Чтение платное и бесплатное
Хотя, как известно, древнейшее на Руси книжное собрание было заведено Ярославом Мудрым именно в Киеве, общественных библиотек в привычном для нас понимании киевлянам пришлось ждать еще много веков. Долго коллекционирование книг считалось здесь уделом немногочисленных любителей-энтузиастов или заинтересованных ведомств: монастырей, больших храмов, учебных заведений. Решительный шаг в обеспечении Киева книжными богатствами был сделан благодаря основанию Киевского университета в 1834 г.
В его распоряжение передали обширную библиотеку расформированного Кременецкого лицея, в которой имелись даже многочисленные тома, принадлежавшие польскому королю Станиславу Августу. Дальнейшее снабжение университета книгами осуществлялось за счет учебного округа; к тому же многие обладатели солидных собственных собраний из числа бывших киевских студентов завещали после смерти свои библиотеки в пользу альма-матер.
Однако работать с этими сокровищами мог далеко не каждый: библиотека университета предназначалась в первую очередь для преподавателей и студентов. Другим грамотным киевлянам, которых в XIX ст. становилось все больше, непросто было удовлетворить книжный голод. И нашлась предприимчивая личность, которая взялась помочь им за известное вознаграждение.
Библиотекарь-"аптекарь"
Еще в первой половине позапрошлого века на Александровской улице (ныне Сагайдачного) обосновался отставной капитан, книготорговец Павел Должиков. Помимо продажи разнообразных изданий, он с увлечением собирал частную библиотеку, превысившую девять тысяч томов. Должиков решил пустить свое собрание "в оборот", организовав в 1843 г. при книжной лавке читальный зал и книговыдачу под названием "кабинет для чтения новостей русской словесности". Он высокопарно именовал свой "кабинет" "аптекой для души".
Любой книголюб мог стать посетителем читальни. Но, будучи фактическим монополистом, экс-капитан установил за пользование библиотекой внушительную по тем временам абонентскую плату — полтора рубля в месяц (при этом заявлял, что это совсем немного для тех господ, которые порой бросают на пустяки десятки и сотни рублей). Правда, он разработал хитроумную систему скидок. Так, Должиков предоставлял льготы за бережное отношение к книгам, за своевременное их возвращение. Организовал особую детскую библиотеку за полцены — 75 коп. в месяц. Освобождал от платы на месяц тех, кто проявлял активность и сообщал ему об интересных новинках. Он соглашался брать не только деньгами, но и "натурой" — книгами и журналами по соглашению. Наконец, в исключительных случаях обслуживал бесплатно небогатых молодых людей, проявлявших пристрастие "к чему-либо высокому — полезному".
Во избежание потерь Должиков ввел для тех, кто брал книги на дом, залог в три рубля серебром. Трепетно относясь к своему детищу, владелец "аптеки для души" осуществлял своего рода фейс-контроль, не желая пускать на порог праздных бродяг. В связи с этим он однажды угодил в довольно-таки нелепое положение. В 1848 г. в Киеве несколько дней находился Николай Гоголь. Должиков знал о его приезде и мечтал завлечь знаменитого писателя к себе в "кабинет" (в окне которого, к слову, невесть для какой надобности было выставлено чучело кабана). Но Гоголь, прогуливаясь, сам случайно оказался рядом и, поскольку начинался дождь, решил укрыться в библиотеке. Однако Должиков не узнал в невзрачной фигуре гостя обожаемого классика и заорал: "Что это вам, кабак, что ли? Ступайте вон!". Озадаченный Гоголь ответил: "Теперь я понимаю, зачем у вас чучело — это в окне вы стояли". И ушел, а вслед ему неслась брань. Зато потом Должиков рвал на себе волосы, узнав, с кем он так грубо обошелся.
Место, где теряли голову
К 1870-м "аптека для души" приказала долго жить. Но вскоре к услугам киевлян по-явилась другая коммерческая библиотека, организованная на гораздо более высоком уровне. Основателями этого заведения стало польское семейство Идзиковских. Леон Идзиковский еще в 1859 г. занялся в Киеве книжной торговлей, было у него и собственное книгоиздательство. В 1865-м он умер, а бизнес перешел к его вдове Герсилии Идзиковской. Она-то в 1873 г. и открыла при магазине библиотеку. Она же развернула издание и библиотечную выдачу нот местных композиторов, что сделало фирму еще популярнее.
Библиотека Идзиковских находилась на Крещатике и пользовалась среди киевлян известностью. Во-первых, она была одной из богатейших в городе (ее фонды по меньшей мере в полтора раза превышали фонды городской Публичной библиотеки, о которой речь пойдет ниже). Во-вторых, в ее комплектовании, как и в издательской деятельности, Идзиковские, в отличие от многих аналогичных заведений, уделяли значительное внимание украинской и польской литературе. Наконец, плату за пользование обширными фондами читатели платили посильную: порядка 50 копеек в месяц. Вероятно, владельцы исходили из принципа "меньше плата — больше клиентов".
И действительно, популярность библиотеки была чрезвычайно велика, она не испытывала недостатка в читателях. Особенно охотно посещала ее молодежь.
