БЕССИЛИЕ СИЛЬНЫХ
Тогда одни силовики перешли на сторону Майдана и обеспечивали безопасность его участников, а вторых собирались использовать для разгона Майдана противники "оранжевых".
Очередной, гораздо более серьезный сигнал о том, что политики из разных лагерей играют друг с другом в небезопасные силовые игры, прозвучал 24 мая. В этот день министр внутренних дел Василий Цушко захватил здание Генпрокуратуры. Захват был осуществлен с силовым выдворением оттуда бойцов Управления госохраны.
Политические лидеры противоборствующих сторон, встревоженные возможностью силовой конфронтации после этого инцидента, в экстренном режиме договорились о механизме урегулирования затянувшегося кризиса. Но, как констатируют сейчас политики, даже несмотря на договоренности месячной давности между президентом Виктором Ющенко, премьером Виктором Януковичем и спикером Верховной Рады Александром Морозом, опасность силового развития событий в Украине не исчезла. "Ситуацию может спровоцировать все что угодно, — говорит депутат-регионал Владимир Сивкович. — Кто-то нагрубит президенту или затронет какую-то больную тему из его личной жизни или жизни его семьи. И этого будет достаточно, чтобы он взорвался". Подобной точки зрения придерживаются представители различных политических сил. Например, депутат от БЮТ Алексей Данилов считает, что досрочные выборы не только не ликвидируют опасности силового противостояния, но и еще больше обострят кризис.
Видимо, это понимают и лидеры государства, усиливая свой контроль над силовыми ведомствами. Именно захват Генпрокуратуры и последовавшие за этим события стали лакмусовой бумажкой, подтверждающей фактически состоявшийся раскол украинских силовых структур на сторонников президента и сторонников премьера. И вывели в функционировании силовой структуры на первый план региональный аспект. Так, по информации источников "ВД", пропрезидентские спецчасти в последнее время комплектуются преимущественно выходцами из Западной Украины. Зато коалиция рассчитывает на подразделения "Беркута" из юго-восточных регионов. В разгар политического кризиса на наиболее сложных участках стоял крымский "Беркут", искренне недолюбливавший "оранжевых" вообще и Ющенко в частности.
В целом за месяцы политического кризиса политики преуспели в "приватизации" силовых структур.
"Закарпатская" безопасность
После назначения Виктора Балоги на пост главы Секретариата президента СБУ пережила пертурбации немногим меньшие, чем собственно президентская канцелярия. Игоря Дрижчаного, как человека, преданного президенту, но не нашедшего общего языка с руководителем его канцелярии, "ушли" в замсекретари СНБО, подсластив отставку присвоением звания генерала армии. Та же судьба постигла и Геннадия Москаля, который недолго продержался в кресле замначальника СБУ.
Зато в руководстве СБУ оформилась группа "закарпатцев", которых с Балогой связывают хорошие личные отношения. Так, из семи замов и. о. председателя СБУ (не все фамилии зампредов сообщаются "посторонним", в том числе и прессе) креатурами Балоги являются недавно назначенный Николай Герасименко (занимал должность начальника следственного управления) и Валерий Пидболячный (руководитель главка "К"). Причем в апреле этого года, когда Генпрокуратура возбудила уголовное дело по обвинению в контрабанде брата главы СП Павла Балоги, одним из фигурантов дела был Николай Герасименко.
Еще одним замом, тесно сработавшимся с нашеукраинцами, считают Игоря Коновалова. Он возглавлял в Службе департамент "прослушки" и помогал изобличать экс-главу ведомства Александра Турчинова в незаконном прослушивании высших должностных лиц государства.
