Министр, познавший дзен
Глава внешнеполитического ведомства Германии и действующий председатель ОБСЕ Франк-Вальтер Штайнмайер посетил город Екатеринбург, где совместно с главой МИД России Сергеем Лавровым принял участие в открытии российско-германской Летней школы "Пути развития энергетического сектора. Современные вызовы" на базе Уральского федерального университета (УрФУ). В ходе работы школы, с 15 до 26 августа, участники вознамерились поискать "инновационные и энергоэффективные решения", а также "новую научную основу для сотрудничества между Россией и Германией".
Бездеятельность как высшее искусство
Всякий, кто имеет представление о реальном состоянии дел в России вообще и в Екатеринбурге в частности, поймет, что никакого реального эффекта от таких поисков, предпринимаемых в России, быть не может. Не может быть и "сотрудничества между Россией и Германией на научной основе" - за исключением разве что этнографических исследований отсталых культур, проводимых германскими учеными. После того как российские ядерщики запустили совместный проект с РПЦ, в рамках которого церковь должна пробуждать в физиках "научную интуицию", как освящение спутников и ракет-носителей на старте стало обязательным пунктом предполетной подготовки, как в рамках РАН был утвержден совет по присвоению ученых степеней в области богословия, как дипломированный врач-терапевт в течение четырех месяцев пытался оживить труп при помощи святой воды - и так далее, счет таким историям идет уже не десятки, а на сотни, - в России не может быть ничего на научной основе. Распад социальных, культурных и научных институтов достиг в ней уже такой стадии, что даже отверточная сборка из германских комплектующих представляется маловероятной. Тем более - в забытом Богом Е-бурге.
И если причины появления Лаврова там более или менее понятны, то что там делал глава германского МИД и председатель ОБСЕ, зачем он Лаврову подыгрывал?
Ответ прост. Причем прост настолько, что поначалу в него невозможно поверить. Однако, поискав скрытые смыслы и покопавшись в биографии Штайнмайера, приходится признать очевидное: единственной целью поездки было создание видимости деятельности, включая и повод для написания отчета о проделанной работе. Более того, вся политическая карьера Штайнмайера, с первого до последнего дня, при внимательном рассмотрении оказывается длинной чередой имитаций. Не берусь судить о том, каким солдатом был Штайнмайер, служа в Бундесвере. Но можно с уверенностью сказать, что после окончания службы, уйдя в политику, он сделал имитацию деятельности своим ремеслом. Имитацию, впрочем, довольно бурную - с 2008 г. Штайнмайер активно участвует в российско-грузинском урегулировании, а вступив в должность председателя ОБСЕ, - еще и в молдово-приднестровском. В обоих случаях с неизменным нулевым результатом, но одновременно и с неиссякаемым энтузиазмом.
Вместе с тем политическая карьера Штайнмайера была и остается более чем успешной. Наш герой великолепно вписался в общую систему как германской, так и европейской политики. В отличие от Ангелы Меркель, не раз рисковавшей и находящейся сейчас в весьма неоднозначном положении, Штайнмайер неизменно лавировал, не совершая ничего, но и не наступая ни на одни опасные грабли. Техника недеяния доведена им до такого совершенства, что можно говорить о самом настоящем бюрократическом дзене.
Совершенство типичности
Как ни странно, Штайнмайер не уникален. Фигур недеяния, подобных ему, в европейской политике предостаточно. Любопытно, что практически все они вышли из социал-демократических партий. Среди них прослеживаются уже несколько поколений, каждое из которых совершенствовало стиль и методы предыдущего. Но, вместе с тем, будучи типичен, Штайнмайер достиг в своей типичности просветленного совершенства. Он покоряет одну карьерную высоту за другой. Следующим, и, вероятно, завершающим, поскольку нашему герою уже 60, шагом в его взлете станет, скорее всего, пост президента ФРГ. Поскольку эта должность требует полного отказа от любых попыток предпринять что-либо, выходящее за рамки стандартного протокола, то опыт Штайнмайера на посту председателя ОБСЕ будет здесь бесценен.
При всем при этом, Штайнмайер прочно занимает свою нишу в политических реалиях ФРГ и ЕС. Собственно говоря, эта ниша и представляет интерес.
