Что придет на смену эпохе "Братьев-мусульман"

С фактически смертным приговором первому демократически избранному президенту Мухаммеду Мурси египетский маятник, похоже, в своем колебании прошел полный цикл: от "осени патриарха Мубарака", через "арабскую весну" и "знойное лето" "Братьев-мусульман" он вернулся к "осени фельдмаршала Ас-Сиси".

Решение уголовного суда Каира приговорить Мухаммеда Мурси и его 12 "апостолов" из исламистского движения "Братья-мусульмане" к 20 годам тюрьмы строгого режима без права помилования стало практически смертным приговором. Принимая во внимание не слишком юный возраст заключенного (Мурси 64 года) и, мягко говоря, не самые комфортные условия содержания в египетских пенитенциарных учреждениях, шансов выйти из тюрьмы живым у Мурси крайне немного. Особенно если учесть, что, кроме подстрекательства к убийству демонстрантов, за что и был получен 20-летний срок, экс-президент проходит главным фигурантом еще по двум уголовным делам - о госизмене и шпионаже в пользу иностранного государства, а также о массовом побеге лидеров "Братьев-мусульман" из тюрьмы в дни январской революции 2011 г. Символично, что приговор Мурси практически совпал с сообщением о смерти предыдущего президента Египта Хосни Мубарака. Впрочем, последнее вскоре опровергли, что, конечно, дает определенные надежды и Мухаммеду Мурси.

Правозащитники успели назвать произошедшее пародией на правосудие и демонстрацией того, что египетская система уголовного судопроизводства совершенно не способна обеспечить справедливое судебное разбирательство для членов движения "Братья-мусульмане" и сторонников экс-президента. Похоже, что они абсолютно правы.

По большому счету перед новыми египетскими властями встал классический вопрос - заслуживает ли диктатор, преднамеренно и последовательно попиравший принципы права (вспомним "конституционную декларацию" Мурси, которая позволяла президенту страны издавать "любые декреты, направленные на защиту революции", которые не могут быть оспорены в суде), прозрачного процесса судопроизводства. Ответ новых египетских властей, и в первую очередь маршала и президента Ас-Сиси, очевиден.

По большому счету нынешний египетский диктатор не слишком отличается от Хосни Мубарака образца начала 1980-х. Та же готовность искоренить исламизм (искренняя - поскольку вызвана инстинктом самосохранения), побороть коррупцию (замкнутую на представителях предыдущего режима) и начать новые, масштабные проекты строительства, которыми будут руководить правильные люди из числа своих же проверенных сподвижников. Краткая и бурная "арабская весна" в Египте, похоже, сменилась длительной осенью очередного "всенародно любимого отца нации".
И самое жуткое, что полный цикл египетского маятника почему-то не вызывает отторжения. Естественно, международное сообщество в той или иной мере осудило военный переворот и без особой надежды на успех призвало новые власти к сдержанности в отношении к поверженным противникам. Но в том, что завершение эпохи "Братьев-мусульман" сопровождалось облегченными вздохами от Эр-Рияда до самого Вашингтона, сомневаться не приходится.

Причины этого лежат на поверхности. Ведь, сравнивая египетские события, например, с Ираком, где авторитаризм и авторитет армии были уничтожены под корень внешними силами, а потом началась "мягкая диктатура" военных "антиисламистов", в Египте редко кому, кроме "Братьев-мусульман", естественно, происходящее покажется абсолютной катастрофой. Скорее наоборот. Это как раз тот долгожданный секулярный противовес политическому исламу, который был необходим и внерегиональным игрокам, и соседям.

Монархисты из богатых на углеводороды стран Персидского залива, да и поклонники "твердой руки" со всего остального глобуса могут с удовольствием констатировать, что демократия в Египте потерпела очередное показательное поражение, и будут, по-видимому, недалеки от истины.

Причина этого поражения лежит, очевидно, в особенностях практической реализации доктрин политического ислама, популярных в регионе. Конечно, есть немало стран, где политический ислам является частью общественной идеологии и морали, и которые при этом не превращаются в концентрационный лагерь особо строгого шариатского режима. Но большинство этих стран - авторитарные. Оказываясь в руках опытного пользователя - будь то монарх из числа правящих в странах Залива, или турецкий президент, который, кстати, сумел прекратить аналогичное египетскому колебание между исламизмом и военной диктатурой в своей стране, - политический ислам превращается в один из элементов государственной идеологической доктрины. Его используют для личной власти действующего правителя и сохранения определенной общественной стабильности. Полезен ли такой "патерналистский исламизм" для общественного развития - это другой вопрос. Но использование данной идеологии в ручном режиме в большинстве случаев не ведет страну к катастрофе.

Однако в обществах, где на волне революционных событий идет резкое отторжение идеи авторитарной власти, политический ислам превращается из инструмента авторитарной диктатуры в генератор тоталитаризма. Который, в свою очередь, начинают использовать совсем уж мутные личности для прихода к власти - хоть демократическим, хоть любым другим путем. На их фоне Мухаммед Мурси с его интеллигентскими замашками и калифорнийским образованием - ангел во плоти. Как пример можно взять тот же Ирак или Иран, где исламский тоталитаризм, хоть и медленно и с большим скрипом, деградирует, откатываясь со временем именно к авторитарной модели.

