"Вас тут не стояло!"
В эпоху всеобщего дефицита советские люди большую часть своей жизни проводили в очередях. А с экранов телевизоров и со страниц газет их убеждали в том, что дела в экономике все лучше, товаров выпускается с избытком и всего хватает на всех.
Очереди как массовое явление возникли вовсе не при советской власти. Они появились еще в Российской империи в 1916 г. и назывались "хвосты". "Теперешняя злоба — длинные хвосты около каждого магазина продуктов первой необходимости", — с горечью отметил в дневнике современник. Уже к лету 1917-го покупатели с достатком выше среднего нашли выход: нанимали специальную прислугу для стояния в очередях.
Но если в империи "хвост" был диковинкой, вызванной тяжелым экономическим положением (шла мировая война), то при советской власти очередь стала образом жизни, даже в мирное время. Она была главным бичом советского строя, неспособного удовлетворить растущий спрос населения.
В то же время в "Общих правилах продажи товаров" очередь рассматривалась как недоразумение и бороться с ней рекомендовалось не путем увеличения продаваемых товаров, а с помощью увеличения… количества продавцов! Да-да, так и писалось: "Устранение очередей в магазине возлагается на дирекцию, которая обязана добиваться ускорения обслуживания покупателей, привлекая для этой цели в часы образования очередей других работников магазина".
Сам себе маркетолог
Без очереди можно было купить лишь то, что не пользовалось особым спросом даже у неприхотливых советских потребителей. Например, колбасу "Ливерную" по 1,80 руб. за килограмм, прозванную острословами "собачья радость" (ею угощали в основном четвероногих любимцев). Или совсем дешевую колбасу по 1,20, о которой шутили, что ее делают из туалетной бумаги. Кстати, недавно выяснилось, что в этих байках все-таки имелась доля истины — архивные документы подтвердили, что в качестве добавок применялась… нет, не туалетная бумага, конечно, а целлюлоза.
Пользовались популярностью вареные колбасы "Докторская" за 2,20, "Любительская" за 2,80, "Молочная" за 2,10 — обойдя пару-тройку гастрономов, их все же удавалось приобрести. Но "Детская" за 2,60 уже являлась проблемой. За ней приходилось ехать в центр города, хотя и это не гарантировало покупку.
А вот копченую колбасу в обычных магазинах нечего было даже искать. В 1970-е годы ее "давали" разве что в "закрытых распределителях" (спецмагазинах для номенклатуры) да в некоторых гастрономах на Печерске. Об элитных сортах — "Советской", "Праздничной" — рядовой покупатель знал, как правило, только понаслышке.
Из полукопченых колбас в свободном доступе были "Одесская" по 2,60 и более жирная "Краковская" по 3,30. Все что дороже (и вкуснее), можно было купить только при большом везении. Особой удачей считалось "попасть" на дефицитную "Московскую" по 3,80. Что тут начиналось! Длинная очередь, шум, гам, перепалки вроде: "Я тут стоял, но отошел!" — "Вас тут не стояло!", покрикивания кассира: "Готовьте деньги заранее!". Вскоре продавщица громко объявляла: "Не занимайте!". Это означало, что дефицит на исходе. Покупатели, стоявшие сзади, начинали требовать: "Одну палку — в одни руки!". Словом, ажиотаж, нервы, страсти и, как всегда, — везунчики и неудачники.
Зачастую очередь выстраивалась еще до того, как товар привозили в магазин. И даже до открытия магазина. В этом не было ничего сверхъестественного. Потому что опытный покупатель, закаленный в многолетних боях с дефицитом, был сам себе маркетологом. Например, знал, что в "Українських ковбасах" на углу Свердлова (Прорезной) и Пушкинской регулярно "выбрасывают" свиные языки, а нередко и печенку. Бывалая публика подтягивалась к крыльцу этого гастронома еще на рассвете. Далее — терпение, еще раз терпение! Ведь сам дефицит могли привезти и в полдень, и даже после обеда.
Аналогично формировалась очередь и у знаменитой кондитерской "Лісова пісня" на Карла Маркса, 4 (ул. Архитектора Городецкого) — опытные покупатели располагали сведениями, что в районе полудня туда завозят "Киевские" торты. Соответственно, очередь занимали заранее — часа за полтора-два. Когда долгожданная машина кондитерской фабрики въезжала в подворотню, ведущую к черному входу магазина, люди оживлялись, встречая прибывший товар чуть ли не аплодисментами. Понятно, очередь мгновенно увеличивалась в несколько раз. Но дефицит доставался не всем. Лишь пришедшие "когда надо" уходили с заветной покупкой.
Технология покупок
Возникает вопрос: кто же мог регулярно простаивать в очередях в рабочее время?
А вот кто. Если в семье был активный пенсионер, он и становился палочкой-выручалочкой. Ну а если семье везло сразу на двоих боеспособных пенсионеров — бабушку и дедушку, — снабженческий ресурс удваивался.
Конкурировать с пенсионерами могли только те трудоспособные граждане, кто работал на заводе посменно или, например, вахтером, ночным сторожем в режиме "сутки — трое" (полные сутки работаешь, трое суток отдыхаешь). Железнодорожники, шесть суток находившиеся в пути, а потом — пять суток дома, тоже имели возможность отовариться днем.
