Гаральд Негели: "Молодые художники хотят быть просто милыми"
Художник Гаральд Негели, известный как "спреер из Цюриха", — один из основателей современного street art. Начав рисовать на улицах Цюриха в 1977-м, он стал первым, чьи работы в стиле граффити восприняли как искусство. Сегодня Гаральд Негели организовывает и проводит мастер-классы по всему миру. В интервью "ВД" он рассказал о своем отношении к популярности жанра.
Почему вы начали рисовать на улицах?
— Я уловил дух времени. Когда я начинал, в 1977 г., мне было 48 лет, словом, старик. Моим учителем был Ханс Арп, один из основателей дадаизма, поэтому я много размышлял об этом направлении в искусстве, я думал о Пикассо, о том, что такое мейнстрим и бунтарство. Эти размышления я воплотил в образах и вынес их на городской простор.
Что вы рисовали на улицах Цюриха?
— Больше всего я любил граффити. В отличие от современных цветных рисунков, мои — только черные, спартанские, в них нет декоративности, но есть магия и духовность. Образы разные: абстрактные знаки, животные, первобытные люди. Я вспоминал доисторические рисунки в пещерах, как в Альтамире, и мои рисунки были элементарны и просты, они напоминали пещерные.
Какова была реакция на ваши рисунки?
— Мои работы обсуждались. Ведь это был совершенно новый взгляд на живопись. Я рисовал, например, много стилизованных изображений глаз, женских и мужских, которые "бежали" через весь город, и это было фантастическим событием. Но многие боялись так рисовать, потому что это было против правил.
То есть street art принес вам славу…
— Рисунки на улицах — только часть моего искусства. Я пишу в классической и абстрактной манере, рисую животных, ландшафты. Я с детства был рисовальщиком и до сих пор делаю много эскизов, это помогает оставаться в форме. Street art — это то, благодаря чему я стал знаменитым. Сейчас в музейном пространстве невозможно творить street art, ведь он — на улице, а в других местах он теряет свою суть и становится каким-то другим видом искусства.
Что вы думаете о современном street art?
— В нем не осталось бунтарства, а есть лишь декоративность. Возможно, здесь, в Украине, и другая ситуация, но в Западной Европе все согласны с общественным устройством. Молодые художники хотят быть просто милыми, не более. Сейчас в деятельности уличного художника нет политического или духовного смысла, это просто событие.
Изменилось ли что-то с признанием street art на мировом арт-рынке?
— Сейчас каждый жанр искусства коммерциализируется, внедряется в эту систему. Но дело не в коммерции, а в художнике — встраивается только тот, кто может менять свое искусство в угоду рынку и готов участвовать в этом.
Какие пути развития street art вы видите?
— Сложно сказать. Я совершил свою революцию и вписал свое имя в историю, это факт. Но я не могу быть судьей этим молодым людям.
