Прыжки в высоту

Архитекторы и строители уже не экономят пространство и деньги с помощью небоскребов, а превращают их в еще один инструмент повышения престижа страны.

После недолгого затишья, вызванного мировым экономическим кризисом, строительство небоскребов продолжилось с удвоенной силой. Именно на высотные здания приходится треть масштабных архитектурных контрактов, подписанных и утвержденных к реализации этой осенью. Помимо этого, завершены наконец-то проекты, реализация которых была замедлена экономическим кризисом (по данным американского Совета по высот­ным зданиям и урбанизму, в этом году их было рекордное количество — 97), наблюдается огромный интерес к строительству "высоток" и в будущем.

Одним из резонансных высотных проектов стал тайваньский конкурс на возведение небо­скреба в городе Тайчжун, власти которого хотят обустроить территорию, ранее занимаемую аэропортом, и построить здание, которое стало бы "вратами в город" для туристов. Победителем конкурса, длившегося девять месяцев, 11 ноября стал молодой японский архитектор Су Фуджимото, который обогнал своих более именитых коллег. На воплощение его проекта "Формоза" руководство Тайчжуна уже выделило более $200 млн и намерено начать строительство в январе следующего года, а закончить планируют к 2017-му, в отличие от прошлогоднего, ни к чему не обязывающего конкурса небоскребов-концептов, когда тайваньцы только "прощупывали почву" на предмет интереса архитекторов к "высоткам".

Вопрос престижа
В последнюю "пятилетку" строители небо­скребов и их клиенты играют в увлекательную игру "кто выше" — и в своих проектах уже достигли круглой цифры в 1 км, о чем "ВД" уже писала (см. "Вертикальный город", "ВД" №17, 2007 г.). Однако если до кризиса архитекторы придерживались старой концепции, сформулированной еще на заре XX в., и настаивали на эргономичности небоскребов, с помощью которых можно значительно сэкономить пространство, разместив там множество людей, то в этом году о ней уже никто и не вспоминает. Проекты небоскребов, анонсированные этой осенью,  — имиджевые и вовсе не экономичные, их сметы исчисляются в миллиардах долларов, а площадь под их застройку измеряется сотнями тысяч квадратных метров. Амбиции у заказчиков крупные: они позиционируют небоскребы как одно из мощных средств формирования имиджа не только городов, но и стран в общем, поэтому не жалеют средств на их реализацию.

Тон в этой "гонке престижа" задают, конечно же, арабские страны, для которых оказался заразительным пример дубайской "стройки века" (см. "Новая арабская сказка", "ВД" №22, 2008 г.). В частности, в декабре с. г. начнется строительство Kingdom Tower, километровой башни в городе Джидде в Саудовской Аравии. Ее спроектировало американское архитектурное бюро AS+GG Эдриена Смита и Гордона Джилла по заказу принца Альвалида, племянника короля Абдуллы, одного из богатейших людей мира, который намерен вложить в строительство более $20 млрд. Этим проектом королевская семья Саудовской Аравии хочет обогнать своих соседей из Кувейта, еще в 2008  г. заявивших о таких же амбициозных планах  — возведении башни Mubarak al-Kabir высотой 1 км. Однако кувейтцы торопятся не спеша, распланировав все работы на 20 лет, а принц Альвалид наметил рекордные пять лет на завершение небоскреба, компенсируя таким образом неудачу с высотой — особенности местности просто не позволяют возвести изначально запланированные 1,6 км.

То, что к арабским странам присоединились и "азиатские тигры", доказывающие свою мощь в том числе и с помощью "высоток", неудивительно. Гораздо больший сюрприз в этом отношении преподнесла Европа, традиционно пренебрежительно относившаяся к небоскребам. К примеру, в этом году анонсировано строительство сразу двух башен прямо в центре Парижа — Tour First от американского бюро KPF и Grenelle Tower, спроектированная парижским же Atelier Zundel & Cristea. Несмотря на попутные заявления о неприемлемости "американской" модели развития городов (в частности, заполнения центра небоскребами за неимением исторической застройки), факт строительства объясняют потребностью "осовременить" урбанистический пейзаж.

Американцы на фоне успехов арабов и китайцев из лидеров сместились на третье место, однако не горят желанием "догнать и перегнать". Несмотря на то что Штаты являются родиной небоскребов, после теракта 9/11 и сенсационных архитектурных проектов в арабских странах небоскребы у американских граждан стали ассоциироваться с исламской угрозой. И настолько сильно, что строящийся на месте башен-близнецов One World Trade Center не может найти достаточного количества арендаторов помещения — люди просто не хотят находиться в здании с такой предысторией. Поэтому когда ведущий издательский дом Америки Conde Nast объявил об аренде в One World Trade Center 93 тыс. кв. м под свой офис, этот пример мужественной гражданской позиции вызвал бурю одобрительных откликов у нью-йоркской общественности.

