Иракский субподрядчик
Верховная Рада на днях проголосует за отправку в Ирак 1700 наших соотечественников. Решение об отправке наших солдат 26 мая принял Совет нацбезопасности и обороны. Если судить по опыту кувейтской одиссеи — парламент покорится СНБО и Президенту.
Интересно послушать, что говорят те, от кого зависит решение. Глава СНБО Евгений Марчук утверждает, что позитивный вердикт Верховной Рады приведет к "большей откровенности и открытости в наших отношениях с НАТО", а также ускорит сближение с ЕС. Оппозиция традиционно выступает против. Так, блок Юлии Тимошенко называет решение СНБО "спекулятивным и безответственным шагом власти", который "не имеет ничего общего с национальными и геополитическими интересами государства". Лидер социалистов Александр Мороз полагает, что миротворчество и вправду почетная функция, но в Ираке им и не пахнет — нам уготована "функция сателлита, зависимого от более сильных государств". Причем функция эта, по мнению лидера СПУ, — чисто символическая, являющаяся составной частью кампании по запоздалой легитимизации войны. А премьер-министр Виктор Янукович заявил, что решение об отправке миротворцев в Ирак "говорит о заинтересованности Украины в послевоенном восстановлении этой страны". Как говорится, кто про что.
И действительно, имидж имиджем, а каковы наши выгоды сугубо материальные? Прежде всего, государственные мужи рассчитывают восстановить товарооборот с Ираком до уровня довоенного. Легитимная торговля Киева и Багдада регулировалась программой "Нефть в обмен на продовольствие". Наши продукты, медикаменты и оборудование для нефтяной промышленности отправлялись в Ирак, оттуда мы получали нефть для реэкспорта. Ежегодно это позволяло зарабатывать $300 млн — сумма, сопоставимая с нашими финансовыми поступлениями со всего Ближнего Востока!
Впрочем, по традициям иракской дипломатии все эти экономические связи держались на личных контактах. Что будет с подобными договоренностями во времена правления новой американо-британской администрации, показал пример трех нефтяных компаний России и Китая, чьи контракты на нефтяные разработки были просто аннулированы новым пристрастным правительством. Вот так теперь обстоят дела с доступом к иракской нефти.
Теоретически, по правилам Гаагской конвенции, залежи полезных ископаемых, во время войны оказавшиеся в оккупированной противником зоне, принадлежат местным жителям. Когда-то, в 1956 г., США отчитали Израиль за самовольную разработку нефтяных месторождений захваченного государством Синайского полуострова. А теперь Вашингтон практически намерен повторить опыт израильтян. Логика такова: если бы в Ираке было легитимное международно-признанное правительство, ему бы и доверили деликатную отрасль. А пока его нет, нефтью займется временная администрация, точнее, Фонд развития Ирака, подчиняющийся непосредственно стране-победительнице.
Все играет на руку Вашингтону. 22 мая Совет Безопасности ООН отменил торговое эмбарго, возложенное на Багдад за оккупацию Кувейта в 90-м, а логичное продолжение этого шага — открытие вентиля: Ирак, а именно американо-британский Фонд развития, получает право на неограниченный экспорт нефти. Нефтедобычу в Ираке за год планируют довести чуть ли не до трех миллионов баррелей в день, а в течение декады — до шести миллионов, что позволит зарабатывать 20 миллиардов ежегодно.
Главная надежда Киева — возможность участия в реконструкции Ирака. Два десятка украинских компаний уже подали заявки и ждут участия в тендере. Дальше в силу вступает конкуренция, но компетентные люди говорят, что нужно радоваться хотя бы тому, что нас не поместили в черный список стран, которых даже к тендеру не допустят (вот они, плоды нашей сговорчивости!). Речь, разумеется, идет о субконтрактной основе, поскольку основные подрядчики — американские фирмы.
