• USD 39.2
  • EUR 42.4
  • GBP 49.5
Спецпроекты

Победителей судят

Реклама на dsnews.ua

Американцам в Ираке понадобился всего 21 день, чтобы сломать все. Строить придется долгие годы — не имея даже минимальных гарантий результата. Главная проблема — это отсутствие у Ирака демократического опыта. Гримасу зародыша иракской демократии мы видели 9 апреля, когда жители Багдада собрались на площади Фирдаус и с каменными лицами наблюдали, как вместе с огромной статуей Саддама Хусейна рушится целый пласт их прошлого.

Это зрелище напомнило миру события 13-летней давности, когда статуи вождей опрокидывались по всей Восточной Европе. Но зря министр обороны США Дональд Рамсфельд сравнил крах режима Хусейна с падением Берлинской стены. У европейцев было все, чтобы демократизироваться: образцово-показательные соседи, морковка в виде вступления в ЕС и НАТО перед носом, но главное — историческая память, демократические традиции.

Первым же испытанием для зарождающейся державы стало вторжение курдских вооруженных формирований, не без поддержки американских, в северный город Киркук. Хотя город находится за пределами курдского автономного округа, его называют курдским Иерусалимом и сердцем Курдистана. Этот центр нефтедобычи соединен нефтепроводом с турецким портом Джейхан, так что Турция поспешила напомнить американцам свою позицию: как только курды установят контроль над Киркуком и Мосулом, стратегическими городами севера, Анкара вмешается в конфликт. Пока что в Киркук отправлены лишь военные наблюдатели, но события могут развиваться драматично.

Вторжение в Киркук совпало по времени с еще одним испытанием — убийством лояльного США шиитского лидера аятоллы аль-Хоэя, которого использовали как успешного дипломата, насаждающего в Ираке прозападные настроения.

В течение неопределенного времени, пока войну не завершат официально, верховную власть в Ираке будет осуществлять командующий войсками генерал Томи Фрэнкс. Затем бразды правления передадут Управлению по реконструкции и гуманитарной помощи. По предварительным расчетам, этот оккупационный режим отставного генерала Джея Гарнера продлится 90 дней. Реалисты скептически смотрят на эти сроки, напоминая, что никаких предпосылок для столь быстрого выхода из комы в Ираке нет. О неприятии оккупации уже заявили некоторые шиитские лидеры. Пока американцы штурмовали Багдад, лидеры стран-победительниц встретились в Белфасте. Важнейший итог дружеской беседы Джорджа Буша и Тони Блэра — решение оставить Объединенным Нациям в Ираке роль фигового листа. И это несмотря на то, что активную роль ООН поддержали представители Евросоюза в специальной резолюции, принятой, кстати, с согласия Блэра.

ООН игнорируют абсолютно зря и себе в ущерб, поскольку она имеет огромный опыт оказания гуманитарной помощи и организации выборов. Не говоря уже о том, что Штатам сейчас как никогда нужна легитимность. Российский президент Путин совершенно справедливо заметил, что война в Ираке не достигла главных своих целей — не было выявлено и обезврежено оружие массового поражения. Мир не оправдал Америку, и игнорировать этот факт недальновидно.

Наконец, ООН нужна Вашингтону хотя бы потому, что в самой госадминистрации США нет единства по поводу даже ближайшего иракского будущего. Министр обороны Дональд Рамсфельд хочет видеть на посту главы промежуточной администрации Ахмеда Чалаби — лидера Иракского национального конгресса. А министром информации пентагоновцы собираются назначить бывшего директора ЦРУ Джеймса Вулси. То, что 58-летний банкир, оторванный от народа 45-летней иммиграцией и незнанием языка, вряд ли справится со сложнейшей задачей воссоздания политических институтов, и то, что иракцам будет явно не по душе присутствие на ключевом посту большой шишки вражеской разведки, прекрасно понимает госсекретарь США Колин Пауэлл. И старается противостоять этому плану.

Реклама на dsnews.ua

Но дело даже не в частных случаях их расхождений. И не в самих этих политических тяжеловесах, чье противостояние длится не одно десятилетие. Дело в том глобальном политическом курсе, которым каждый из них стремится вести страну. Рамсфельд и его коллеги по Пентагону предпочитают решать глобальные вопросы в одностороннем порядке. Пауэлл старается оглядываться на партнеров, из его политического лексикона не вычеркнуты слова "система безопасности" и "коалиции". Что победит — унилатерализм Рамсфельда или рациональность Пауэлла, сказать трудно.

Мир же беспокоят ближайшие последствия. Уже залихорадило мировые рынки, где стремительно падают цены на нефть. Если в середине февраля Организация стран—экспортеров нефти за баррель получала около 32 долларов, на нынешней неделе цена едва ли перешагнет 25-долларовый порог.

Что касается нефтяного аспекта войны, факты оказались даже оптимистичнее американских прогнозов. Нефтяной потенциал оккупированного государства пострадал незначительно. И если не так давно эксперты полагали, что на тушение пожаров и возобновление добычи хотя бы до довоенного уровня (около двух миллионов баррелей в день) потребуются долгие месяцы, сейчас ясно: это дело нескольких недель. Крупные скважины на юге Ирака, контролируемые американцами, дают около полутора миллионов баррелей в день. Относительно увеличения объемов добычи до, скажем, пяти миллионов баррелей в день аналитики выдают цифру: один год. Продолжая этот прогноз, в 2004 г. цены упадут ниже $20, год спустя — чуть ли не до $17.