Сейчас СБУ не просто полностью подконтрольна президенту, но и лояльна главе его секретариата. Конечно, зампреды и руководители главков в большинстве своем не горят желанием загребать своими руками политический жар для нашеукраинцев. Так, в момент обострения кризиса в связи с захватом здания Генпрокуратуры политики столкнулись с нежеланием задействовать в борьбе антитеррористическое подразделение СБУ "Альфа". Командир антитеррористического спецподразделения "Альфа" генерал Сергей Чалый в интервью "Зеркалу недели" дал понять, что руководство подразделения намерено "на полную" использовать специфический, антитеррористический статус подразделения, чтобы избежать втягивания в политические разборки: "Альфа" никогда не вмешалась бы в подобный конфликт, поскольку, будучи антитеррористическим подразделением, не имела на то достаточных оснований".
Но позиция этого подразделения является все же исключением для дисциплинированной Службы безопасности: в целом, если Банковая скажет "надо", то на Владимирской ответят "есть".
Правда, кадровая политика с "закарпатским акцентом" имеет для СБУ и побочный эффект: рост недоверия и усиление противостояния между различными группами. За последний год "контора" пережила несколько внутренних скандалов, связанных с прослушкой.
И еще один момент, который необходимо учитывать: серьезное влияние на кадровую политику и ряд других аспектов деятельности СБУ сохраняют так называемые "деды" — отставные генералы спецслужбы Владимир Радченко, Юрий Землянский, Юрий Вандин. Правда, они принципиально не лезут в политику. Радченко даже по состоянию здоровья подал в отставку с поста вице-премьера по силовым ведомствам. Зато в последнее время усилилось влияние на СБУ еще одного бывшего главы Службы, нынешнего замсекретаря СНБО Александра Турчинова и его правой руки — молодого и амбициозного генерала-спецслужбиста Андрея Кожемякина. Турчинов пользуется в конторе определенным авторитетом, поскольку, придя в СБУ после оранжевой революции, не устраивал чисток в ведомстве — в отличие от МВД с приходом туда Юрия Луценко.
Еще одним силовиком-закарпатцем, влияние на которого Банковой трудно переоценить, стал начальник Управления госохраны Валерий Гелетей. До своего назначения на этот пост в разгар политкризиса он курировал правоохранительные органы в Секретариате президента. В его подчинении сейчас всего около трех тысяч военнослужащих, но неплохо подготовленных и охраняющих к тому же высших чиновников государства.
МВД: с "птичником", но без "зоопарка"
Насколько Служба безопасности усилилась закарпатскими кадрами, настолько МВД — донецкими. Марш-бросок на Генпрокуратуру добавил Василию Цушко популярности среди руководства МВД ("не побоялся взять всю ответственность на себя"), но не добавил влиятельности.
Реальные рычаги находятся в руках его первого зама Михаила Корниенко. Хотя он земляк премьера Януковича, однако, как говорят злые языки, интересы Корниенко лежат в первую очередь в бизнес-плоскости, и он, насколько это возможно, старается дистанцироваться от политики.
Зато к "региональным" интересам однозначно небезразличны замминистры МВД: Игорь Белозуб (руководитель УБОПа), Николай Купянский (возглавляет криминальный блок), Николай Плеханов (возглавлял сумскую милицию при Щербане, а теперь курирует кадры) и Сергей Попков (начальник штаба МВД) — приобрел сомнительную славу генерала, едва не разогнавшего оранжевый Майдан. Правда, сейчас Попкова сослуживцы характеризуют противоречиво: то ли пылу в нем поубавилось (говорят, в начале нынешнего кризиса даже на больничном прятался), то ли масштабности не хватает ("готов идти до конца, но великое ему не по плечу").
Большое влияние на "погоду" в МВД имеет и председатель парламентского комитета по борьбе коррупцией и оргпреступностью депутат-регионал Николай Джига (именно он должен был стать министром, но в последний момент все планы спутали категорические претензии на ведомство от социалистов — так министерское кресло досталось Василию Цушко).
В целом, Балога сумел сильнее привязать к себе СБУ, чем правящая коалиция — МВД. Зато внутренняя атмосфера в МВД куда менее конфликтная. Кстати, один из замминистров МВД — Юрий Землянский, — долгое время проработавший первым зампредседателем СБУ, имеет неформальный статус "деда".
