Дело — табак
В Киеве папиросы появились в XIX в. как символ демократии, а их реклама была направлена на молодежь. Благодаря этому табачные фабриканты совершили переворот в психологии потребителей и сколотили состояния.
Новую продукцию — папиросы — впервые официально упомянул в циркуляре от 29 апреля 1844 г. министр финансов Российской империи граф Егор Канкрин. В документе шла речь об "особого рода бумажных сигарах, называемых папиросами". Но если в столичном Петербурге имелся собственный производитель папирос — табачная фабрика А. Миллера, то в губернском Киеве отсутствовали не только производители, но и потребители "особого рода бумажных сигар". Ведь на знаменитых днепровских кручах и едва ли не в каждом дворе рос в неограниченных количествах табак-самосад. Киевляне его… нюхали. Добавляли для остроты запаха гвоздику, перец, прочие экзотические приправы и носили в специальных табакерках.
Имелись в городе и курильщики — преимущественно офицеры и отставники. Однако в сравнении с "нюхачами" их было не так уж и много. Дымили они не папиросами, а трубками и чубуками, вошедшими в моду еще во времена Богдана Хмельницкого. Это была особая церемония — курильщик поуютнее устраивался в кресле перед камином, неторопливо набивал трубку (иногда это делал слуга или денщик) и попыхивал в свое удовольствие. Соответственно, на улицах никто не курил.
Людьми, "раскрутившими" в Киеве новое направление табачного бизнеса, стали братья Когены — выходцы из караимской семьи, проживавшей в уездном крымском городишке Евпатория.
В отличие от теперешних "баталий" по поводу запрета брендированных сигарет (в Австралии, которая решила первой ввести такой закон, даже разгорелась яростная общественная дискуссия), братья Когены максимально индивидуализировали папиросы, сделав их символом перемен и атрибутом нового образа жизни.
Соломоново решение
Первым табачным фабрикантам предстояло изменить психологию киевского потребителя, заставив его платить за табачное удовольствие. Задача сверхсложная, ведь табак-самосад в течение столетий киевляне имели бесплатно. Этим и занялся 30-летний Соломон Коген со своим компаньоном, 23-летним евпаторийцем-караимом Юфудой Шапшалом. С юных лет помогая отцу, табачному коммерсанту средней руки, Соломон Коген убедился — дома больших денег не заработаешь. Во-первых, конкуренция была высокой, у многих крымчан имелись собственные табачные плантации. Во-вторых, через Крым в Российскую империю завозили турецкий табак. Поэтому цены на этот товар были на полуострове низкими.
В 1860 г., после того как караимы получили право жить в любом городе Российской империи, Соломон Коген отправился искать счастья в Киев. Совместно с Шапшалом он открыл небольшую фабрику для выделки турецкого табака и сигар, а также магазинчик при ней. Поначалу на предприятии работали не более двух десятков человек, включая самих владельцев. Фабрика изготовляла бумажные гильзы, махорку, плиточный табак, сигары. Когда компаньоны решили сделать ставку на новомодный товар — папиросы, многим это показалось безумием.
Однако бизнесмены умело воспользовались тогдашними настроениями в стране. Российская империя переживала что-то вроде "перестройки": крестьянская реформа, отмена крепостного права, крушение прежнего образа жизни, формирование новых ценностей, новой моды, новых привычек. Коген и Шапшал развернули рекламную кампанию, позиционируя неизвестные в Киеве папиросы как современный и демократичный товар. Мол, если поддерживаешь перемены, брось "папины" привычки нюхать табак или набивать трубку — это "отстой". Сторонники прогресса курят папиросы… Такой "месседж" в первую очередь восприняла молодежь, а также либерально настроенная интеллигенция.
По словам современника, "с этого времени появляются папиросница, пепельница, которые раньше были не в ходу, так как чисткой, набивкой и раскуркой трубки занималась прислуга… Для хранения папирос на столе употреблялись всевозможные вместилища с фигурами людей и зверей, а что касается пепельниц, то, кроме специальных и явно предназначенных для этой цели вещей служили просто блюдечки, которые в других домах шли к столу исключительно для фруктов или мороженого". А трубка, табакерка и "понюшка табаку" превратились в Киеве в символы старорежимности, патриархальности и консерватизма их обладателей.
Никотиновые реалии
Поскольку папиросами, символом перемен и новой жизни, увлеклась преимущественно молодежь, предприниматели позаботились о дешевизне товара. Низкие цены, в свою очередь, спровоцировали расширение покупательской аудитории. Уже в конце XIX в. курящие пешеходы не воспринимались в Киеве как диковинка. А вот привычка нюхать табак постепенно сошла на нет. И, например, в рекламе 1923 г. сообщалось, что табачная фабрика М. Золотницкого на Подоле "изготовляет все сорта курительного табаку и папирос". И — ни слова о табаке нюхательном.
Новые реалии, привнесенные в киевскую жизнь уроженцами Евпатории, описаны классиком украинской литературы Иваном Нечуй-Левицким в комедии "На Кожумяках" (1875). Цирюльник-банкрот, сватаясь к богатой невесте, признается: "Ой, якби золотий ключ од вашого серця та лежав в моєї душі в кишенi,.. я б не їв, я б не пив, я б не курив три днi, тиждень, та все заглядав би в ваше серце".
