Путин как пугало. С кем заигрывает Макрон, стращая ЕС развалом
Иногда кажется, что президент Франции Эммануэль Макрон делает внешнеполитические заявления ради самого факта таких заявлений. Но это не совсем так — сказав, что он очень уважает Владимира Путина и даже стремится к тому, чтобы Россия была частью системы европейской безопасности, да вот беда, ведь Путин мечтает разрушить ЕС, Макрон сформулировал концепцию французской внешней политики на континенте.
Негромко и не вовремя
Ранее его министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан — крайне несвоевременно и опрометчиво, поскольку не прошло и суток, как по Сирии более весомо высказался президент США Дональд Трамп — заявил, что Башар Асад выиграл войну, но не выиграл мир. Это, конечно, прозвучало очень философически, и как историк по специальности и официальный член ложи "Великий восток Франции" министр Ле Дриан, по-видимому, рассчитывал запомниться потомкам этой фразой, как Робеспьер небесно голубым камзолом, но вышло не очень. И поэтому, прежде чем показать, при чем тут Европа и Макрон, следует объяснить, почему это явный ляп.
Дело в том, что сутками ранее израильская авиация нанесла массированные ракетно-бомбовые удары по используемым иранцами базам в провинции Дамаск (в ходе налета был ранен брат Асада Махер), а ВВС антитеррористической коалиции атаковали иранскую колонну, двигавшуюся в провинцию Идлиб, неподконтрольную блоку Хаменеи–Путина–Асада. После чего иранские регулярные и гибридные войска остановили свое участие в совместном с россиянами и наемниками сирийского диктатора наступлении, которое видится кремлевским генералам и самому Башару Асаду как последний и решительный бой. В Идлиб, служащий накопителем для депортированных из других провинций повстанцев-суннитов и беженцев, тем временем вводит войска Турция.
Наконец, президент Трамп предупредил Россию и Иран, что планирование ими гуманитарной катастрофы в Идлибе (иранцы-шииты, к примеру, просто-напросто вырезают суннитское население, как и в Ираке, травят его газом, в лучшем случае изгоняют, в то время как россияне уничтожают сирийцев бочковыми бомбами) не пройдет. Для этого у берегов Сирии скапливается все больше американских кораблей, в то время как российский флот прижат к своей базе в Тартусе. В самом Идлибе собралась более чем 100-тысячная армия суннитов, часть которых Анкаре не по нутру, но допустить прорыва миллиона-двух беженцев в Турцию Эрдоган тоже не хочет.
Мало кто сомневается, что в ближайшее время Тегеран вновь подставит Москву и Дамаск под химическую атаку, потому что такова его логика военно-дипломатической стратегии — постоянно углублять статус России и асадитов как химических террористов-изгоев, чтобы они не могли спрыгнуть с персидского корабля, несущегося в бездну. После чего начнется новая кровавая вакханалия, правда, пока она отложена по факту хирургических ударов Израиля и США, а также грядущего саммита Турции, Ирана и России, где стороны вновь определят свои противоречия. Правда, Иран не стал дожидаться саммита и решил быстро и предельно обострить ситуацию руками россиян и асадитов — 4 сентября в Идлибе вновь начались бомбардировки укрепрайонов оппозиции.
Отсюда заявление Ле Дриана можно трактовать либо как то, что Европа (и в частности, Франция) просто не успевает за событиями, а что касается путинского плана разрушения ЕС, то важной его частью является направление на территорию Союза огромных потоков беженцев с Ближнего Востока путем превращения Сирии и других арабских стран в пекло. Кстати, в этом контексте обратите внимание на внезапно вновь проявившийся интерес Рамзана Кадырова к Ливии, где после некоторого затишья началась небольшая смута... И ведь в отношении нынешней Италии и Австрии, а также частично Германии этот план работает.
Спасение Европы
Но способен ли Макрон что-то ему противопоставить? Откровенно говоря, вряд ли (европейцы избегают подлинной гуманитарной интервенции пуще Трампа), но его декларация, похоже, использует Путина лишь в качестве повода.
