Несладкие будни "сахарного магната"

Мало кто из бизнесменов, уходя в политику, осознает, каким рискам подвергает свои компании. Сложился стереотип, что депутатство — хорошее подспорье для бизнеса. Но реальность часто доказывает обратное. Один из последних таких примеров — бютовец Павел Костенко. По мере того как "сахарный магнат" осваивался в политике, дела на его заводах шли все хуже. И даже попытка провести через парламент спасительный законопроект особо не помогла.

"Я вас слушаю", — дал старт интервью миллионер Павел Костенко и… включил телевизор. Звук приглушил лишь слегка. Прямая трансляция заседания парламента на телеканале "Рада" давала ему понять, когда пора завершать встречу с "ВД" и отправляться на заседание фракции. Так, под фоновый звук выступлений с трибуны и "возражений с места" и прошла наша полуторачасовая беседа. Политика с головой поглотила "сахарного магната". Нынче он народный депутат фракции БЮТ и глава спортивно-молодежного комитета парламента. О вариантах будущей коалиции говорит с намного бльшим запалом, чем о перспективах своей бизнес-империи. Хотя дела и с тем, и с другим обстоят приблизительно одинаково.

Финансовый кризис очень болезненно ударил по компании Павла Костенко. Сейчас он вынужден распродавать часть своих сахарных заводов, чтобы рассчитаться за ранее взятые кредиты. А новые инвестиции на развитие оставшихся промышленных активов привлекать просто негде. Почуяв приближение сложных времен еще весной, фронтмен "Украинской продовольственной компании" инициировал изменения в законопроект "О госрегулировании производства и реализации сахара". Без особого стеснения народный депутат попытался "пробить" выгодные для своего бизнеса изменения.

В частности, предложил ввести прямое государственное финансирование инновационных проектов в отрасли (предприятия группы Костенко требуют модернизации), а также отменить конкурсный порядок распределения квот на производство сахара. Если конкурса не будет, функции распределения переходят в руки чиновников Мин­агро­политики, и здесь депутат БЮТ получает намного больше шансов. Но, как бы там ни было, законопроект до сих пор не рассмотрен даже в первом чтении. Верховной Раде не до того.

В решающих политических схватках голос Павла Костенко пока относительно слаб. Тем не менее так называемая группа Губского, к которой его принято причислять, всегда на виду как в БЮТ, так и вне парламента. Богдан Губский является одним из отцов-родителей "Украинской продовольственной компании" и сейчас очень активен в двух регионах — Киевской области (в связи с земельными скандалами) и Черкасской (там идет борьба за власть с группой Михаила Бродского). Именно координатором черкасского направления является Костенко. Нынешней осенью он осуществил очередную попытку отправить в отставку мэра Черкасс, близкого к Бродскому, Сергея Одарыча. Но для выражения недоверия в горсовете не хватило всего нескольких голосов. Однако бизнесмен руки не опускает. Костенко понимает, что именно исход противостояний на региональном уровне во многом предопределит состав будущей коалиции в парламенте.

>> Какая коалиция, на ваш взгляд, будет следующей в Верховной Раде?

— Этот вопрос нужно задать президенту. Будь его воля, в парламенте уже была бы создана коалиция с большинством в 242 голоса: БЮТ, "Наша Украина" и Блок Литвина. Но он этого почему-то не хочет. Так что теперь существуют два варианта развития событий: либо досрочные выборы, что в условиях финансового кризиса равноценно самоубийству, либо создание антикризисного правительства ситуативным большинством. Такое большинство уже сформировано. Около 240 голосов есть для принятия законов. Но президент имеет возможность в любую минуту такой парламент распустить.

>> Рассматривается ли в БЮТ вариант ко­­алиции с Партией регионов?

— Такая коалиция не может рассматриваться априори. Это противоположные политические силы, и вместе они могут работать только в случае создания широкой антикризисной коалиции, в состав которой вошли бы все фракции Верховной Рады. Мы предлагали эту идею, но и она не нашла поддержки у других фракций. Так что нынешний формат работы парламента с ситуативным большинством, похоже, надолго. Думаю, до президентских выборов.

