Владимир Пристюк: Нас устраивает любая сумма: что нам дадут на преодоление депрессивности, то мы и используем
Глава Луганской ОГА рассказал, для чего государству стоит присваивать статус "депрессивный" населенным пунктам области.
Минэнергоуглепром насчитало в Луганской области 44 депрессивных населенных пункта. Это именно те города и поселки, где закрыты шахты?
— У нас закрыто 44 шахты. Но мы считаем, что депрессивных населенных пунктов у нас 78. Однако из Закона "О стимулировании развития регионов" не совсем понятно, кому предоставлять статус "депрессивный". Ведь шахты располагались в поселках, где работали шахтеры, а жили они в городе. Шахты закрыли — умер поселок, но умерла же и часть города. Я бы присваивал статус и поселкам, и городу.
Почему бы вам не настаивать на том, чтобы государство просто завершило мероприятия по ликвидации шахт? Ведь уже есть готовые программы таких мероприятий.
— Суммы ликвидации — астрономические, от 7 до 100 млрд грн. Государство не в состоянии выполнить эти программы. Цена вопроса все время растет. На старте этого процесса говорили о 3,5 миллиардах.
Ликвидация шахты — это не только ее физическое закрытие, но и решение социальных вопросов. Государство решило, почти, только одну задачу: физическую ликвидацию шахт. А социальную — нет. Ни школы, ни садики никто не ремонтировал — все бросили и ушли.
Но главное в преодолении депрессии — даже не решение социальных проблем, а обеспечение людей рабочими местами. Отремонтировать садик или школу — это не цель. Мы должны понимать, что будет дальше после того, как отремонтируем эту школу, или газифицируем село, в котором 200 человек, и которое рискует вообще опустеть лет через пять.
В какой мере удавалось до сих пор трудоустраивать шахтеров, потерявших работу?
— Была уже программа по созданию рабочих мест, два года подряд выделяли на нее деньги. Это был шаг вперед, очень много было сделано, но... Профессия шахтера такова, что из нее сложно перейти в какую-то другую. Шахтеры могут заниматься только той работой, которая требует тяжелого физического труда, экстремальных условий: они не идут на предприятия легкой или пищевой промышленности.
Сколько денег вы рассчитывали получить на программы преодоления депрессивности?
— На всю область — около 600 млн грн. Некоторые области, в которых есть угольные предприятия, сказали, что у них нет депрессивных территорий. Но у нас есть все цифры, которые подтверждают, что территория недофинансирована с точки зрения преодоления депрессивности.
Спорить можно обо всем, но нас устраивает любая сумма: что нам дадут, то мы и используем. На сегодняшний день на преодоление депрессивности нам не дают ни копейки.
Луганская область — единственная в Украине, где действует проект очистки шахтных вод для водоснабжения жителей. Вы планируете задействовать таким образом другие закрытые шахты?
— Сейчас у нас работает откачка в Свердловске, делаем еще одну в Антраците. Мы хотим защитить программу на уровне Кабмина, чтобы сделать такие проекты в восьми городах области. На Донбассе достаточно воды, ее только нужно очищать. Один проект стоит 100-200 млн грн. Окупаемость — пять-семь лет.