Зачем строим

Имиджевый характер высотной застройки мировых мегаполисов выразился и в том, что теперь в них размещаются самые разнообразные учреждения и заведения, гарантированно привлекающие туристов, — от много­этажных универмагов, офисов и отелей до кинотеатров, ресторанов и музеев и даже парковых зон. Делать небоскребы монофункциональными стало попросту невыгодно, ярким примером чему стала сданная этим летом в эксплуатацию "высот­ка" Beekman Tower на Манхэттене, спроектированная Фрэнком Гери. Основная ее часть отведена под квартиры, которые предполагается сдавать в аренду. Однако цены на них настолько "кусачие" (от $3695 и до $11 975 в месяц), что до сих пор большинство апартаментов пустуют. Поэтому в новых проектах заказчики стали гораздо чаще диверсифицировать риски и наполнять пространство небоскребов по принципу шопинг-молла, в котором заведения миксуются в одном здании так, чтобы его посетители могли увлекательно провести там целый день и переночевать с комфортом. Для этого архитекторы умно проектируют не только пространство внутри самих небоскребов, но и их позицию в городском ландшафте. Так, нью-йоркская компания WORKac планирует построить башню Interchange в китайском Шеньжене над станцией метро и вывести выходы из нее прямо в здание, а рядом, на первом этаже, поместить автобусную остановку, чтобы, выходя из транспорта, люди попадали непосредственно в магазины, офисы или отель на территории Interchange.

Это функциональное разнообразие послужило мощным толчком к экспериментам с архитектурой небоскребов. Теперь по своей форме они очень далеки от унылых "коробок" со стандартным планированием, ведь для каждого типа учреждения требуется своя особенная организация пространства. Поэтому архитекторы всячески развлекаются, делая разные оконные проемы и рельефные фасады, изгибая строения как заблагорассудится и добавляя громадные ниши и балконы. Экспериментировать с формой самих зданий им позволяют строительные технологии, развившиеся до такой степени, что и в проектировании небоскребов они могут вдохновляться природой и "лепить" то гигантское подобие речной гальки, то древесный ствол с балконами-лепестками или имитировать кристаллы сталактитов. "Строительные технологии и материалы (в частности, улучшение качества бетона) позволяют уже сейчас строить здания любой формы и до 2 км в высоту, однако не думаю, что это случится в скором времени, — утверждает Боб Синн, глава инженерной фирмы Thornton Tomasetti, ответственной за возведение Kingdom Tower. — Потому что перед нами стоят чисто практические проблемы, например, доставка материалов и собственно строительство на такой колоссальной высоте". Однако уже в самом скором времени, буквально через год-два, архитекторам и инженерам придется преодолевать стихии и законы физики, чтобы довести небоскребы до запланированной высоты.

Пересмотр традиций
До недавнего времени небоскребы были одним из самых консервативных архитектурных жанров с устоявшимися формальными рамками и стандартами. Однако новейшие высотные проекты поставили под сомнение как ранжир по высоте (согласно действующим мировым стандартам Emporis, здания высотой 400 м считаются "сверхвысокими"), так и "посягнули" на святое — сам принцип высотности. Кто сказал, что небоскреб должен "расти" вверх? Это вовсе необязательно, как показывают альтернативные концептуальные разработки. В частности, мексиканское бюро BNKR Arquitectura предложило реконструировать главную площадь Мехико с помощью Eart­hscraper, т. е. "землескреба", сооружения, погруженного вглубь земли на 300  метров. По замыслу мексиканцев "землескреб" должен иметь форму перевернутой пирамиды со стеклянным основанием — так в подземное здание будет поступать естественный свет, а люди на площади смогут насладиться прогулкой с эффектом "не чуя под собой земли".

Целиком альтернативными оказались и результаты ежегодного конкурса Skyscraper Competition, который организует американский архитектурный журнал eVolo. Победители конкурса — это проекты, предлагающие новые пути развития небоскребов, к примеру, обладатель первой премии, французское бюро CMJN, видит "высотки" будущего в виде гигантского чертового колеса с ветряной турбиной внутри. А строить предлагают из мусора, которого, как известно, в городах накапливается в количестве, достаточном для возведения новых мегаполисов.