Константин Паустовский, вспоминая гимназические годы, упомянул о "знаменитой библиотеке Идзиковского на Крещатике" как одном из факторов, формировавших творческий потенциал его поколения. А старый киевлянин Григорий Григорьев рассказывал об особом волнении, которое всегда испытывал, подходя к заведению Идзиковских. По его словам, он здесь "совсем потерял голову" и не мог успокоиться до тех пор, пока правдами и неправдами не завладел экземпляром библиотечного каталога…
Под крылышком мэрии
Вместе с тем в пореформенные времена все большее количество горожан скромного достатка тоже тянулось к знаниям. Учитывая это, во влиятельных общественных кругах был поставлен вопрос о создании подлинно публичной библиотеки, плата за пользование которой была бы чисто символической.
Правительство посочувствовало этим замыслам. И в 1865 г. выделило средства на публичные библиотеки в трех губернских городах Юго-Западного края — Киеве, Житомире и Каменец-Подольском. Правда, средства эти оказались крайне умеренными: по три тысячи для каждого города на обзаведение и по одной-две тысяче в течение трех лет на содержание. А дальше, мол, устраивайтесь сами. На эти деньги нужно было комплектовать библиотеку, содержать для нее помещение и платить жалование персоналу. Вот уж действительно, "берите и ни в чем себе не отказывайте"!
Но киевская общественность не сдавалась. К сумме, предоставленной из бюджета, горожане добавили примерно столько же денег, пожертвованных благотворителями. Многие дарили и книги. Так что в начале 1866 г. Публичная библиотека в Киеве уже приняла первых читателей. За ее услуги платили вдесятеро меньше, чем Должикову — всего лишь 15 коп. в месяц, а за полтора рубля можно было получить годовой абонемент. Поэтому доходы не покрывали расходов, и киевлянам удалось все же выпросить у правительства постоянную субсидию в размере 800 руб. Правда, к началу 1880-х, когда доходы киевлян в целом выросли, библиотека удвоила абонентскую плату, определив ее в 3 руб. за год или 30 коп. за месяц. Разовые посетители платили по 2 копейки.
Количество читателей исчислялось тысячами (между прочим, низкая плата в публичной библиотеке вынудила некоторых наиболее алчных владельцев частных библиотек умерить аппетиты и понизить свои расценки). Однако библиотека не имела пристойного помещения, нанимала случайные комнаты. Довольно специфический адрес она получила после того, как в 1891 г. была официально передана "на баланс" городского самоуправления. Для нее отвели место… прямо в здании Городской думы, стоявшей в ту пору на нынешнем Майдане.
И только к 1911 г. городская Публичная библиотека обрела собственный дом. Для мобилизации средств на его постройку и оборудование всем необходимым (без малого полтораста тысяч) город провел целевой облигационный заем; место отвели рядом с живописным парком. После того как был проведен конкурс проектов фасадов, городские власти Киева выбрали простой и недорогой, но гармоничный вариант, предложенный архитектором Збигневом Кляве. С тех пор этот храм знаний остается одним из главных культурных центров Киева; ныне здесь размещена Национальная парламентская библиотека.
Можно еще добавить, что в число расходных статей городского бюджета входило содержание нескольких народных библиотек-читален. Фонды их были скудны, зато они работали совершенно бесплатно. Каждую такую народную читальню, открытую с девяти утра до девяти вечера, посещали ежедневно до ста человек, главным образом небогатая учащаяся молодежь.
Корпоративные фонды
В начале ХХ в. киевская интеллигенция охотно объединялась в клубы и общества. Такие объединения старались обзавестись собственными библиотеками для удобства своих членов. Некоторые из них достигали в этом немалых успехов. К примеру, в 1907 г. открылось Киевское общественное собрание, в состав которого входило порядка семисот членов.
В том же году независимо от него была основана Киевская общественная библиотека. Ее фонды формировали на свои средства абоненты-подписчики. Таких подписчиков собралось до двух тысяч; библиотека имела 32 тыс. томов на русском, украинском, польском, еврейском, немецком, французском языках. Часть ее собрания составили пожертвованные библиотеки других сообществ, распавшихся по тем или иным причинам.
Но вышло так, что накладные расходы Общественной библиотеки оказались выше ее денежных поступлений, она залезла в долги и была закрыта. И тогда главные кредиторы Общественной библиотеки — еврей-барон Владимир Гинзбург и издатель Рудольф Лубковский, входившие в актив Общественного собрания, — согласились простить причитающиеся им суммы долга при условии, если библиотека поступит в распоряжение их клуба. Благодаря такому пожертвованию Общественное собрание, понеся минимальные расходы за счет членских взносов, выкупило библиотеку и разместило ее в своем здании на Владимирской улице (теперь там Дом ученых).
В дальнейшем книжные фонды Общественного собрания достигли более чем 40 тыс. томов, включая многочисленные украинские и еврейские издания (для сравнения: городская Публичная библиотека тогда же состояла из 50 тыс. томов). В отчете правления с гордостью отмечалось, что три четверти членов "Собрания", пользуясь его библиотекой, не нуждаются в услугах какой-либо другой. За услуги библиотеки они платили по 15 копеек в месяц. Чтобы читатели думали не только о себе, но и о других, была введена система штрафов. Свежие журналы выдавали только на неделю, беллетристику — на две недели, научную литературу — на месяц. А за каждый день просрочки взыскивали от 3 до 5 копеек!
Как видим, киевляне были изобретательны по части приобщения народа к литературе. Благодаря гибкой, разнообразной системе библиотечного финансирования любой из жителей города, от аристократов до чернорабочих, имел возможность глотнуть из неисчерпаемого источника книжных сокровищ.