Ведь французский президент недавно сообщил, что принимает вызов Польши, Венгрии и их союзников внутри самого Евросоюза — отношения с той же Варшавой у Парижа нынче хуже некуда, Макрон поддерживает те или иные санкции против консервативных популистов, те в отместку изгоняют французские компании. Вероятно, слова Макрона следует трактовать в том смысле, что он намерен не позволить разрушить ЕС, в особенности на фоне нарастающих политических проблем в Германии, где даже члены кабинета Меркель стали призывать общество (?!) оказать сопротивление неонацистам. Откровенно говоря, это странно, потому что власть-то и должна это делать — и как тут не пожалеть, что со времен Гельмута Коля американская разведка слишком доверяла германским партнерам и не создавала на переданной им части территории Европы своих резидентур?
Впрочем, все равно непонятно, как Франция намерена приструнить ту же Польшу — прислать нового Валуа в Вавельский замок? Но престарелая Анна Ягеллонка в аватаре Ярослава Качиньского вовсе не намерена этого допустить. Тем более имея гласных союзников в лице Венгрии и Австрии и тихих, таких как Чехия и Словакия, которые указывают на свою особую позицию в вопросе приема беженцев...
Известно, что спасение Европы Макрон видит в реализации идей Джорджа Сороса, своего советника Жака Аттали и экс-президента Еврокомиссии Жака Делора: создание общего минфина, трансформация Европейского парламента в полноценный законодательный орган (его отвязка от рудиментов межгосударственного органа), строительство бюрократических вертикалей по французскому образцу. Умберто Эко назвал бы это пьемонтским путем европейской интеграции — французский стиль во всем, а местные особенности сносятся на периферию.
Россия в этом плане фигурирует просто как наивное пожелание того, чтобы она остепенилась и вернулась в семью, поскольку зашла за красную линию уже не только на Ближнем Востоке и в сфере международного права, но и на Западе, сталкивая Европу с Трампом своим скандальным газопроводом. Это заявление Макрона (после признания руководства германского концерна "Юнипер", что компания будет вынуждена выйти из проекта СП-2, если США наложат на него санкции) может служить определенным прологом к соответствующему французскому маневру, тем более что Франция, равно как Португалия с Испанией, давно готовилась к приему газа с берегов западной Атлантики (как и любого другого).
Иными словами, для Франции, в особенности учитывая, что европейское единство Макрон явно ставит выше некоторых меркантильных интересов, выход из СП-2 не будет таким болезненным, как для Германии или как для отдельных группировок элиты в Австрии и Италии. В этой плоскости Париж, как и Берлин, будет принуждать Москву к подписанию нового транзитного договора с Украиной с обязательными объемами прокачки (вне зависимости от того, сохранится при этом СП-2 или нет).
Арес и Гермес
Третья плоскость, в которой Париж намерен противостоять разрушению ЕС Россией, — это военно-политическая сфера. Если ранее европейские оборонные прожекты могли в какой-то степени быть рассчитаны и на участие Москвы, то после озвучивания двойственной позиции президента США в вопросе коллективной обороны такие варианты сняты со стола. При этом в данном случае идеологической симфонии запада, центра и востока Европы совершенно не требуется. Тем более что как минимум Польша будет только рада найти бесконфликтную сферу сотрудничества с Парижем и Берлином.
Здесь, разумеется, первую скрипку будет играть именно Франция, обладающая единственной полноценной боеспособной армией в западной части континента. Между прочим, та же ускоряющаяся деградация российской космической отрасли, в которой теперь принято оставлять дырки в обшивке космических кораблей, усиливает роль Франции как страны с сильным авиакосмическим сектором. Основой европейской космической программы, в которой своими двигателями участвует и наша страна, является, несомненно, именно Франция. Так что, возможно, роли Ареса и Гермеса в ЕС окончательно определены: немцам предстоит зарабатывать на Европу деньги, а французам за нее воевать.