Хуже приходилось семьям, в чьих рядах не было ни пенсионеров, ни сторожей, ни железнодорожников. Членам таких семей приходилось выстаивать в очередях после работы, и это был наихудший вариант: после дневных "очередников" на прилавках мало что оставалось. Граждане начали роптать, писать жалобы. Власти, чтобы снять напряжение, распорядились "выбрасывать" "товары повышенного спроса" (и, как шутили, пониженного предложения) к концу рабочего дня.
Опытные покупатели сперва занимали очередь (мол, зря народ стоять не будет!), а затем выясняли, за чем, собственно, стоим. Высшим пилотажем считалось "держать" несколько очередей. Немного постоишь в одной, скажешь стоящему сзади, что скоро вернешься, бежишь в другую очередь, немного покрутишься там, потом возвращаешься.
Нередко из числа граждан, пребывавших в конце очереди и волновавшихся, что им не хватит, возникал неформальный лидер. Он становился рядом с прилавком и следил, чтобы продавец отпускал дефицит строго в порядке очереди. Он же информировал интересующихся о том, что дают, почем и на сколько хватит.
Определенным категориям покупателей государство предоставило право приобретения товаров вне очереди. Перечень льготников висел в каждом магазине: кавалеры орденов Славы трех степеней, Герои Советского Союза и Соцтруда, инвалиды и ветераны войны. Случалось, имеющие право обслуживаться вне очереди образовывали отдельную мини-очередь (полный абсурд!). Продавец обычно "разруливал" ситуацию так: "отпускал" пять обычных покупателей, затем одного льготника. При этом внеочередникам частенько доводилось выслушивать множество обидных слов.
В те времена "небольшой" считалась очередь минут на 40-60, а "длинной" — на 2-3 часа. Люди проводили в очередях довольно много времени. Там общались, делились рецептами, обменивались деловой информацией — в каких магазинах что будут "давать". Бывали случаи, когда будущие муж и жена знакомились в очереди.
Три способа купить дефицит без очереди
Самый банальный ход — бесцеремонно подойти к прилавку и велеть продавцу взвесить то-то и то-то. Риски заключались в непрогнозируемом поведении людей из очереди. Могли промолчать, но могли и возмутиться — и даже пристукнуть по "загривку". На каждый день такой финт не годился.
Второй способ — "по знакомству". Его ярко описал Аркадий Райкин в сатирическом монологе 1970-х: "Ты приходишь ко мне, я через завсклада, через директора магазина, через товароведа, через заднее крыльцо достал дефицит! Слушай, ни у кого нет — у меня есть! Ты пробовал — речи лишился! Вкус специфический! Ты меня уважаешь. Я тебя уважаю. Мы с тобой — уважаемые люди". И хотя покупки "через заднее крыльцо" совершались с переплатой, оказаться "нужным человеком" считалось очень престижным.
Третий вариант — рынок. Там очередей не было, да и продавцы вели себя намного вежливее. Однако за комфорт, как известно, надо платить: цены на рынке были в 2-2,5 раза выше, чем в магазине.
Очереди длиною в жизнь
Помимо "живых" очередей, существовали еще и виртуальные. Их нельзя было увидеть, ибо в них стояли не люди, а их фамилии — в специальных списках. Однако именно виртуальные очереди и являлись главными. Это — очереди на квартиру, машину, мотоцикл, мебель, ковры, дубленки. И если, скажем, очередь на мебель подходила за полгода или год, то автомобиль можно было приобрести, лишь проторчав в очереди как минимум несколько лет. Впрочем, новенькую машину можно было взять и у перекупщиков, причем без всякой очереди, однако по цене, в полтора-два раза превышавшей официальную.
Но самой судьбоносной очередью в СССР являлась, конечно, очередь на жилье. Здесь срок "стояния" измерялся не месяцами и даже не годами, а порой десятилетиями. Например, молодая семья, не имея жилья, временно поселяется в заводском общежитии, параллельно записываясь в очередь на квартиру. Время идет, рождаются и подрастают дети, а очередь движется крайне медленно. А то и вовсе не движется. Временное проживание в общежитии растягивается на долгий срок, и квартиру семья получает тогда, когда бывшие молодожены уже находятся в предпенсионном возрасте, а их дети уже сами вот-вот заведут семьи. И тогда — вновь теснота, вновь надо становиться в квартирную очередь и ждать, ждать…
Чемпионы среди киевских очередей последних советских лет:
1986 г. — за водкой (Горбачев объявил борьбу с пьянством).
1987 г. — за продуктами "не киевского" производства ("постчернобыльский синдром").
1988 г. — за загранпаспортами (впервые их начали выдавать свободно).
1989 г. — за газетами и журналами, печатавшими ранее запрещенные художественные произведения.
1990 г. — за золотом (в ожидании инфляции все стали вкладывать деньги в драгметаллы).
Анекдот в тему:
— Рабинович, почему вы хотите эмигрировать?
— Надоели праздники!
— Какие праздники?
— Колбасу купил —праздник, туалетную бумагу "достал" — праздник…
Как правильно занять очередь:
— Кто последний?
— Сам ты последний!..
— Извините. Ну а кто крайний?
— Здесь нет крайних.
— Так за кем я буду?
— Вот за мной и будешь!
Советские дефициты 1970-х годов:
копченая колбаса, свежая рыба, шампанское, шпроты, красная рыба, икра, шоколадные конфеты, торты "Ромашка" и "Миндальный"