>> В БЮТ есть несколько лидеров, которые формировали избирательный список из своих команд. Существует ли дискуссия между этими группами насчет различных вариантов коалиции?

— Дискуссия, конечно, есть, но она не выходит за пределы фракции. Есть вариант, который в БЮТ поддержали все — расширение коалиции за счет Блока Литвина. Возможно, он еще будет реализован.

>> Такое единство наблюдается и в других вопросах?

— Максимальное разделение голосов внутри фракции — 80 на 20%. Но такое происходит редко. У нас есть лидер, есть несколько заместителей, которые, как правило, придерживаются позиции лидера. Заметьте, даже коммунисты позволяют себе иногда голосовать поло­винчато. У нас самая монолитная фракция.

>> Со стороны все выглядит так, что, наоборот, премьер вынуждена зачастую придерживаться позиции своих заместителей, чтобы не допустить демаршей.

— Вряд ли такие демарши возможны. Этот состав уже настолько проверен, что такое сложно представить. За все время вышел Левко Лукьяненко — из-за возраста, и Игорь Рыба­ков — по принципу субъективизма. После того как в прошлом созыве парламента из БЮТ выш­­ли 26 депутатов, были сделаны серьезные выводы.

>> Вас причисляют к группе Богдана Губ­с­кого. Насколько она влиятельна внутри БЮТ?

— Я предпочитаю, чтобы меня причисляли к БЮТ. Никаких групп влияния во фракции не существует.

>> Группы Губского в БЮТ не существует?

— Нет ни группы Губского, ни группы Кожемякина, ни группы Турчинова, ни других. Возможно, ситуация была бы другой, если бы мы были в оппозиции. Тогда людям, которые пришли из бизнеса, пришлось бы туго. Пос­мо­т­рите на Партию регионов. В ее фракции действительно легко заметить несколько групп, и постоянно видны шатания позиции по многим вопросам.

>> В Черкасском горсовете вы координируете фракцию БЮТ, и там ваша политическая сила как раз в оппозиции. Будете продолжать попытки досрочной отставки мера?

— В октябре для решения горсовета о недоверии мэру не хватило трех голосов. Там постоянные дрязги из-за того, что нынешний городской голова избран 12-ю тысячами голосов при населении Черкасс в 300 тысяч. Но срок его полномочий заканчивается через два года, и не думаю, что попытки отставки будут продолжаться.

>> Правда ли, что война за отставку мэра Черкасс на самом деле не что иное как конфликт двух бизнес-групп за контроль над регионом — Богдана Губского и Михаила Бродского?

— Я не хочу говорить о такой личности, как Бродский. Если же говорить о бизнес-группах, то им в Черкассах просто не за что конфликтовать. Раньше область была промышленно-аграрная, а теперь аграрно-промышленная. Все заводы остановились. Осталось пару гигантов, но там работает неукраинский бизнес.

>> Но ваша группа ведь активно работает в Черкасской области, не так ли?

— Мы присутствуем в Черкасской области уже 15 лет. Начинали, когда был дефицит денежной массы, и помогали региону жить за счет бартера. Не думаю, что кто-то может сказать что-то плохое о предприятиях, на которых работала наша группа. А там, где работал Одарыч, были увольнения и остановка производства. Вот и все отношения наших групп.

Сладкая смерть

Еще год назад "Украинская продовольственная компания" контролировала 15% сахарного рынка страны и была одним из его ключевых игроков. 14 заводов позволяли Павлу Костенко с оптимизмом смотреть в будущее. Ситуация стала резко меняться в конце прошлого года. Перепроизводство сахара в Украине привело к обвалу цен. В этих условиях конкуренцию стали выигрывать не те, кто имеет прикрытие на политическом уровне, а предприятия, прошедшие модернизацию. Менее болезненно период низких цен пережили компании, которые параллельно с производством сахара занимались выращиванием сахарной свеклы. Как выяснилось, УПК своими землями обзавестись не успела, а Губский, которого связывают с земельным бизнесом, сейчас непосредственного отношения к компании не имеет. И даже "по старой дружбе" помочь не смог.