Используя противостояние вокруг Генпрокуратуры, президенту удалось ослабить силу министерства, переподчинив себе Внутренние войска МВД, в составе которых находится спецподразделение "Омега", а также милицейский "зоопарк" — "Барс", "Гепард", "Ягуар". В полном подчинении Цушко и компании остался милицейский "птичник" (подразделения "Беркут" и "Сокол"), а также "Титан".
Впрочем, сейчас в МВД работают над тем, чтобы добиться переподчинения или хотя бы нейтрализации в нужный момент "зоопарка". Вообще, характерная черта поведения украинских силовиков и их политических покровителей — в горячие моменты кризиса противоборствующими сторонами разрабатывались планы не столько силовых действий, сколько контрдействий по нейтрализации силового потенциала противника.
Армия: феномен головы
Министр обороны Анатолий Гриценко последовательно выступает на стороне президента. В разгар событий у Генпрокуратуры он даже грозился исполнить любой приказ главнокомандующего.
Но странное дело: претензии к "социально опасному" Гриценко имели только коммунисты и социалисты, а вот регионалы в последние месяцы предпочитают его не трогать. Если вспомнить, что осенью 2005-го он удержался на посту после участия в "тайной вечере" с Тимошенко перед ее отставкой с поста премьера (тогда Ющенко больше никого не пощадил из тех, с кем совещалась Юлия Владимировна), то его устойчивость надо признать феноменальной.
Некоторые военные иронично объясняют его непотопляемость влиятельностью супруги — известной журналистки, заместителя главного редактора еженедельника "Зеркало недели" Юлии Мостовой. Другие намекают: дескать, не зря же Гриценко учился в США... Эксперты же объясняют, что Гриценко проводит именно такие реформы, которые считает нужными для армии президент Ющенко (не зря же на президентских выборах 2004 года руководитель Центра им. Разумкова А.Гриценко был одним из авторов программы "10 шагов навстречу людям" кандидата в президенты В.Ющенко)
За время руководства Минобороны Гриценко не проводил серьезных чисток (в этом плане военные с содроганием вспоминают Евгения Марчука, проредившего в бытность министром обороны генералов, как огородник морковку), ограничившись расстановкой своих замов. Среди генералитета Гриценко не приобрел авторитета и популярности, а его реформы многие служаки называют не иначе как развалом армии (в частности, они искренне не понимают, зачем так афишируются различные ЧП в войсках). Впрочем, несмотря на непопулярность, Гриценко и его команда сумели добиться полной лояльности со стороны армейского руководства.
Например, в армейских кругах начальника генштаба генерал-полковника Сергея Кириченко считают излишне лояльным министру обороны. Ценой его лояльности называют скорое присвоение звания генерала армии (болезненно переживают присвоение такового звания прокурорскому работнику Дрижчаному, который недолго руководил СБУ). Из трех командующих родами войск полностью "оранжевым" считают только командующего ВМС Игоря Тенюха. Остальные, хотя и испытали по поводу "оранжевых" определенные иллюзии, очень быстро с ними расстались.
Не удивительно, что высший командный состав с интересом и даже воодушевлением воспринял назначение на должность вице-премьера бывшего министра обороны Александра Кузьмука. Учитывая популярность Кузьмука среди генералитета, он может стать куда более серьезным противовесом Гриценко, чем был Радченко. Генералитет не без удовлетворения отмечает, что Кузьмук куда более решительный и деятельный человек, который не боится испачкаться в политике.
Ни словом, ни делом
Еще в октябре 2005 г. спикер Владимир Литвин заявил: "Процессы, которые происходят в Украине, подвигают к ощущению необходимости сильной руки. Запрос на это есть, проблема только в сильной руке". С тех пор политическая ситуация стала еще более удручающей. Но заигравшиеся в политический кризис главные участники этого действа потребности в сильной руке уж точно не испытывают.