Вопрос лишь в инвестициях в инфраструктуру, которая и до войны была в плачевном состоянии. Подрядчиков больше всего беспокоит легальность сделок, за которую отвечает Совет Безопасности ООН. СБ контролирует иракскую нефть, поставляемую в турецкий Джейхан, он же распоряжается нефтедолларами, кроме того, этот контроль останется в силе довольно долго. По крайней мере, организация, занимавшаяся нефтяными сделками в правительстве Хусейна, нынче неправомочна заключать их, а Женевские конвенции запрещают оккупантам заключать долгосрочные сделки. Тем более неясно, зачем Штаты рассорились с ООН.

Уже в ближайшем будущем ОПЕК в паре с Россией, чей бюджет на треть зависит от нефтедолларов, понесут громадные убытки. Более расчетливые страны из антивоенного лагеря смягчили тон высказываний, несмотря на то что роли в послевоенном Ираке уже поделены.

Наиболее рьяные поборники американских интересов среди новых европейцев вознаграждены щедро. Так, 10 апреля глава польской дипломатии Лешек Миллер заявил, что "в первой конференции по реконструкции Ирака, которая состоится очень скоро, примут участие лишь три страны, приглашенные США, — Британия, Австралия и Польша".

Давно известно, что важную роль в освоении иракского бизнес-полигона отводят компании Halliburton, которая, по сути, контролируется вице-президентом США Диком Чейни. Акции этой компании до сих пор находятся во владении чиновника, и прибыль по ним он получает исправно. Halliburton — та самая фирма, что ремонтировала американскую авиабазу Инджирлик в Турции, строила военный лагерь Bondsteel в Косово, восстанавливала баграмский и кандагарский аэропорты в Афганистане. Очередной порции финансового пирога, выданной строительному гиганту, лагерю Буша — Чейни показалось мало, и они решили привлечь к отстройке разрушенного Ирака еще и дочернюю компанию Halliburton — Kellogg Brown&Root. Решение после крупного скандала пришлось отменить. Что, впрочем, не сняло с президента и его ближайшего соратника подозрений в том, что они вступили в войну в целях личного обогащения. Если не знать этих деликатных подробностей, можно предположить, что на работу в американскую госадминистрацию принимают романтиков. Большинство ее членов полагают, что временное правительство Ирака можно будет на скорую руку скомбинировать из местных и диаспоры, скрепив демократией. Но где ее взять?

Об этой проблеме еще в 1991 г. говорил Дик Чейни. Совершенно неясно, что делать с Багдадом после его взятия — чуть ли не дословная фраза Чейни времен первой войны в Персидском заливе. Осознавая справедливость этих слов, Буш-старший сотоварищи бросил тогда гиблое дело и оставил Хусейна у власти.

При режиме Хусейна суннитское меньшинство установило диктатуру над шиитским большинством и курдами. Тот, кто жаждет в Ираке демократии, обязан предоставить власть шиитам. Совершенно очевидно, что с оглядкой на соседний шиитский Иран этот ход весьма опасен и вряд ли приемлем для США. Это лишь одна из причин хрупкости военной победы. Забредя гораздо дальше той точки, где остановился отец, младший Буш вряд ли выдумал какие-либо новые механизмы постройки демократии. Вдохновленные победой, которую называют хоть и горькой, но легкой, Штаты могут пуститься в новую военную кампанию, не делая паузы. Тем более что на прошлой неделе Дональд Рамсфельд официально заявил: в будущем превентивные войны станут для Америки более частыми.

Итак, следующей жертвой мог бы быть Иран — но его правительство за последние десятилетия научилось угадывать политическую конъюнктуру. То же можно сказать и о раскаявшемся грешнике — ливийском лидере Муамаре Каддафи. Остается Сирия, которая давно числится в списке стран-изгоев, обвиняемая в пособничестве террористам и попытках создать оружие массового поражения. На нее Рамсфельд и указал, не успев даже закончить иракскую кампанию. Cославшись на соответствующие разведданные, глава Пентагона обвинил Дамаск в поддержке Саддама Хусейна в течение последних трех недель. Доказательств, правда, приведено не было.

На деле США осознает, что в Ираке образуется хаос, подобный афганскому. Тамошняя война показала, что нет ничего более постоянного, чем временное. Решения, принимаемые в горячке военного времени, остались в силе поныне. Полевые командиры, призванные на помощь американцами, чтобы уничтожить остатки формирований Аль-Каиды, контролируют страну до сих пор. Иракский сценарий может уподобиться афганскому. Поэтому победа в Ираке — тот редкий случай, когда победителей судят. Во-первых, по-прежнему осуждают за гибель более тысячи иракцев и сотни американских военнослужащих. Во-вторых, судачат о том, что построить будет несравнимо тяжелее, чем сломать.

    Реклама на dsnews.ua