ГРИГОРИЙ ОМЕЛЬЧЕНКО: "Чиновники испугались положения о декларировании не только доходов, но и расходов"
Народный депутат Григорий Омельченко — автор первой редакции Закона "О борьбе с коррупцией". Когда в 1995 г. он добивался от тогдашнего спикера Александра Мороза обеспечения поименного голосования за свой законопроект, ему пришлось прибегнуть к одиночному блокированию трибуны. Закон был принят, но в последующие 14 лет все жесткие положения, предотвращающие коррупцию, из него "вычистили".
Когда принимался первый закон о борьбе с коррупцией, противодействие со стороны чиновников было сильным?
— Я добивался его принятия полтора года. Этот закон в первую очередь содержал упреждающие жесткие методы по недопущению коррупции. Человека в тюрьму не сажали, но был установлен перечень коррупционных действий. И если лицо их совершало, то оно снималось с занимаемой должности и не имело права в течение пяти лет состоять на государственной службе. Кроме того, человек три года не имел права баллотироваться в депутаты всех уровней. Закон предусматривал декларирование доходов должностных лиц и всех его близких родственников, предусматривалась публикация этих данных в официальных СМИ.
Вы считаете, выполнение этого закона удалось обеспечить?
— Когда этот закон был принят, десятки стран Европы, в том числе и бывшие союзные республики, взяли его на изучение. Он был первым. Правоохранительные органы просто не знали, как его применять. Приходилось читать лекции, составлять комментарии. Он применялся в основном к чиновникам районного и, очень редко, областного уровня. Дальше стоял "шлагбаум". Например, пришлось долго бороться, чтобы заставить президента Леонида Кучму опубликовать декларацию о своих доходах. Это стало политическим скандалом: глава комитета по борьбе с коррупцией обвиняет гаранта Конституции в том, что он нарушает закон о борьбе с коррупцией. Ни в одной цивилизованной стране такого не может быть.
Сейчас этот закон называют идеологически устаревшим…
— Когда была наработана практика и нормы закона начали активнее применять, под его действие стали подпадать высокие должностные лица. Я знаю десятки случаев, когда суд запрещал обвиняемым (в коррупции — прим. "ВД") баллотироваться в представительские органы. Центризбирком снимал их с регистрации. Но за 14 лет существования закона им удалось тихой сапой, внося одну поправку за другой, убрать положения, о которых я говорил.
Кто инициировал изменения, направленные на смягчение норм закона?
— Я не хочу называть фамилии этих народных депутатов. Наверное, с моей стороны это было бы не очень этично. Депутаты были из провластных политических сил, зачастую те, чьи родственники имели высокие позиции в бизнесе. Они "выхолостили" закон. Убрали ответственность в виде снятия с должности за совершение коррупционных действий и нормы о запрете баллотироваться.
Каким образом можно привлечь к ответственности коррупционеров сейчас, когда профильного законодательства нет вообще?
— На сегодняшний день любой чиновник будет осуществлять коррупционные действия, перечень которых содержался в Законе "О борьбе с коррупцией", и не понесет за это никакого наказания, даже штрафа. А тем более — снятия с должности. Сейчас у нас нет ни одного закона, который предусматривал бы не уголовную ответственность за коррупцию, а административно-дисциплинарную.
Такая ситуация, по-вашему, возникла случайно?
— Нет ничего случайного. Представьте себе, что тот закон, который был принят в 2009 году ("Об основаниях предупреждения и противодействия коррупции", принятый в рамках пакета антикоррупционных законов 11.06.09, — прим. "ВД"), вступил в силу год назад. Начало бы действовать положение о декларировании не только доходов, но и расходов чиновников и членов их семей. Представляете, что мы тогда увидели бы?