По данным социологического опроса, проведенного Институтом проблем управления им. Горшенина, рейтинги ведущих украинских политиков в ходе политического конфликта снизились на 30-60%. "Мы имеем дело с десакрализацией власти, — прокомментировал результаты опроса директор института Кость Бондаренко. — Можно говорить, что Украина фактически готова к радикальной смене элит. Мой приятель — преподаватель одного из вузов — в ходе лекции по истории Ближнего Востока вспомнил переворот генерала Касема в Ираке в 1958 г. Тогда убили короля Фейсала, всю королевскую семью, всех бывших и действующих министров, всю верхнюю палату парламента и половину нижней. Студенты — обычно безразличные — встретили эту информацию шквалом аплодисментов. Не показатель ли это отношения к власти? Может, и у нас приветствовали бы также некоего украинского генерала Касема?.."
Впрочем, спешим успокоить властей предержащих, что и надежды на твердую руку стали еще более эфемерными.
Политологи сходятся во мнении, что наши силовики не представляют собой сколь-либо серьезной силы. Собственно, при обилии генералов у нас нет силовой элиты, как корпорации людей, объединенных общими интересами, со своим видением развития страны, высокоразвитой внутренней корпоративностью. В Украине есть бизнес- и бюрократическая элиты, но нет силовой. В отличие, например, от Турции или Латинской Америки, где силовики в силу разных причин играют самостоятельную роль и существенно, а иногда даже кардинально, влияют на политические процессы.
Если такое государство, как Турция, создавали прежде всего военные, которые до сих пор оказывают определяющее влияние на политическую ситуацию, то независимая Украина в 1991 г. появилась в результате "соития" компартноменклатуры и национал-демократов. Власти Украины не зря гордились, что у нас не было войны. Ведь именно в конфликтах и выковывается настоящая силовая элита — решительная, инициативная и амбициозная.
Наконец, надо признать, что наши силовики крайне неамбициозны. После Евгения Марчука в Украине практически не было амбициозных генералов. Да и сам Евгений Кириллович свои амбиции подкреплял больше всего умением красиво блефовать. Достаточно вспомнить его многозначительные обещания предоставить чемоданы компромата на ряд высших политических деятелей. Которые так и остались многозначительными обещаниями. После Марчука потолок генеральских политических амбиций — место в первой десятке избирательного списка.
В отличие от 2004 г., когда руководство силовых ведомств обуяли те же страсти, что и всю страну, сейчас большинство силовиков уверены, что происходящее их не касается.
В большинстве своем высокопоставленные силовики изо всех сил стремятся избежать вовлечения в политические разборки. В неофициальных разговорах они говорят, что политики между собой договорятся, а из них сделают жертв политического компромисса. Однако у генералов пока только один универсальный способ саботажа — уйти "на больничку".
Во многих странах с неустоявшейся демократией именно военные одергивают заигравшихся политиков (см. Справку). В конце концов, они защищают национальную безопасность, которую оторвавшиеся от реальности политиканы откровенно попирают, расставляя на ключевые посты лично преданных людей.
Кстати, в Украине именно армия пользуется самым большим доверием в обществе (после Церкви). Однако среди силовиков именно армейская верхушка является наиболее разобщенной и наименее финансово "подкрепленной". Условно говоря, если их коллеги-правоохранители вовсю "крышуют" разного рода бизнесменов, то большинство армейских генералов думают о том, как без проблем дослужить до пенсии. Если, скажем, отставные милицейские генералы или "конторские" деды еще сохраняют влияние, то армейские отцы-командиры практически полностью его теряют.
В целом, сложившаяся ситуация позволяет политикам не договариваться с силовиками, а просто инкорпорировать отдельных их представителей в свои ряды.
Подводя итоги, можно сказать, что такое положение вещей сохранится еще очень долго. Первое условие для группы, желающей и могущей активно влиять на украинскую политику — наличие серьезной финансовой базы (ею обладают т.н. олигархи, транснациональные и торгово-промышленные элиты среднего звена). В той же России "силовое лобби" имеет как своих представителей во власти, начиная с выходца из ФСБ Путина, так и сконцентрировало у себя разными способами большой финансовый капитал.
