Дешевое хлебное зернышко
Обширные пространства плодородного чернозема, давняя культура землепашества — то, без чего нельзя представить ни истории, ни традиций украинского народа. Хлеборобство стало для Украины исконной отраслью хозяйства. Но как год на год не приходится нынче, так и в былые времена наряду с успешными урожайными сезонами случались недород и перебои с хлебом. И тогда руководство города или края не пускало ситуацию на самотек, поощряло любые меры, направленные на сдерживание цен. А когда природа давала возможность колосу расти, тогда киевские власти позволяли и мукомольному да пекарному бизнесу развиваться, создавая всяческие благоприятно-льготные для того возможности.
Мукомольная отрасль издавна была повсеместно распространена на Киевщине. К середине XVIII в. пришла пора переходить от примитивных ручных жерновов, от "млынов" и "витряков" к усовершенствованным технологиям с применением двигателей — паровых, бензиновых, электрических. И первое крупное мукомольное предприятие появилось в Киеве на исходе Крымской войны. Тогда Киевский военный, Подольский и Волынский генерал-губернатор князь Илларион Васильчиков получил следующее прошение: "…Количество выделываемой… муки не удовлетворяет всем требованиям, в особенности, при значительных заготовлениях муки для войск часто встречаются затруднения. От этого цена на муку вообще возрастает несоразмерно с ценою зернового хлеба. В видах устранения сего важного неудобства предположили мы устроить в г. Киеве паровую мельницу для выделки простой и крупичатой муки, для чего избрали место на правом берегу Днепра на Подоле возле Набережного шоссе".
Ходатайство подписали киевский купец 1-й гильдии Андрей Глезер, педагог из Курляндии Генрих Гаупт и содержатель типографии, австрийский подданный Иосиф Вальнер. Заодно они просили, "приняв во внимание значительность капитала, который должен быть употреблен для устройства мельницы, и несомненную пользу, которую принесет эта мельница не только жителям, но и Правительству… исходатайствовать нам одним исключительное право содержания в г. Киеве паровой мельницы в течение десяти лет со времени приведения мельницы в окончательное устройство".
Власти оценили важную инициативу и оказали компаньонам содействие. Когда губернская строительная и дорожная комиссия стала требовать от Глезера каких-то особых обязательств касательно содержания мельничной усадьбы, прилегающей к пристани, генерал-губернатор выразил комиссии неодобрение. Он подчеркнул, что излишняя придирка к купцу "даст ему повод полагать, что его стесняют в его предприятии, тогда как оно столь полезно для города и должно бы быть всячески поощряемо". Князь Васильчиков помог Глезеру и на таможне — при получении прибывших из Вены паровых машин с принадлежностями. Вместе с тем в праве на десятилетнюю монополию устроителям мельницы отказали, поскольку, согласно закону, привилегии предоставлялись только в случае использования новых изобретений.
Предприятие успешно начало действовать в 1857 г. Находилось оно в усадьбе Глезера на углу Набережно-Крещатицкой и Игоревской улиц. А в 1870 г. мельницу у наследников Глезера приобрел Израиль Бродский — один из основателей знаменитой династии сахарозаводчиков-миллионеров.
При Израиле Бродском, а в большей степени при его сыне — Лазаре, предприятие значительно выросло. В 1888 г. Лазарь Бродский прикупил соседний участок, где выстроил новый четырехэтажный мельничный корпус. Мельницу оснастили металлическими вальцовыми поставами. Годовой оборот предприятия достиг 1 млн рублей. Однако через три года искра, проскочившая в подшипнике зерноочистительного отделения, привела к сильному пожару. Мельница, техника, запас хлеба — все превратилось в дым. Убытки были очень велики.
Но "сахарный король" Лазарь Бродский не растерялся. Пригласив в компаньоны брата Льва Бродского и зятя Юлия Дрейфуса, а также — для представительства — князя Вячеслава Тенишева, он создал акционерное "Общество Киевской паровой мукомольной мельницы". На средства акционеров мельница в 1890-х годах стремительно возродилась. Новый пятиэтажный промышленный корпус разместился на углу набережной и Боричева спуска. А рядом, на Боричевом, выросло механизированное зернохранилище — громадный кирпичный элеватор с тремя деревянными башнями. Предприятие вновь заняло первое место среди киевских мельниц, хотя в городе уже действовало несколько значительных предприятий: мельница Хрякова на Еленовской, мельница Яновского на Набережно-Крещатицкой, мельница Блиндера на Нижнем Валу, мельница Кельбера в конце Спасской, армейская мельница и сухарный завод в Протасовом Яру...
После смерти в 1904 г. Лазаря Бродского акционерное общество стало носить имя своего основателя. И вдруг — новое испытание: в июле 1906 г. огонь уничтожил элеватор. Впрочем, второй пожар бизнес не разрушил. Выручила деловая предусмотрительность правления: предприятие было застраховано сразу в шести различных обществах. И уже через год инженер Волкенштейн составил проект полностью каменного элеватора на миллион пудов зерна. И, конечно, были приняты всевозможные противопожарные меры.
Мельница "Лазарь Бродский" не имела равных в регионе. Тут имелись паровой и три дизельных двигателя общей мощностью 1750 л.с. К территории предприятия подходил специальный рельсовый путь. Только на постоянной основе работали 185 человек, не считая сезонно нанимаемых грузчиков. По данным на 1914 г., годовая производительность составляла 3 млн пудов.