Спустя восемь лет Михайло Старицкий переделал это произведение в ныне знаменитую пьесу "За двома зайцями", обогатив диалоги свежими никотиновыми реалиями. Например, Голохвостый, стремясь очаровать подружек Прони Прокоповны, предлагает: "Не вгодно лі, баришні, покурить папироски?" Одна отказывается: "Што ви, я не куру!" Другая сомневается: "Та чи пристало ж баришням?", на что галантный кавалер растолковывает: "Перва мода!" Тогда Проня Прокоповна, демонстрируя свою "продвинутость", смело затягивается: "Я ще в пансіонє курила…".
Бизнес Когена и Шапшала складывался настолько удачно, что уже в 1863-м Соломон позвал к себе младшего брата Моисея, жившего в Евпатории. Тот открыл в Киеве табачное предприятие "Братья Коген". К этому моменту Соломон и его компаньон Юфуда Шапшал уже были киевскими 2-й гильдии купцами, то есть личный капитал каждого из них составлял не менее 5 тыс. руб.
В 1870 г. Шапшал решил начать собственное дело. Продав свою долю Соломону, он укатил в Петербург, где вместе со своими братьями открыл Товарищество табачной фабрики "Братья Шапшал". В первый год производство принесло им сплошные убытки, однако уже в 1878-м предприятие вышло на одно из первых в империи мест по объему производства.
А Соломон продолжил свой киевский бизнес. В 1872-м реструктуризировал собственность, взяв в совладельцы своей фабрики брата Моисея, шурина Мордехая Шишмана и приехавшего из Евпатории мещанина Симу Прика. Соответственно, реорганизовал табачную фабрику в Торговый дом "Коген и Шишман". Несколько лет партнеры работали в арендованном помещении. Вскоре доходы позволили купить собственный земельный участок между Ново-Елизаветинской (ныне Пушкинской) улицей и Крещатиком, неподалеку от Прорезной. Купчая датирована маем 1874-го. К этому времени Соломон уже был единоличным владельцем бизнеса.
В приобретенной усадьбе он построил производственные корпуса, в том числе для паровых машин. Предприятие изготовляло бумажные гильзы, махорку, плиточный табак, сигары, но основной продукцией были папиросы. Табачный лист бизнесмен закупал у караимов — владельцев плантаций в окрестностях Симферополя и Ялты. Сырье привозилось также из Абхазии и Кубани, импортировалось из Греции, Македонии, Малой Азии и Молдавии. Готовая продукция продавалась в фирменном магазине на Крещатике, 36. Сам бизнесмен поселился в этом же здании, на втором этаже.
Впереди Бродского и Терещенко
Табачные рейтинги в 1885 г. выглядели следующим образом. В Киеве действовало 13 табачных предприятий, из которых крупнейшим являлась фабрика Соломона Когена. Оборот капитала на ней составил 650 тыс. руб., а число работников достигло 251 чел. Фиксированную ставку получали только сортировщики сырья (25-65 коп. в день), все остальные работали на сдельной оплате, причем средние заработки на предприятии были довольно высоки — 40 руб. в месяц. Фабрика Соломона Когена являлась самым большим табачным предприятием не только в Киеве, но и на всей юго-западной части Российской империи. Второе место в городе занимала фабрика "Братья Коген", на которой работало 227 чел. На третьем месте была табачная фабрика, принадлежавшая караимам-евпаторийцам Исааку Дурунче и Якову Шишману. На ней было занято 36 чел.
Фабрика "Братья Коген" принадлежала Моисею Когену, который в 1879 г. приобрел усадьбу неподалеку от дома старшего брата, по Лютеранской, 4 и возвел там двухэтажный корпус предприятия. Однако санитарная комиссия запретила начинать производство, сославшись на опасность загрязнения окружающей среды. Аргументация удивила предпринимателя, ведь практически рядом, на противоположной стороне Крещатика, работает более мощная фабрика Соломона, и на это было дано официальное разрешение! Бизнесмен отправился в Городскую управу, которой подчинялась санитарная комиссия. Несколько визитов в ответственные кабинеты — и необходимое разрешение получено. И даже более того: просителю позволили построить еще несколько корпусов. Табачное производство и склады готовой продукции располагались там до начала 1930-х гг.
В 1887 г. Соломон Коген оказался восьмым среди киевских бизнесменов по размеру чистого дохода, опередив "сахарных королей" Бродского, Терещенко, Зайцева и других. В том же году 57-летний предприниматель заболел, его частично парализовало, но он все равно продолжал руководить предприятием.
"Табачный король" умер 16 ноября 1900 г. и был похоронен на караимском кладбище в Киеве, впоследствии уничтоженном большевиками. Наследником бездетного предпринимателя стал брат Моисей, а после его смерти в 1903 г. — его старший сын Абрам Коген, выпускник Киевского университета св. Владимира. Спустя два года он преобразовал фабрику "Соломон Коген" в акционерное общество с тем же названием, а в 1911-м объединил его с отцовским предприятием "Братья Когены".
Советская власть превратила империю Когенов в 4-ю Государственную табачную фабрику. Однако дореволюционное качество ценилось. В рекламе 1923 г. не случайно подчеркивалось: "Фабрика выпускает изделия качества довоенного времени". Ныне наследство братьев Когенов принадлежит совместному украинско-немецкому предприятию "Реемтсма-Киев табачная фабрика".