Искусный мастер не оставляет следов
По итогам визита Штайнмайера в Е-бург немецкая газета Suddeutsche Zeitung написала, что он, дескать, "потерпел фиаско", не сумев убедить Сергея Лаврова изменить условия перемирия в районе Алеппо. Но, помимо того что у Лаврова не было и не могло быть полномочий идти на такие уступки, мы уже знаем, что стиль Штайнмайера - последовательное недеяние, прикрытое протокольной фразеологией. Там, где нет действия, не может быть и фиаско - но может быть победа. Фиаско, таким образом, потерпели аналитики Suddeutsche Zeitung, зациклившись на частной проблеме Алеппо.
Штайнмайер же, приехав в Е-бург, достиг сразу нескольких целей.
Во-первых, он сделал приятное Кремлю, продемонстрировав на публику, что никакой изоляции России нет, санкции трещат по всем швам, а видный европейский политик может прилететь в жуткую глушь, чтобы переговорить с Лавровым и подготовить почву для действий после их отмены. Ведь и "инновационные и энергоэффективные решения", и "новая научная основа для сотрудничества между Россией и Германией" определенно предполагают отмену санкций, хотя бы частичную. Это ясный сигнал Западу: пока вы тут щелкаете клювом, немцы уже сейчас готовятся к отмене санкций и захвату вновь открывшегося российского рынка. А вы, если будете сидеть и ждать, останетесь в дураках. Поторопитесь, пока не поздно.
Во-вторых, доставив россиянам такую приятность, Штайнмайер занял хорошую позицию для дальнейшего посредничества в любых будущих переговорах с Россией. Он стал "почти своим" и может со временем вырасти до Шредера-2, со всеми сопутствующими этому бонусами и плюшками. Кстати, в то время как версию о "фиаско" с удовольствием перепечатывают российские СМИ - мол, знай наших, утер Лавров нос немецкой колбасе, - сам Штайнмайер воспринимает это с полным смирением. Он знает, что при правильном и последовательном поведении его сегодняшнее мимолетное унижение будет вознаграждено с лихвой.
В-третьих, Штайнмайеру уже плетут венок миротворца и нового объединителя Европы. Ведь, несмотря на многочисленные "но" (на оккупацию Крыма, на интервенцию на востоке Украины, на уничтожение мирного населения в Сирии, на информационную и пропагандистскую кампанию по раскачке и дестабилизации ЕС и многое другое), они с Лавровым сошлись в одном: в том, что "в Европе не существует никакой альтернативы восстановлению нормальных отношений с Россией и сотрудничеству с ней в рамках существующих форматов".
Это трогательное сходство во взглядах тут же позволило Лаврову, слегка передернув и подменив "Россию вообще" на Россию в ее нынешнем виде, заявить, что "многие политики в Европе и мире уже понимают, что механизмы замораживания сотрудничества, в том числе и энергетического диалога между Россией и ЕС, - это ошибка". И выразить надежду (снова кивая на Штайнмайера) на то, что отношения между Москвой и Берлином "вернутся к старому пути". Причем, по умолчанию предполагается, что этот возврат произойдет, несмотря на украинские события. Штайнмайер, во всяком случае, эту подробность не уточняет, но и не возражает Лаврову. Такая молчаливая поддержка дорогого стоит, и можно не сомневаться, что благодарность Кремля на Штайнмайера непременно снизойдет.
В-четвертых, Штайнмайер получил возможность отчитаться о большой проделанной работе, причем дважды: и как глава МИД ФРГ, и как председатель ОБСЕ. Мол, в то время когда другие политики и организации застыли в нерешительности и почти что упустили Россию, которая могла быть навсегда потеряна и для ЕС, и для Германии, он, невзирая на трудности, даже в безнадежной, казалось бы, ситуации упорно вел переговоры. Конечно, сегодня такой спич звучал бы анекдотично. Но это сегодня. А через год-два-три, даже при минимальном изменении политической конъюнктуры, он заиграет совсем по-другому.
Можно перечислить еще с десяток-другой пунктов, но, полагаю, достаточно и четырех. Вот вам и сила недеяния.
Война с саламандрами
В условиях разложения и кризиса гражданского общества в современной Европе политики штайнмайеровского типа заведомо переигрывают и стратегов-государственников, и даже тактиков-популистов. Их опора - дезориентированная масса, живущая сегодняшним днем, и здесь они снова полностью совпадают с кремлевской командой.