В итоге еще до грянувшего осенью финансового кризиса Костенко был вынужден продать сначала шесть заводов в Тернопольской области (покупатель — Иван Гута, группа "Мрiя"). Сумма сделки не разглашается до сих пор, неофициальные источники оценили проданные активы в $12-15 млн. А в конце октября стало известно о продаже одного из крупнейших сахарных заводов Украины — Оржицкого.

Его приобрела группа "Укррос" Сергея и Александра Федоренко. Оценочная сумма сделки — около $4 млн. С этого момента в СМИ появилась информация о том, что УПК окончательно уходит с сахарного рынка. В самой компании эти слухи не комментируют. Но необходимость выплачивать кредиты заставляет Костенко рассматривать предложения о продаже почти всех своих промышленных активов. Финансовый кризис застал бизнесмена врасплох. Похоже, он слишком увлекся политикой и прозевал момент, когда компания еще могла что-то сделать, чтобы удержать лидерские позиции на рынке. Не исключено, что часть заводов в Черкасской области Костенко все-таки сможет сохранить. Но о былом величии придется только вспоминать.

В 1999 году УПК вошла в состав одной из самых влиятельных финансово-промыш­ленных групп страны — "Динамо Киев". Свои инвестиции в ней размещали братья Суркисы, бывший мэр Киева Валентин Згурский, могущественный на то время Виктор Медведчук и покойный ныне Юрий Лях, а также уже упоминавшийся Богдан Губский. В условиях бартера сахар был универсальной валютой, которой рассчитывались за нефть, строительство и даже выплачивали заработную плату. Костенко до поры до времени координировал поставку нефтепродуктов из России, а когда период бартера прошел, занялся долгами сахарных заводов. Результатом стала скупка должников Черкасской области, и в новообразованной компании наш герой стал уже одним из крупнейших соучредителей. Ведущих позиций в УПК он не в последнюю очередь смог достичь благодаря сложной системе менеджмента в группе — вряд ли кто-то, кроме него, мог пройти всю систему согласований между учредителями, которые занимаются абсолютно разными направлениями бизнеса. Но сейчас именно громоздкость управления сыграла с ним злую шутку.

>> Используются ли связи между членами промышленно-финансовой группы "Динамо "Киев" для взаимопомощи в условиях кризиса?

— Этой группы уже фактически не существует. Она активно работала в 1990-х, но давно переформатировалась. Я не знаю даже, какой бизнес сейчас у Губского. Вижу лишь, что он отвечает за определенные направления в партии. О прошлой группе смысла говорить уже нет.

>> Сейчас "Украинская продовольственная компания" активно избавляется от сахарных активов. В какие отрасли она будет вкладывать полученные от продажи деньги?

— Отмечу, что сейчас я не принимаю активного практического участия в повседневных делах группы и могу упустить какие-то важные детали. На мой взгляд, некорректно говорить, что группа от чего-то избавляется. Просто продаются активы более перспективным компаниям ради сохранения отрасли. А финансовые ресурсы направляются на погашение обязательств перед банками-партнерами.

>> Насколько сложная финансовая ситу­ация сейчас в группе?

— Важно сохранить свое лицо. Речь не идет о банкротстве. Хотя такие мысли были. Группа сохранится. Другое дело — в каком виде и каким бизнесом она дальше будет заниматься. На сегодняшний день сложно говорить о перспективе. В ближайшие два-три месяца мы увидим, как будет работать банковская система, и все станет понятнее.

>> Какова перспектива сахарного бизнеса группы?

— Пока не все активы проданы. Отрасль не сказала последнего слова. Вот в Шотландии, например, 170 кулеров по производству виски находится, но на самом деле столько не нужно. И поэтому какие-то замораживаются, а через пять лет снова начинают работать. Можно считать, что у нас тоже многие заводы "заснули".