Близость моральной философии Корана мечтам и чаяниям пострадавших от коррумпированных тоталитарных режимов мусульман дает поклонникам политического ислама практически стопроцентные шансы на получение власти. А тот факт, что в комплекте с моральной философией население получает еще и множество дополнительных норм и законов, о части из которых нет ни слова даже в Коране, никого из мусульманского большинства сильно не волнует. Особенно поначалу.
Ответ на вопрос, почему именно так происходит, приходится искать где-то в темных дебрях культурных архетипов. Но признание подобной зависимости и принятие ее в расчет при очередной попытке поддержать социальные и политические изменения на Ближнем Востоке может стоить западному миру немало времени, денег и крови. Как своей, так и мусульманской, кстати. А пока "арабская весна" выглядит скорее причудливой петлей истории, нежели вехой на пути к демократии.

Инженер-исламист

В среде западных интеллектуалов весьма популярным является мнение, что высокий уровень качественного образования может послужить прививкой против авторитарных устремлений и склонности к религиозному фундаментализму. Мухаммед Мурси окончил Каирский университет, степень бакалавра получил в 1975 г., а магистра - в 1978 г. Затем он получил докторскую степень по инженерии в университете Южной Калифорнии в 1982 г., после чего работал старшим преподавателем в университете штата Калифорния до 1985 г. В начале 80-х Мурси, специализировавшийся на металловедении, работал на NASA, занимаясь улучшением двигателей шаттлов. В 1985 г. он вернулся в Египет, где начал преподавать в университете города Эз-Заказик.
Его биография подтверждает обратное: не только качественное образование, но даже сложившаяся академическая и профессиональная карьера не помешали экс-президенту пасть пред чарами радикального ислама и авторитарных методов правления.

Кстати, и свергший Мурси Абдул-Фаттах Ас-Сиси тоже учился в Великобритании, а с 2005 по 2006 гг. проходил в Высшем армейском военном колледже в Пенсильвании в США курс "магистр стратегических наук". Свою курсовую работу он написал о демократии на Ближнем Востоке. По-видимому, именно тонкое понимание особенностей ближневосточной демократии помогло ему выиграть выборы в Египте с показателем поддержки в 92%.

Диктатура как альтернатива хаосу

Накануне парижских терактов - расстрела редакции Charlie Hebdo и нападения на кошерный супермаркет "во имя ислама" - президент Абдул-Фаттах Ас-Сиси сделал заявление, достойное Нобелевской премии мира. Он призвал мусульманских ученых в университете Аль-Азхар начать религиозную революцию: "Немыслимо, что учение, которое мы почитаем святым, привело к тому, что вся умма (исламский мир) стала источником беспокойства, опасности, убийств и разрушений для остальной части мира".

Конечно, это принесло Ас-Сиси немало очков на международной арене. Даже Вашингтон, холодно воспринявший потрясения в Египте последних лет и вынужденный дистанцироваться как от президента-исламиста, так и от его сменщика, ускоренными темпами восстанавливает отношения с Каиром.

Ас-Сиси снял мундир, чтобы возглавить прошлым летом страну и покончить с демократическими экспериментами после первой же неудачной попытки. Строго говоря, правление Мурси ничего хорошего Египту не принесло. Ничего, кроме одного момента: он стал первым и единственным в истории страны лидером, получившим президентский пост в результате демократических выборов. Причем он имел шансы так же демократические выборы провалить, если бы армия взяла на себя роль гаранта порядка, а не жандарма. Накануне переворота партии Мурси светила перспектива проигранных парламентских выборов. Собственно, это и было шансом для Египта. Но военные решили не рисковать. В этом смысле и стоит трактовать упомянутое выше выступление Ас-Сиси: он представляет свою диктатуру в качестве единственной альтернативы и хаосу, и западному империализму, и терроризму.

Правило Лампедузы

Несмотря на, казалось бы, грустный и антидемократический финал, произошедшее в Египте оставляет двойственные чувства. С одной стороны, законно избранный президент оказался в тюрьме в результате военного переворота - его отстранила от власти та же хунта, выходцем из которой был Мубарак. И которая, кстати, пожертвовала им в полном соответствии с ключевым правилом общественных трансформаций, блестяще сформулированным классиком итальянской литературы Джузеппе Лампедузой в романе "Гепард": чтобы все осталось по-прежнему, все должно измениться. И на самом деле Египет вернулся к диктатуре, и им счастливо руководит бывший организатор переворота, получивший на выборах без малого стопроцентную поддержку благодарного населения.

С другой стороны, как и при Мубараке, в стране существует и относительно неплохо себя чувствует оппозиция - любая, кроме исламистской. Право христиан праздновать Рождество и Пасху в своих церквях Ас-Сиси поддержал простым и доступным его солдатскому уму аргументом. В виде войск и бронетехники. После этих простых, но действенных мер количество трагических инцидентов с немусульманскими меньшинствами в стране как-то резко пошло на убыль. Египет в случае создания вооруженных сил Лигой арабских государств, по-видимому, станет одним из главных доноров кадров и техники для международного воинского контингента. Который, будучи, конечно, явным агентом влияния Саудовской Аравии и Египта в регионе, все же исполнит и роль сдерживающего фактора для особо ретивых слуг Аллаха хоть из стана Исламского государства, хоть со стороны прошиитских и проиранских сил.

Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 27 апреля 2015 г. (№17/727)