На расстоянии дубинки

"Никогда власть еще не была так близка к народу. На расстоянии вытянутой дубинки". Это одна из цитат из многочисленных постов, которыми обменивались между собой и с прессой киевляне в соцсетях в самую драматическую ночь в новейшей истории Украины.

Несмотря на все усилия власти, спустившей с цепи "Беркут" на собственный народ, она не стала последней ночью евромайдана. Майдан выстоял и вымолил у Бога защиты. Не зря киевлян в эту ночь будили и звали на площадь Независимости колокола Михайловского собора и Лютеранской церкви. Утром 11 декабря мы проснулись в новой стране. И в ней больше нет ни капли веры в доброго царя. В то, что (не зря когда-то названные "внутренними") органы правопорядка защищают право. Зато родилась вера в самих себя.

О революции во все времена было сказано очень много слов: и хороших, но чаще плохих. Потому что в цивилизованном обществе это понятие явно проигрывает перед эволюцией. В цивилизованном! Эта самая "цивилизация" у нас сопровождается прикармливанием провокаторов, разгоном штурмовиками мирных акций, дубинками на головах детей. И оправдывается тотальным враньем. Типа: агрессивно спящие студенты спровоцировали идущий мимо нежный спецотряд милиции, а майдан расчищают от противников фигурного катания под каток для киевлян-конькобежцев.

Поэтому на ум идут только те прописные истины, которые объясняют революцию. Мартин Лютер Кинг: "Восстание — это язык тех, кого отказываются выслушать". Томас Пейн: "Когда все остальные права попраны, право на восстание становится бесспорным". Николай Бердяев: "Революция — конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь. В революции искупаются грехи прошлого. Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения". Томас Джефферсон: "Для общества бунт — вещь не менее полезная, чем гроза для природы... Это лекарство, необходимое для здоровья правительства". Ваше здоровье, господа!

Лиля Буджурова ("Первая крымская")