Следует отметить, что киевская мука, благодаря ее особой чистоте и высокому качеству, пользовалась высоким спросом не только на местном рынке, но и далеко за его пределами: в Польше, в северо-западных губерниях России. Приходилось, впрочем, конкурировать с волжскими мукомолами, которые перерабатывали на своих мельницах-гигантах более дешевое зерно и торговали желтоватой, но недорогой мукой. И чтобы не потерять мучной рынок, киевляне в неурожайные годы "подкармливали" мельницы зерном из Сибири, с Дальнего Востока, из Аргентины.
…Доконал "мельницу Бродского" третий пожар. Случилось это уже в советское время — осенью 1920 г. Гражданская война разрушила систему пожарной охраны Киева, и с началом отопительного сезона в городе случилось множество пожаров. Один из них испепелил производственное здание. Но элеватор на Почтовой площади уцелел. (В советские годы его приспособили под библиотечное книгохранилище.)
Элеватор фирмы "Лазарь Бродский" был построен не только для нужд мельницы, но и как товарный склад. Ведь зерно для капиталиста было таким же источником дохода, как валюта или ценные бумаги. Его можно было покупать и перепродавать, наживаясь на разнице. Тысячи и тысячи пудов пшеницы и ржи подолгу хранились в специально созданных на элеваторе условиях, дожидаясь повышения цен.
В те времена биржи регулярно фиксировали спрос на зерно. Но от производителя зерна — как правило, мелкого и среднего крестьянина — до потребителя выстраивалась цепочка посредников. Бездорожье — бич отечественной экономики, вынуждало производителей уступать посредникам товар задешево. Иначе зерно, долго хранившееся в крестьянском хозяйстве, могло и вовсе пропасть. Естественно, перекупщики не упускали собственной выгоды и накручивали цену.
В таких условиях наличие крупных элеваторов могло существенно повлиять на рыночную ситуацию. Государственные органы финансов хорошо сознавали это. И вот на Всероссийской выставке 1913 г. в Киеве Государственный банк продемонстрировал на диаграммах и макетах первые результаты работы в данном направлении. А именно: Госбанк строил элеваторы емкостью не менее 300 тыс. пудов в российской глубинке и покупал у мелких производителей хлеб на более выгодных для них условиях, чем у посредников-перекупщиков. Более того — банк выдавал ссыпщику квитанцию (варрант) на привезенный хлеб, состоящую из двух частей. Одна часть фиксировала право собственности на ссыпанный хлеб, другая — залоговое право. Нуждаясь в деньгах, производитель зерна мог получить под вторую часть варранта ссуду, однако хлеб, продолжая храниться на элеваторе, по-прежнему принадлежал ему. А дальше производитель имел возможность дождаться повышения цен на хлеб и после этого более выгодно реализовать первую часть варранта.
Однако строительство элеваторов повсеместно по империи требовало больших расходов. Но и здесь государство приняло меры по оказанию помощи мелким производителям. Так, сельскому населению предлагалось сооружать сравнительно небольшие элеваторы. Инициаторами в этом деле выступали созданные на местах кооперативы. Им государство предоставляло льготные кредиты для строительства. Крестьянские сообщества получали в банке взаймы около 20 тыс. рублей и за эти деньги сооружали небольшие элеваторы по рациональной системе. Рассчитываться за кредит крестьяне могли излишками зерна. В качестве подспорья для хозяев-активистов был выпущен альбом проектов сельских зернохранилищ с необходимым оборудованием.
Игра, конечно, стоила свеч. Устранение паразитической прослойки перекупщиков вело к повышению закупочных и снижению рыночных цен на зерно. Тем самым получали стимул крестьяне-производители, усиливались отечественные позиции на международном хлебном рынке. Накануне Первой мировой войны только для Киевской губернии и только по железным дорогам отправление зерна превышало прибытие более чем на 23 млн пудов. Для Юго-Западного региона, центром которого являлся Киев, это превышение составляло почти 54 млн пудов. Наращивался и экспорт муки, повышалось ее качество.
Но в эпоху строительства социализма прежний потенциал был существенно подорван. В течение последних десятилетий своего существования СССР вынужден был импортировать зерно. И нынешней Украине с ее урожайными просторами пока что не удается восстановить былую репутацию отечественного хлеборобства.
Последним звеном на пути от производителя зерна к потребителю были хлебопекарни и булочные магазины. Хлеботорговля в Киевской губернии была сосредоточена преимущественно в частных руках. Но власти бдительно следили за тем, чтобы булочники не вздумали чрезмерно наживаться на зигзагах конъюнктуры, разоряя городскую бедноту.
При Киевской городской думе существовала специальная комиссия по выработке таксы на хлеб и булки. В ее состав входили как компетентные муниципальные деятели, так и владельцы крупнейших пекарен. Ежемесячно комиссия вырабатывала твердые цены на весь ассортимент хлебобулочных изделий. До следующего месяца они были обязательны к применению. Отпечатанные в виде прейскуранта, эти цены висели в каждой киевской булочной. Если же возникали предпосылки к росту цен, то городские власти принимали неотложные меры для сведения его к минимуму: организовывали на стороне оптовые закупки зерна и муки, давали хлеботорговцам льготные ссуды. Что действует эффективно и по сей день.
- Булка французская из муки І сорта полусдобная: 1 пуд (16,38 кг) — 3,5 руб., 1 фунт (0,41 кг) — 8 3/4 коп.
- Булка простая из муки ІІ сорта: 1 пуд — 2,5 руб., 1 фунт — 6 1/4 коп.
- Булка простая из муки ІІІ сорта: 1 пуд — 2,1 руб., 1 фунт — 5 1/4 коп.
- Хлеб ситный из ржаной лучшей муки: 1 пуд — 1,4 руб., 1 фунт — 3 1/2 коп.
- Хлеб черный из ржаной базарной или интендантской муки: 1 пуд — 1,2 руб., 1 фунт — 3 коп.