Последний кризис наглядно показал, как политики из разных лагерей используют в своих интересах силовые структуры. Именно попытки политиков по своему усмотрению распоряжаться людьми в погонах стали новым вызовом для страны, ответ на который еще предстоит найти.
ПЕРЕВОРОТ ПО-УКРАИНСКИ: ОТ ГЕТМАНА ДО "ГРИБНИКОВ"
В новейшей истории Украины череду военных, захватывавших власть, открывает генерал Павел Скоропадский. Впервые он задумался о военном перевороте в конце 1917 г., когда понял, что Центральная Рада неспособна защитить Украину от большевиков. Опираясь на верные ему части, Скоропадский собрался взять власть в свои руки, "не разгоняя пока Рады, так как внутри ее было полное несогласие и она сама стремилась, под страхом большевистской опасности, признать любую власть, лишь бы она была украинской, объявить нечто вроде диктатуры. А там уж видно будет, что делать". Однако, не сумев договориться с представителями Антанты, генерал решил повременить.
В итоге Скоропадский совершил переворот уже 29 апреля 1918 г., однако в совершенно иной ситуации: стать гетманом ему помогли не столько офицерские дружины, сколько оккупировавшие Украину немцы, которые разоружили верные Центральной Раде части.
Антигетманское восстание в ноябре-декабре 1918 г. отличалось небывалой активностью широких народных масс. Однако разочарование новой властью — Директорией — пришло так же быстро. В 1919 г. военные не единожды предпринимали попытки свергнуть ее лидера — Симона Петлюру. Переворот пытались совершить полковник Петр Болбочан и атаман (майор) Владимир Оскилко, которому даже удалось арестовать правительство. Однако через некоторое время первый был расстрелян, а второй — бежал в Польшу.
В конце 1919 г., когда вследствие военных неудач и эпидемии тифа Директория практически потеряла контроль над ситуацией, атаманы Омелько Волох и Денис Данченко подняли пробольшевистский мятеж. Петлюра вынужден был бежать, а мятежники захватили часть золотовалютного запаса УНР.
Во время пребывания Украины в составе СССР степень влияния военных на политическую ситуацию была ограничена. Правда, в конце 1991 г., как констатировал американский геостратег Збигнев Бжезинский, "навязывание, похожее на переворот, украинского командования над подразделениями Советской Армии, размещенными на украинской земле, — помешало СНГ стать просто новым наименованием более федерального СССР".
Больше военные политические реалии в Украине не определяли. Правда, осенью 2000 г. СБУ разоблачила "группу жителей Черниговской, Сумской и Запорожской областей, которые целенаправленно готовились к свержению конституционного строя в Украине". Якобы члены Союза советских офицеров собирались захватить склады с оружием, стратегические объекты (вроде дамбы Киевского водохранилища) и двинуть на Киев танковый полк…
Однако вскоре выяснилось, что в большинстве своем заговорщикам было далеко за шестьдесят, а на изъятых у них топографических картах — обозначены всего лишь грибные места (отсюда и пошло выражение "заговор грибников"), а танковый полк — всего лишь плод фантазии обвинителей. По делу о попытке государственного переворота обвинение предъявили 12 отставникам, но судили всего двух. Один получил пять лет условно. Второй был приговорен к 6 годам тюремного заключения и лишению звания "майор", однако в 2003 г. был освобожден по амнистии. Вообще, заговор имел настолько карикатурный характер, что даже сдержанный вице-спикер Степан Гавриш обвинил руководство СБУ в стремлении к излишней сенсационности. Между тем, увлекшись "стариками-разбойниками", спецслужбы "проморгали" активность своего коллеги — майора Госохраны Николая Мельниченко, который регулярно "забывал" диктофон под диваном президента Леонида Кучмы.
