Юрий Корчевой
Академик НАНУ, почетный директор Института угольных энерготехнологий НАН Украины считает, что с переходом ТЭЦ на новые технологии угольная отрасль может получить новые возможности для развития.
Приходилось ли вам раньше заниматься технологией водно-угольного топлива?
— В середине 1980-х была даже идея закольцевать Киев и обеспечить подачу водно-угольного топлива во все районы столицы, на ТЭЦ и котельные. Ничего тогда не получилось, равно как и в России. Технология предполагает использование не менее 30% воды, поэтому в России кусок трубы просто замерз.
В этом процессе необходимо большое количество воды, а на Восточной Украине она в дефиците. Кроме того, этой суспензии нужен свободный сток, поэтому и речи быть не может о ее использовании на больших расстояниях. Вокруг Киева сплошные холмы, да и по Украине поверхность не совсем ровная.
Применима ли она сегодня в Украине?
— При тех ценах на газ, которые выставляет Россия, угольная энергетика вполне конкурентоспособна. Мы подсчитали, что для замещения 10 млрд кубометров газа стоимостью $4,16 млрд потребуется 17,3 млн тонн каменного угля стоимостью $2,25 млрд, или 13,3 млн т засоленного каменного угля стоимостью $1,33 млрд. Последний можно применять в различных технологиях, не только в водно-угольных, — это самый низкозольный уголь, 9-11%. Он залегает на глубине 150-300 м, в то время как обычный каменный — на 1000-1200 м. Мощность пластов от 1,5 м до 3 м, а калорийность — 7,5 тыс. калорий на килограмм. Его надо просто отмыть от соли. Там запасов порядка 12 млрд т. Этого хватит на 20 лет всей энергетике Украины. Но эти месторождения в Украине не разрабатываются.
Какие технологии можно внедрить быстрее и эффективнее?
— Самые оптимальные — это технологии циркулирующего кипящего слоя (ЦКС). Там можно использовать любой уголь, только нужно немного изменить конструкцию котла. Недавно на Старобешевской ТЭС был построен один такой блок. И сжигаем даже не уголь, а отходы углеобогащения — антрацитовый штыб. Это самый тяжелый в мире уголь для сжигания, его зольность может достигать 65%. Наш котел спроектирован на сжигание отходов углеобогащения с зольностью около 50%. При этом недожог углерода составляет всего 1%. Золу сразу же забирают строительные организации, которые пускают ее на производство панелей для жилых зданий. Сейчас на наших угольных ТЭС топливная составляющая в себестоимости электроэнергии доходит до 90%, в этой же технологии (ЦКС) — всего 40%. Это единственный блок на всю Украину и СНГ. Он строился четыре года, но за шесть месяцев окупился, и даже вернули кредит ЕБРР. Технология ЦКС подходит и для ТЭЦ.
Можно ли использовать другие отходы углеобогащения?
— К сожалению, использовать можно только антрацитовый штыб. Мы изучали терриконы в надежде, что нам хватит на 20-30 котлов, но газовые угли, что лежат наверху, выгорели, углерода там почти уже не осталось. Поэтому сегодня отходов углеобогащения хватит только на восемь котлов на 30-летний срок работы. Их уже приватизировал олигарх и сразу же поднял цены. Но у нас есть еще 117 млрд тонн запасов угля.