Им нужна только подходящая питательная среда, а в условиях Европы, вступившей в кризис смены индустриала на постиндустриал, такая среда у них есть. И как бы ни пытались носители любой идеологии выработать в этих условиях верную тактику, они неизбежно будут проигрывать в степени привлекательности для аморфных масс, живущих сегодняшним днем. Степень деидеологизации электората и кризиса общественного сознания определяет глубину той корзины, на дне которой отчаянно прыгает Ангела Меркель, продолжая действовать в логике рациональной парламентской политики времен стабильности. Но времена изменились, и то, что всегда было сильной стороной Меркель, обернулось уязвимостью. Посеять в Германии панику оказалось легко - общество возмущено даже не самими терактами, а беспомощностью немецких силовиков и мягкотелостью миграционных служб (брутальность, как оказалось, они тренируют только на восточноевропейцах). Германия эпохи Меркель оказалась не готова к эффективному ответу на вызовы новой реальности.
Между тем политическая система ФРГ устроена так, что выборам в обе палаты Бундестага будет предшествовать серия земельных выборов, прошлая серия которых в нынешнем году была крайне неудачной для "большой коалиции" - правящего блока ХДС/ХСС и СДПГ как младшего партнера.
В возникающей развилке возможностей весьма вероятно ослабление внешнеполитической позиции Германии и возвращение Берлина к доктрине MittelEuropa как территории перманентного компромисса с Россией. Это означает уступку стратегической инициативы Москве. Ее могли бы уравновесить позиции Вашингтона и Лондона, но и там в дело вступает фактор непредсказуемости: в Вашингтоне возможен приход Трампа в Белый дом, а в Лондоне еще не решили, как разрулить ситуацию с Brexit. Все это, вместе взятое, порождает риск существенного изменения ситуации не в пользу бывших республик СССР в связи с нарастанием российского давления, притом наибольший прессинг испытает Украина. В то же время для дзенствующих бюрократов такой поворот событий будет эпохой новых возможностей и выгод, извлекаемых из сотрудничества с Кремлем, которыми они, вне всякого сомнения, не преминут воспользоваться.
Долгосрочных же перспектив вырисовывается две. Это либо откат назад и повторение европейских кризисных сценариев XX в. на большей территории, охватывающей, помимо Европы и России, также Индию и Ближний Восток, либо ускорение очередной НТР, расширение социального пространства постиндустриальных классов и существенная модернизация на этой основе европейских политических элит.
Иными словами, для победы над политической аморфностью к избирательным урнам должны вернуться люди - носители убеждений, выходящих за рамки сиюминутной рациональности политических саламандр. Этих людей, правда, пока не видно.
Realpolitik. Ничего личного
Политическая бюрократия Европы озабочена исключительно собственным выживанием и ради него готова вступить в союз с кем угодно. Такая система приоритетов, главное в которой - выжить и усилить свои позиции при любом политическом раскладе, типична для бюрократии как таковой. Бюрократия аполитична по определению. А поскольку современная европейская политическая элита полностью поглощена бюрократическим аппаратом уже как минимум лет 30 (это поглощение началось, к слову, именно с социал-демократов еще век назад) и стала его составной частью, то и она, как ни странно это прозвучит, тоже совершенно аполитична. Собственно говоря, такая забюрократизированная и изолированная от гражданского общества политика и есть то, что принято называть realpolitik. Помноженная на короткий избирательный цикл, она порождает систему отношений, внутри которой штайнмайеровский бюрократический дзен не только уместен, но и наиболее рационален.
Суть этой позиции: "здесь и сейчас". Это уже не отказ от стратегии ради тактики, это нечто большее. Это окончательный сиюминутный ситуативизм, направленный на извлечение немедленной выгоды из любой ситуации. Причем в любой момент позиция выгодоприобретателя может смениться даже на прямо противоположную - к примеру, вчерашний левак и борец против НАТО станет его генсеком, как это было с Хавьером Соланой. Такая невероятная политическая гибкость предполагает отказ от любой идеологии и прогнозирования, позволить себе который может только структура, заточенная на уверенное паразитирование на обществе в любой ситуации, и в силу этого перманентно готовая к мгновенной мимикрии в любом мыслимом и немыслимом направлении. Такова суть "дзена Штанмайера" - и эта суть полностью совпадает с линией поведения Кремля. Что и превращает обе эти системы в социально близких союзников.