>> Почему заводы группы не смогли вовремя модернизироваться, чтобы сегодня иметь конкурентную цену?

— Надо сказать, что бизнес "Украинской продовольственной компании" на 100% строился на кредитном капитале. Оборотные средства в виде прибыли вкладывались в модернизацию. Но конкуренты вкладывали больше. А сегодня, когда кредитные ставки выросли, грубо говоря, с 7 до 23%, отдавать банкам приходится все больше.

>> То есть конкуренты выиграли за счет того, что просто успели раньше привлечь большие деньги на модернизацию?

— Возможно. У группы было очень много парт­неров, и это замедляло принятие правильных решений. Партнеров в бизнесе должно быть двое-трое. А когда их много и каждый со своим мнением, это создает сложности. Вот и не успели разместиться на международных рынках капитала. Тот, кто успел, получил дешевое финансирование под 3-4% годовых. А группа осталась зависимой от украинской финансовой системы, и это ударило по себестоимости ее продукции.

>> Громоздкая система менеджмента в группе остается по сей день?

— Раньше компанией управляли собственники, совет директоров и областные менеджеры. Поскольку из большинства регионов группа ушла, стало меньше руководителей.

>> Разработана ли в компании программа антикризисных мер, чтобы выжить в условиях финансового застоя?

— На мой взгляд, это бесполезно. Самостоятельно из кризиса смогут выйти лишь единицы компаний, у которых нет больших активов и которые всегда предпочитали работать с "наличкой". Они складывали деньги в трехлитровые банки и теперь спокойно могут переждать кризис. Всем остальным компаниям на помощь должно прийти государство. Если оно окажется слабым, будем надеяться, что ему придут на выручку другие страны.

>> Группа продолжит продавать свои сахарные активы?

— Это уже свершившийся факт. Продажа идет.

>> Могли бы вы все-таки сказать, какие отрасли сегодня считаете наиболее интересными для дальнейшего инвестирования?

— Пока затрудняюсь ответить на этот вопрос. Сейчас все внимание сконцентрировано на то, чтобы мягко завершить переходный период в компании. Очевидно, что деньги нужно вкладывать в новые технологии, которые позволяют производить продукцию при низких затратах энергоносителей. За последнее время многие из аграрного бизнеса перешли в строительство. Но теперь мы видим, что и они пострадали из-за кризиса. Думаю, в дальнейшем не стоит вкладываться только в одну отрасль. Все должно быть в меру. А вопрос, куда именно переходить, решится позже. Сейчас банковская система стоит, дешевых финансовых ресурсов нет, поэтому что-то планировать сложно.

Превышение

Самый громкий скандал, связанный с именем Павла Костенко, пришелся на февраль прошлого года. По данным МВД, на 98 километре автотрассы Киев — Борисполь — Запо­рожье сотрудники ГАИ попытались остановить при­над­лежащий депутату автомобиль BMW X5. Тот мчался на скорости 147 км в час и сигнал инспекторов проигнорировал. Через 19 км милиция предприняла еще одну попытку остановить джип — и снова безуспешно. После этого для задержания автомобиля было принято решение заблокировать движение на мосту через Днепр при въезде в Черкассы. История, произошедшая после того, как инспектор ГАИ Александр Батурин подошел к остановившемуся авто для проверки документов, стоит дословного цитирования. "Я подошел к водителю автомобиля и попросил предъявить водительское удостоверение, но в ответ я услышал нецензурную лексику в свою сторону. Я повторил свои требования, и водитель предъявил мне удостоверение народного депутата, после чего он ударил меня дверцей автомобиля. Он также приказал своему охраннику ударить меня кулаком в голову, что тот и сделал", — утверждает Батурин. После драки инспектор был доставлен в госпиталь с различными травмами, а оттуда — на пресс-конференцию в МВД. Отметим, что министром внутренних дел на тот момент был социалист Василий Цушко, а бютовец Павел Костенко, соответственно, пребывал в оппозиции.

