Владимир Гаркуша, директор АФ "Киевская аудиторская служба" о том, реально ли вернуть в Украину деньги "семьи"

Тотальное бегство капиталов из страны, начавшееся после обострения политического кризиса, продолжает набирать обороты. Его результатом стало не только разорение госказны и опустошение золотовалютных резервов НБУ, но и "чистка" клиентских счетов в "семейных" банках. О том, какие активы успели спасти связанные с прежней властью олигархи и каковы шансы вернуть их в Украину, "ДС" рассказал директор АФ "Киевская аудиторская служба" Владимир Гаркуша.

Владимир, продолжается ли сейчас отток капиталов из Украины? Либо все, кто хотел, уже вывели деньги из страны?

В. Г. Процесс вывода денег продолжается. Резкий обвал курса гривни со второй декады февраля во многом связан с выбросом большого количества гривни на межбанковский валютный рынок вследствие рефинансирования Нацбанком утопающих "своих" банков. Эта масса гривни конвертировалась в валюту по выгодному курсу и уходила за рубеж.

То же происходит и сейчас. Речь идет о рефинансировании в объеме порядка 5–7 млрд гривень за последний месяц. И это не учитывая денег Брокбизнесбанка. Из "семейных" банков деньги уходят так же стремительно.

Допускаю, что за рубеж сейчас утекают бюджетные средства — госорганизаций, госпредприятий и т. д., а также деньги крупных клиентов, которые добровольно-принудительно переводили текущие счета в провластные банки. Судьба их средств под большим вопросом.

Связанный с властью бизнес давно принял решение выходить в "кеш". Львиная доля их активов была сконцентрирована в банковском секторе, а также торговле газом и нефтепродуктами. При этом вся деятельность велась по принципу "купи-продай" и заключалась в переводе денег из государственной сферы в частные руки с последующей конвертацией в наличные.

Насколько быстро можно вывести из Украины капиталы, которые все еще сосредоточены в стране?

В. Г. Представители прежней власти сами себя загнали в угол. Быстро вывести деньги сейчас нельзя. Согласно постановлению НБУ №49 от 6 февраля гривня, поступившая в банк для оплаты валютного контракта, может быть конвертирована в доллары и доступна клиенту не ранее шестого операционного дня. Таким образом, национальная валюта, отправленная в банки для покупки долларов даже неделю назад, все еще может находиться на специальном счете в Украине. Есть шанс, что ее смогут вернуть.

Что касается уже купленной валюты, ее можно вывести старым простым способом — под валютные контракты субъектов внешнеэкономической деятельности. Кроме того, многим компаниям ранее были открыты кредитные линии от зарубежных партнеров, в том числе и от аффилированных. Поэтому они могут вывести валюту в рамках графиков погашения кредитов и выплаты процентов по ним. В самом крайнем случае можно воспользоваться конвертационными центрами.

Вопрос только в цене: если официально конвертировать средства и вывести их за границу можно по курсу 10 грн./$, то через таких посредников — по 20 грн./$ и выше. Зато получить эти деньги в России можно будет незамедлительно. Не секрет, что подобные украинские структуры работают в тесной связке с московскими "конвертами".

Что касается нефинансовых активов, с ними все гораздо сложнее, ведь их оценочная стоимость стремится к нулю. Во-первых, это активы "с душком", и не всем захочется связываться с их покупкой.

Во-вторых, как определить их актуальную стоимость? Вероятно, покупатели будут отталкиваться от того, насколько продавец нуждается в деньгах, и делить запрашиваемую цену на пять.

В-третьих, по давно сложившейся традиции отечественных бизнесменов такие активы не покупают, их просто "отжимают".

Будут ли западные банки препятствовать выводу капитала, имеющего сомнительное происхождение, из Украины?

В. Г. Безусловно. В каждом европейском или американском банке есть отдел, который следит за выполнением законодательства об отмывании денег, полученных преступным путем. Скорее всего, они будут особо тщательно отслеживать "необычные" транзакции. Например, если переводимые ранее суммы не превышали 50 тыс. евро, а теперь они выросли в несколько раз, это станет поводом для дополнительного контроля, и на какое-то время деньги зависнут.

