратория на принудительное отчуждение госимущества и решил ли он проблему теневой приватизации?
— Мораторий был нужен. Как бы ни критиковали эту меру, инициированную Президентом, после историй с "Луганск-облэнерго", "Донбассэнерго" и "Росавой" таких кричащих случаев больше не было. Другое дело, что мораторий — это не выход. Надо менять законодательство. Минэкономики и Минюст уже подали законопроекты. Хотя за это время накопилось еще несколько схем, которые не имеют отношения к мораторию, но позволяют получать нужный результат, вообще минуя Фонд госимущества или манипулируя им через судебные органы. У председателя Фонда сейчас минимум полномочий, потому что большинство вопросов решаются на сегодняшний день в судах. А если я считаю по-другому или знаю, что после выполнения решения суда меня привлекут к уголовной ответственности, ко мне присылают судебного исполнителя, который мне рассказывает об уголовной ответственности. Вы, мол, действуйте так, как вам предписал суд! Но ведь в суде решения принимались... не буду комментировать как!
То, что "Укртелеком" и облэнерго не вошли в план приватизации на следующий год, это неверие правительства или желание создать своеобразную заначку для бюджета?
— Это была принципиальная позиция Фонда, чтобы объекты, приватизация которых не зависит от ФГИ и даже иногда от Кабинета Министров, не вносить в план. Два миллиарда, которые Фонд согласился внести в бюджет от приватизации в следующем году, — это минимум. При условии продажи "Укртелекома" и облэнерго явно получим больше денег. А их будет нелегко получить, исходя из опыта этого года. Если в 2000 г. и 2001 г. это была не проблема, то в нынешнем даже миллиард получить в бюджет тяжело. Практически нет желающих покупать. А там, где есть хотя бы один, появляются 10 желающих это все заблокировать.
План приватизационных доходов на следующий год в 2 млрд — для Фонда компромисс или реальность?
— В этом году цифра, которую нам удалось согласовать с Минфином, наиболее приближена к реальной. Не так просто это давалось. В прошлом году мы начинали с 3 млрд, но получили 5,8. Увеличение произошло в парламенте. Были торги и будут еще и дальше. Потому что бюджет передан в парламент, а доходов нет, и их начнут где-то искать. Поэтому иллюзий у меня на этот счет нет.
Мы бы хотели получить условия, когда планы по приватизации не ставятся. То есть деньги от приватизации поступают, но они идут как резерв. Поскольку когда висит план, это всегда сбивает с качественной работы. И пусть парламент определяет, куда будут направляться доходы от приватизации, если они поступят. Это было бы логично. Ведь эти деньги очень зависимы от многих факторов. Фонд при всем своем желании иногда просто не может все перекрыть. Я бы сейчас с удовольствием перечислил бы 100 млн за Северный ГОК в бюджет, но что я могу сделать, если у всех участников процесса желание противоположное.
Будет ли Фонд ставить вопрос о возврате под свое кураторство подготовки конкурсов по облэнерго и "Укртелекому". Ведь Госкомсвязи и Минтопэнерго с этой работой явно не справились.
— Мы теперь ставим себе задачу реформирования целых отраслей, а не отдельных объектов. Поэтому собираемся через министерства подталкивать процесс продажи энергетики и телекоммуникаций, чтобы получить максимальный результат. То есть мы будем заставлять министерства заниматься и этой работой, которая для них на сегодняшний день чужда и за которую они не несут никакой ответственности. Если бы у нас министры и главы комитетов снимались с должностей за то, что не проводят реформ в отрасли, они бы делали все это без Фонда. На данный момент они отвечают совершенно по другим критерием. А реформирование и приватизация — это работа ФГИ. Поэтому мы будем сейчас работать с ними вместе. Фонд не принимал участия в разработке законопроекта о реструктуризации долгов облэнерго, но я буду делать все, чтобы Верховная Рада его приняла. Потому что он нужен даже не приватизации, а отрасли в целом. Если по телекоммуникациям масса законодательных актов до сих пор даже не подготовлена и не подана, и из-за этого говорить о реальной продаже невозможно, то мы тоже будем этот вопрос поднимать. Конечно, нам достанется от министерств за это — они не любят, когда их критикуют. Но такая уж у нас роль.
Кабмин не устроила цена, которую он мог в этом году получить за "Укртелеком". Какая цена его устроит в следующем?
— Я думаю, то, что произошло с "Укртелекомом", абсолютно не связано с ценой. Проблема гораздо сложнее и объемней. Рыночную стоимость "Укртелекома" я не скажу. И не верьте никому, кто ее называет. Потому что в условия его продажи входит столько позиций, которые непонятно когда и в каком виде будут осуществлены. Можно лишь приблизительно называть стартовую цену на конкурс, и то условно. Мы даже не представляем себе круг покупателей. А решение принималось исходя из того, что большого желания и ажиотажа среди покупателей не было. Теперь надо подождать и подготовиться. Многие вопросы просто не решены. Инвесторы их задают и пока не получают конкретных ответов. Но сама процедура продажи "Укртелекома" и облэнерго Фондом окончательно подготовлена и лежит на столе. Ее надо просто взять и запустить. Но нынешняя рыночная ситуация пока абсолютно не подходит для этих продаж.
В официальном плане приватизации самым дорогим объектом является "Укррудпром" — более полумиллиарда гривень. На каком этапе подготовка конкурса по его продаже?
— Два проблемных объекта мы убрали из перечня и два оставили, потому что не добирали до 2 млрд. То есть "Укртелеком" и энергетику вывели из перечня, а "Укррудпром" и UMC оставили. По "Укрруд-прому" есть несколько вариантов продаж, они дают разные деньги. У нас есть вся база, чтобы двигаться по любому из трех вариантов — нужно только политическое решение на довольно высоком уровне. Потому что это не рядовой объект — там сконцентрировано очень много интересов, в него входят большое количество скандальных ликвидных предприятий: все те же ГОКи, в том числе и 50% Северного ГОКа. Но в том виде, в котором сейчас эта компания функционирует, и по результатам ее деятельности она никого не устраивает, даже ее руководство. Таким образом, надо что-то решать. Но на сегодняшний день комиссия, которую возглавляет министр экономики Александр Шлапак, никаких вариантов, по какому пути двигаться, не дала.