Сам депутат представил эту историю совсем по-другому. Он утверждает, что до моста его никто остановить не пытался. Попытка задержания на мосту, на его взгляд, была незаконной, поскольку на BMW X5 были номера Верховной Рады (позже следствие установит, что автомобиль зарегистрирован на "Украинскую продовольственную компанию"), а транспорт народного депутата инспекторы ГАИ дос­матривать права не имеют. Костенко уверяет, что задел инспектора Батурина дверью, когда ее открывал, выходя из машины. После этого гаишник схватил депутата за лацканы, тут подоспел охранник и разнял их. Все остальное Костенко назвал провокацией.

>> Чем в итоге закончилась нашумевшая история о попавших в госпиталь инспекторах ГАИ?

— Кое-кому было выгодно, чтобы эта история превратилась в скандал. А когда он сошел на нет, пресса забыла даже сообщить, чем все закончилась. А закончилось все решением суда.

>> Против вас все-таки подали иск?

— Иск подал я. Суд решил, что в моих действиях не было состава преступления. История закончилась банально. Я был в прокуратуре, потом пошел на слушания в суде, но против меня так ничего и не нашли.

>> Ваши политические оппоненты грозились инициировать лишение вас депутатской неприкосновенности. Эти угрозы были реализованы?

— Это звучало со стороны Партии регионов. Но целью этих заявлений было обычное запугивание. Ведь сам инцидент не стоил и ломаного гроша.

>> То есть самой драки не было?

— Естественно, нет.

>> Как же инспектор ГАИ оказался в госпитале?

— Судя по всему, это была чья-то провокация.

>> То есть телесные повреждения, на ваш взгляд, были сфабрикованы?

— Тогдашний министр внутренних дел Цушко на удивление быстро организовал пресс-конференцию, а уже через восемь часов пострадавший попал в реанимацию и пробыл в больнице 21 день. Я уверен, что если бы я не был народным депутатом, всей этой истории не было бы. С депутатами нередко что-то случается на дороге, и никто ничего не раздувает.

А здесь тогдашнему руководству МВД было выгодно устроить шумиху. Это было выгодно оппонентам БЮТ.

>> Вы расцениваете этот инцидент как с самого начала спланированную провокацию?

— Я не могу утверждать, что все было спланировано. У меня таких фактов не было. Скорее всего, это был "счастливый случай", который использовали в МВД для скандала.

>> У вас после этого была возможность пообщаться с теми инспекторами ГАИ?

— Да. Была публикация с моей стороны о том, что я сожалею о произошедшем. Но это было давно. Что было, то прошло.

>> В разгар скандала вы заявили, что инспекторы ГАИ вообще не имели права проводить осмотр вашего автомобиля. Такой запрет действительно существует?

— Да, если в автомобиле находится народный депутат. Но мне нечего скрывать. Пожалуйста, проверяйте. Но тогда у инспекторов ГАИ не было никакого основания досматривать автомобиль.

>> Вы на том джипе ездите до сих пор?

— Да.

>> На нем все еще депутатские номера?

— Нет, номера я сменил.

>> Теперь по трассе на Черкассы инспекторы ГАИ вас останавливают реже или чаще?

— После этой истории все инспекторы ГАИ на этой трассе стали моими знакомыми. Не было ни одного случая неприязни или возобновления конфликта.

>> Скорость стараетесь больше не превышать?

— Когда очень тороплюсь, иногда превышаю. Надо просто ездить аккуратно.

>> Недавно в Верховной Раде проголосовали за увеличение штрафов за превышение скорости. Вы голосовали "за"?

— Да. В этом законе даже есть одна моя поправка, касающаяся инвалидов.

Вино и теннис

Вне работы у Павла Костенко есть два главных хобби — большой теннис, а также коллекци­онирование вина и виски. Коллекция пополняется, главным образом, после зарубежных поездок. Это увлечение у депутата появилось после прочтения книги об искусстве виноделия. Признается, что сама коллекция относительно невелика. И на это две причины. Во-первых, провозить через границу много алкоголя за­­прещено, во-вторых, дома нередко бывают гости, — и для них бутылочка даже самого дорогого виски всегда открывается без раздумий.