Распределение контрактов, выданных американским агентством по международному развитию USAID, вызвало настороженность общественных организаций даже внутри Америки. Прежде всего их беспокоит 680-миллионный пай, отданный на откуп конгломерату Bechtel. Эта контора — рекордсмен в строительном секторе по финансированию политических партий. Известно, что ей отлично удается строительство престижных бизнес-комплексов, особенно тех, где можно позволить себе немалый перерасход средств. Например, один дорожный проект в Бостоне вместо расчетных $2,6 млрд съел 14,6. Также известно, что компания имеет дурную репутацию в развивающихся странах. Так, в Боливии Bechtel занимался восстановлением водоснабжения, в результате чего стоимость воды возросла для потребителя на 35%.
В списке подрядчиков — и ветеран рынка, компания Halliburton. Один из крупнейших финансистов избирательной кампании Буша-младшего какое-то время управлялся нынешним вице-президентом Чейни. Подразделение Halliburton — Kellogg Brown&Root — в мае со скандалом исключили из списка, справедливо заподозрив в личных связях в Пентагоне и прямой заинтересованности в войне. Нельзя сказать, чтобы остальные компании, участвующие в дележе иракского пирога (Stevedoring Services of America, Fluor, Parsons), руководствовались какими-то более гуманными принципами. Подбор этих фирм по масштабам финансирования политиков очевиден, поэтому в последней декаде мая было решено пересмотреть контракты. Но если их и передадут кому-то другому, это тоже будут американцы. Потому что речь идет об огромных средствах.
Если восстановление Германии и Японии после Второй мировой (план Маршалла) стоило $13 млрд в ценах 1948 г., нынче речь идет о сотне миллиардов первоначально и еще сотнях — впоследствии. Для сравнения: перестройка Афганистана со времени окончания тамошней кампании по сей день обошлась всего в $900 млн, то есть в тысячу раз дешевле!
Понятно, что вряд ли победитель заберет абсолютно все. Например, эксперты категорически против того, чтобы американцы оккупировали иракский телекоммуникационный рынок: не распространенные в остальном мире стандарты связи США, будучи внедренными в Ираке, могут затормозить развитие страны.
Так что европейцам и азиатам кое-что достанется. Итальянцы, испанцы и поляки обязательно будут вознаграждены за поддержку Америки в войне, россияне, французы, немцы и китайцы попытаются сберечь довоенные позиции. Что же останется нам? Извините, но жалкие крохи. Объедки. Мы на войне пока что существенно потеряли, и не факт, что получим компенсацию, отправив в Ирак свои батальоны. Нет спору, решение об отправке РХБ в Кувейт оказалось мудрым: на Украину перестали злобно коситься и вычеркнули ее из списка стран-изгоев, где она хоть и во втором эшелоне, но прочно прописалась. Неизвестно, можем ли мы рассчитывать на нечто большее. Проанонсированное ускорение интеграции в Европу, сближение с НАТО и экономические выгоды могут оказаться лишь несбыточной мечтой политиков.
Пока же в свете сговорчивости Верховной Рады перспективы наши таковы. 1700 украинских солдат едут в Ирак. Они, как и вся страна, — субподрядчики, на этот раз в составе восьмитысячной дивизии под польским командованием. Помимо нас полякам будут подчиняться болгары, литовцы, и, что весьма логично, войска какой-либо мусульманской страны (таковой пока не нашлось). Занимает польский сектор полосу от ирано-иракской границы до Саудовской Аравии, царство шиитского ислама. В задачи дивизии входят обеспечение территориальной целостности, охрана местной власти, крупных промышленных и нефтяных объектов, а в случае необходимости — разведение конфликтующих сторон. Разместят украинцев в Ираке не позднее середины августа, сроком как минимум на полгода. Оплачивать содержание должны из госбюджета, хотя, если повезет, США и Британия то ли наполовину, то ли даже на две трети компенсируют эти расходы. Как бы то ни было, но в иракском вопросе нейтралитет мы явно теряем. Правда, потеря политической невинности — это уже наша хорошая традиция.
