Система воровства: Какую коррупционную модель строит новая власть
В скором времени Украина узнает имя директора Национального антикоррупционного бюро, а сам этот орган начнет работу. Сколь бы рьяно он ни взялся за дело, ему не удастся за короткий срок искоренить коррупцию. Скорее можно ожидать, что изменится существующая в Украине коррупционная модель.
Она, с одной стороны, приспособится, станет более гибкой и изощренной. Какие-то схемы обогащения будут вскрыты, десятки или пусть даже сотни их участников из числа чиновников и менеджеров госкомпаний будут посажены, - но их заменят новые схемы, более сложные и запутанные, и новые "решалы", более ловкие и изворотливые.
И все же, с другой стороны, есть шанс, что украинская система коррупции станет гораздо более слабой и уязвимой, чем раньше. Признаки этого видны уже сейчас. В частности, не стоит недооценивать политическую конкуренцию: в нынешнее время партии, как входящие, так и не входящие в правящую коалицию, пристально следят друг за другом и готовы выставлять на всеобщее обозрение любые найденные ими свидетельства злоупотреблений, допущенных представителями команд соперников. Причем среди уже поднятых скандалов некоторые затронули весьма высокие чиновничьи сферы - например, руководство Минэнергоугля и Государственной фискальной службы.
Кроме того, нельзя недооценивать и перемены в обществе. Уровень неприятия коррупции за последний год заметно вырос. Это касается не только махинаций высокопоставленных чиновников, но и коррупции на бытовом уровне, которая прежде фактически была одной из составляющих "общественного договора" между властью, бизнесом и гражданами. Конечно, и поныне значительная часть населения смотрит как на само собой разумеющееся на практику мздоимства в вузах, судах, военкоматах и считает приемлемым давать взятки гаишникам, милиционерам, налоговикам и таможенникам. Но благодаря революции появилась противоположная тенденция, когда именно на бытовом уровне нечистые на руку чиновники получают неожиданно жесткий отпор. Градус ненависти к коррупционерам может зашкалить, когда на гражданку начнут возвращаться воины, мобилизованные год назад. Если они станут вершить самосуд, общество наверняка примет их сторону. Поэтому у антикоррупционного бюро будет еще одна задача - выпускать пар и не доводить ситуацию до взрыва.
Какую коррупционную модель строит новая власть
Распространение коррупции с бытового уровня на государственный началось в шальные 90-е. Союз бандитов, прокуроров и милиционеров давал первым возможность сколачивать капиталы на рэкете и "прихватизации" госпредприятий, а вторым и третьим - получать хорошие откаты. Однако в то время коррупция еще не проела всю вертикаль власти. С бандитизмом пытались бороться и даже разоблачали "оборотней в погонах". А известные в уголовной среде Солоха, Авдыш, Череп, Рыбка, Прыщ либо отправились в мир иной, либо сели. Кое-кому удалось сбежать, а самые умные ушли в политику. Период первоначального накопления капитала завершился появлением олигархов, чьи интересы стал обслуживать уже привыкший жить на нетрудовые доходы госаппарат. Власть предпочла не бороться с коррупцией, а возглавить процесс.
Роль, которую сыграл Леонид Кучма в становлении украинской олигархии, велика. При этом он стремился не допускать прямых конфликтов между олигархами, чтобы избежать разборок в стиле начала 90-х. В кулуарах власти ходила страшилка: олигарх, нарушивший "баланс сил", входил на ковер в кабинет Кучмы с опаской, потому что ему в голову могла прилететь пепельница. Кроме нескольких олигархических групп доступ к госресурсам имели и особо приближенные чиновники, что породило касту богатых госслужащих. Они показывали сиротские декларации, зато члены их семей владели ресторанами, предприятиями, на них оформлялась недвижимость и т. д. Эта порочная практика сохраняется и по сей день. Когда западные политики говорят, что в Украине есть антикоррупционное законодательство и даже почти заработало антикоррупционное бюро, но нет реальной борьбы с коррупцией, наши делают круглые глаза. Такое впечатление, что они просто не понимают: сестры, братья, жены, мужья, кумовья, одноклассники на высоких должностях - это даже хуже, чем олигархи. Последние могут быть (стать) опорой национального капитала, создавать рабочие места и платить налоги, словом, приносить пользу. От "кумовьев" никакой пользы не может быть в принципе.
"Кумовская" коррупция, оформившаяся при Кучме, расцвела во времена президентства Ющенко. Одновременно с укреплением партийной системы коррупционные центры стали формироваться вокруг правящих партий. В их руководстве появились серые кардиналы, финансировавшие партийные проекты для получения доступа к лакомым ресурсам. Начали всплывать скандал за скандалом о жизни не по средствам недавних кумиров Майдана. А назначение на должности кумовьев в "оранжевые" времена породило новую волну анекдотов. У раннего Ющенко были все возможности сломать систему, но он ими не воспользовался. Можно было сколько угодно разглагольствовать о "вонючем газе", но группа Дмитрия Фирташа набрала силу именно при президентстве Виктора Андреевича.
Приход к власти Виктора Януковича в 2010 г. усугубил ситуацию, в отечественный политический обиход прочно вошло слово "семья". Все годы вплоть до Революции достоинства происходила централизация коррупционных потоков. Условно говоря, несколько гривень с каждого гаишника доходили на самый верх. Порождениями новой системы стали "талантливый бизнесмен" Саша-Стоматолог, "вундеркинд" Курченко, сын держательницы "семейных" денег Арбузов и прочая "элита" вроде Клименко, Захарченко, Пшонки. А ненависть общества к VIP-коррупционерам, питаемая прожорливостью "семейных", стала одной из движущих сил, в конечном итоге приведших к краху прошлого режима.
Действительно, как и во времена Оранжевой революции, искоренение коррупции было важной составляющей идеологии Евромайдана. Но через год после его завершения (победы?) есть серьезная опасность появления новой коррупционной модели - некоего микста между тем, как было при Кучме и при Ющенко. То есть нескольких конкурирующих центров, ориентирующихся на тех, кто в данный момент имеет больше возможностей влиять на ситуацию. Также сегодня под маркой борьбы с коррупцией стартовала новая война компроматов - за передел (сохранение) активов и сфер влияния. Сезон открыли Виктор Пинчук и Игорь Коломойский, которые продолжают в Высоком суде правосудия в Лондоне спор вокруг Криворожского железорудного комбината. Продолжили прокурорские - замгенпрокурора Алексей Баганец сообщил об открытии уголовного производства в отношении прокурора Киева Сергея Юлдашева, а тот в ответ обвинил младшего сына Баганца в "крышевании" игорного бизнеса. Наверняка получат продолжение скандалы, в которых фигурируют руководители Минэнергоугля и Государственной фискальной службы, а также появятся новые. В таких условиях будет еще легче профанировать борьбу с коррупцией, сводя ее к эпизодам войны компроматов.
Пока нынешним лидерам общественного мнения удается избегать персонификации ответственности за отсутствие результатов реальной борьбы с коррупцией. Это порождает ложные надежды на то, что удастся выгрести в одиночку. На самом деле выгрести - или утонуть - можно только вместе. А реальная борьба с этим монстром должна стать частью инстинкта самосохранения нынешней власти.
Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 23 марта 2015 г. (№12/722)