Понятно, что избиратели Франции и Германии не слишком горят желанием (правда, у французов еще не истлел порыв избирательной кампании Макрона, в которой глобальный бонапартизм был густо замешан с "королевским чудом") брать на себя все эти роли. Вместе с тем та тяжелая картина, которую представляет собой сегодня Великобритания, в которой Шотландия опять собирается на выход, а Ирландия язвительно намекает на пограничный вопрос, показывает им, что альтернативы гораздо хуже. Оно, конечно, сначала мигрантов приструнить бы, но развал Союза будет означать откат в послевоенное время. Германия сегодня испытывает внутренние политические и психологические проблемы, но, следует думать, поглядывая, с одной стороны, на электропаяльник Дональда Трампа, а с другой — на обломок трубы в руках Путина, ее руководство все-таки возьмет себя в руки. На фоне, между прочим, 50-миллиардных долларовых инвестиций Китая в Африку, о которых на днях было объявлено на профильном саммите.
Курс на Восток
Европе, похоже, необходима встряска, если она хочет переформатироваться и быть независимой от США, Китая или России. Эммануэль Макрон эту волну отлично чувствует, но, по иронии судьбы, на слои стареющих гедонистов, которые хотят только покоя и специфических киберразвлечений, но при этом вдруг стали гордиться тем, что они коренные, опереться он не сможет. Они теперь, развращенные финансируемой из России пропагандой и подначиваемые Трампом (пока он при власти), будут голосовать за правых ультра и старых левых, пока не исчезнут.
Отсюда и флирт с частью новых европейцев и, собственно, новыми гражданами старых стран ЕС. Они более конкурентоспособны и динамичны, пусть и в разной степени. Говорить об этом прямо парижские политики пока не могут, в особенности в обстоятельствах инфильтрации собственного цеха российскими марионетками вроде печально известных политических авантюристов Марин Ле Пен и Тьери Мариани. Но демографические изменения в Европе как раз и делают ее более единой парадоксальным образом — как тянувшаяся столетиями связность германских королевств на руинах Западной Римской империи.
Однако мечты о единой и сильной Европе, подвергшейся за последние пять лет атакам как извне, со стороны московских "гуннов", так и изнутри, со стороны возродившихся демонов расизма, так и останутся мечтами, если Макрон (у него это может получиться лучше) и Меркель не найдут общий язык с новыми европейцами. Это страны Западных Балкан (как раз предстоит новый раунд переговоров между Сербией и Косово), страны Балтии, это крупные страны Восточных Балкан, это страны Вишеградской четверки, наконец, это Украина, Молдова и Грузия. Они все еще (или уже) верят в европейскую идею, пусть отчасти по материальным причинам и пытаясь преодолеть в себе конфликт между недавно восстановленным или обретенным суверенитетом и концепцией наднациональных институтов.
Задача эта сложная — сможет ли Франция сломать давнишнюю вялость и склонность к параличу европейских интеграционных структур, сказать пока сложно. В любом случае именно наглая российская агрессия против Запада спровоцировала и подгоняет этот процесс, причем от Стамбула и Еревана до Оттавы и Лос-Анджелеса. Думается, что и Макрон с Меркель пока не мыслят настолько широко, хотя как знать.
Пусть и агонически, но Россия бросается в последний бой за свою империю, используя терроризм и пропаганду, США используют финансы и передовые вооружения, Китай — производственное могущество и скупку лояльности. Европе остались права человека, просвещение и свободная торговля при высоких внешних барьерах. Пока она берет социальными правами, крышей НАТО, равенством перед законом, проецируя мягкую силу на свое стратегическое окружение, грозящее разорвать Великобританию и умыкнуть из НАФТА Канаду, а также ломая российские укрепрайоны на востоке Европы и на Кавказе. После публикации мемуаров Олланда, рассказавшего о варварском поведении московского правителя, стоит ожидать, что решивший сохранить Европу Макрон не окажется мягче предшественника, а Иностранному легиону доведется увидеть не только покинутую некогда французами Африку.