Что касается тенниса, то здесь все намного серьезнее. В этом виде спорта Костенко является вице-президентом национальной федерации. На средства "Украинской продовольственной компании" проводится несколько крупных любительских турниров. Партнеры Костенко искренне удивляются его щедрости. Премиальный фонд отдельных любительских турниров достигал $300 тыс. Таким суммам могут позавидовать и многие профессионалы. Статус соревнований всегда высокий. После финального матча следуют выступления эстрадных звезд и неформальное общение участников, среди которых — немало крупных политиков и бизнесменов Украины и России. Сам же бизнесмен говорит, что любит этот спорт за то, что он требует максимальной самоотдачи. А потому отлично отвлекает от других забот. Костенко является постоянным участником многих любительских турниров, но серьезных успехов пока не достиг.

>> Когда в последний раз вам удавалось найти время для участия в теннисном турнире?

— В июле. Это был самый крупный любительский турнир из тех, которые учредила Украинская продовольственная компания. Турнир UFC OPEN отмечал пятилетний юбилей, так что съехались участники из нескольких стран.

>> Чем для вас закончилось участие в турнире?

— Я финишировал во второй двадцатке. А вот в прошлом году удалось взять призовое место. Тогда выступал в паре с неоднократным чемпионом СССР — Андреем Оль­ховским. В этом году было рекордное количество участников — 84 пары. Только из Питера, если не ошибаюсь, было 37 человек. Так что пробиться было сложно.

>> Почему акцент в турнире сделан именно на парный разряд?

— Турнир любительский, так что все делается для людей. Парный разряд дает возможность задействовать в соревновании больше людей.

>> Помогает ли вам теннис налаживать контакты, которые затем пригодились бы в бизнесе или политике?

— Я знаю весь состав играющих в теннис депутатов Госдумы России, законодательного собрания Санкт-Петербурга. Кроме того, я знаком практически со всеми знаменитыми теннисистами мира.

>> А украинские политики часто становятся соперниками по корту?

— Играю и с народными депутатами, и с партнерами по бизнесу. На корте встречаюсь с очень многими людьми. А последний парламентский турнир мы с Андреем Кожемякиным (депутат БЮТ — прим. "ВД") выиграли.

>> В скольких турнирах за сезон вам удается принять участие?

— Раньше удавалось играть в пяти-шести. В прошлом году только в двух. Слишком много работы.

Перспективы

Несмотря на то, что в последнее время сделки компании Павла Костенко больше напоминают распродажу, вряд ли дело дойдет до полного избавления от активов. Несколько самых рентабельных заводов в Черкасской области бизнесмен наверняка оставит себе. Логично предположить, что в сложившейся ситуации он попробует инвестировать часть полученных от продажи средств на аренду крупных земельных участков для выращивания свеклы. Но этот прогноз сбудется только в том случае, если объемы долгов Костенко не являются безнадежными. Их размер — большая тайна, которую знают только его кредиторы. Пока фронтмену "Украинской продовольственной ком­­­пании" удается сохранять лицо и даже с достоинством рассуждать о новых проектах "в сфере высоких технологий". Не исключено, что в пе­­риод кризиса, обещающий растянуться на весь следующий год, Костенко решит максималь­но сжать активы и переждать без особых трат.

Пока сложно предполагать, как это скажется на политической активности депутата. Его нынешняя должность во главе парламентского комитета по делам молодежи и спорта была получена во многом благодаря имиджу теннисного мецената. А имидж этот, соответственно, держался на больших затратах, которые теперь хозяин УПК себе позволить вряд ли сможет. Дела Костенко могут быстро поправиться, если ему удастся переломить ход противостояния за контроль над Черкассами с группой Михаила Бродского в пользу БЮТ. Досрочные выборы мэра состоятся вряд ли, но до очередных осталось два года. Именно тогда, очевидно, и решится политическая судьба Костенко.

Бизнес Павла Костенко

Источник: "Украинская продовольственная компания"