Такие меры лишь немного притормозят вывод капитала, но не изменят ситуацию в целом. Средства, которые сейчас выводятся сторонниками прошлой власти, — в большинстве деньги клиентов, а не их собственные. У беглецов нет задачи вывести их во что бы то ни стало

. Они действуют по принципу: получится — хорошо, нет — не проблема. Большая часть их денег уже давно за границей. Премьер-министр Арсений Яценюк недавно оценил объем оттока капитала в $70 млрд. Это подтверждают и данные Федерации работодателей Украины.

Выводят ли деньги из страны структуры и инвесторы, не связанные с украинскими опальными политиками?

В. Г. Деньги любят тишину. Когда в столице государства три месяца стоят баррикады, ни о каком инвестиционном климате говорить нельзя. Хотя справедливости ради нужно сказать, что тенденции резкого ухода капитала из Украины наблюдались задолго до Майдана. Она стала результатом неэффективного управления государством и экономикой в частности. В этом случае показательно поведение инвесторов на финансовом рынке. Intesa Sanpaolo продала украинский Правэкс-Банк почти в семь раз дешевле, чем заплатила за него в 2008 году, лишь бы уйти с рынка.

Свои активы отсюда выводят даже российские банкиры. После заявления президента РФ Владимира Путина о том, что российскому бизнесу стоит внимательно присмотреться к происходящему в Украине, только одна из "дочек" российского госбанка в течение недели вывела отсюда 1 млрд грн. в валютном эквиваленте. Финансовый спекулятивный капитал, как лакмусовая бумажка, дает понять, что кратко- и среднесрочные перспективы украинской экономики, увы, плачевны.

Особенно активно иностранные инвесторы покидали отрасли, которые были интересны провластным чиновникам и бизнесменам (в первую очередь энергетика и финансы). Скорее всего, этот процесс продолжится. Зато с рынков, которые не представляли особого интереса для "семьи" (к примеру, АПК), иностранцы не уходили.

Да и сейчас не очень спешат на выход. Думаю, если ситуация не ухудшится, такая картина сохранится и в дальнейшем.

Новая власть говорит, что намерена в кратчайшие сроки вернуть в казну украденные средства. Реально ли это сделать в рамках правового поля?

В.Г. Если говорить о деньгах, выведенных на зарубежные счета, — это практически утопия. Сколько Украина вернула денег Лазаренко? Хотя посудиться, конечно, можно, хотя бы для того, чтоб показать, что новая власть воюет за украденные у народа деньги. Прецеденты возврата денег из-за рубежа обычно носят демонстративный характер. Это происходит, когда США или Европа хотят показать, что диктатор не останется безнаказанным. Примером может служить тот же Бокасса или Каддафи.

К счастью, бывшие руководители Украины до их уровня не дотянули. Кроме того, как я говорил, большую часть денег они вывезли в наличной форме. Косвенное тому подтверждение — президентский самолет, вылетевший по маршруту Гостомель — Фуджейра без дозаправки. Скорее всего, он не был пустым.

Другое дело — активы, находящиеся в Украине. Тут алгоритм будущих действий вполне понятен: прокуратура, суд, аннулирование результатов тендеров и аукционов, возврат в собственность государства и новый (по возможности честный) тендер (аукцион).

Также много говорят о необходимости заставить бизнес доплатить налоги, от которых предприятия ранее уклонились. Возможно ли это сделать?

В. Г. Уверен, что это не более чем революционный лозунг. Кто будет считать суммы, которые нужно заплатить? За какой период? Возникнет и тысяча других вопросов. Это абсолютно нереально. До сих пор 60–65% украинских предприятий находились в двух "налоговых мирах". Одни — предприятия, аффилированные с властью, — от налогов уклонялись и жили припеваючи.

Другие занимались оптимизацией налогов, уплачивая 0,5–3% от оборота в зависимости от региона. При этом им периодически доначисляли налоги по результатам многочисленных проверок. При каждой смене власти те и другие предприятия менялись местами друг с другом, но сама схема оставалась прежней. Надеюсь, что теперь ситуация изменится.