• USD 41.2
  • EUR 44.8
  • GBP 53.5
Спецпроекты

Титановая распродажа. Что не так с Большой приватизацией в Украине

Правительство начало так называемую Большую приватизацию, но это опасная практика во время войны. Первой под угрозой оказалась украинская титановая отрасль

Начался скрытый процесс разгосударствления титанового бизнеса
Начался скрытый процесс разгосударствления титанового бизнеса / Getty Images
Реклама на dsnews.ua

Плохое время для больших торгов

Война — это всегда контрцикл развития, когда сворачивается активность общества, в частности бизнеса, из-за высоких рисков. В такое время государство должно, наоборот, создавать стимулы для привлечения внутренних ресурсов, капитальных инвестиций и создания новых рабочих мест. Условно, это должна быть модель экономики полной занятости, гарантий государственного заказа и государственного страхования инвестиций.

Разумеется, именно госкомпании должны быть одним из важных (конечно, не единственным) инструментом такой контрциклической политики.

Не стоит забывать и о факторе стоимости ключевых активов во время войны. Высокий уровень рисков и неопределенности формируют существенный тренд на дисконтирование всех основных экономических активов страны, охваченной войной, особенно когда приходится отбиваться от мощного врага.

В таких условиях все государственные активы будут стоить дешево, более того, их продажа не покроет даже мизерной доли государственных расходов.

Приведем постой пример. Ежемесячные расходы госбюджета на социальный сектор и сектор обороны составляют в среднем $6-7 млрд. Предположим, что Большая приватизация принесет $1 млрд, то есть все активы будут проданы по самой высокой на данный момент цене. Но даже этих средств хватит, только чтобы покрыть 1/6 ежемесячных бюджетных расходов или профинансировать около пяти дней госрасходов в течение бюджетного года. Другими словами, это лишь 1,25% от потребностей бюджета в финансовых ресурсах во время войны в год.

Сугубо теоретически, Большая приватизация может рассматриваться не только как инструмент привлечения денег в бюджет, но и как механизм сокращения расходов на содержание госпредприятий и как определенный катализатор инвестиционных процессов в экономике. Однако все эти предположения могут оправдываться только в мирное время. Во время войны приватизация не может выступать катализатором частных инвестиций в экономику именно из-за рисков и неопределенности. А сокращение госрасходов может и не произойти, потому что если инвестор уволит с приобретенного предприятия 5000 работников, то они придут в Государственный центр занятости и обратятся за выплатами по безработице.

Реклама на dsnews.ua

В этом контексте госпредприятия превращаются в одну из составляющих государственно-частного партнерства во время войны и вынужденного "огосударствления" определенных экономических процессов (например, на рынке труда, в энергетике, транспортной инфраструктуре, секторе ВПК и т. п.), которые будут либерализированы уже после войны. Ведь не существует "плохих" моделей в виде государственных или либеральных концепций развития экономики, но есть несвоевременные, не адаптированные к определенным условиям модели управления. Например, увеличение роли государства на этапе динамичного роста экономики мирных времен может привести к резкому спаду эффективности, перерасходам и гиперинфляции. А квазилиберальная экономика во время войны может привести к очень быстрому поражению.

Конечно, ключевую роль здесь играет Министерство экономики как своеобразный экономический генштаб во время войны.

Хитрый список: что продает правительство

Недавно правительство начало "Большую приватизацию — 2024".

Уже определено Тот-5 объектов, которые выставляют на торги в текущем году. Министерство экономики Украины опубликовано этот перечень еще летом, а Фонд государственного имущества Украины презентовал проект "Большая приватизация — 2024". "Большая приватизация открывает возможности для новых инвестиций, необходимых для восстановления и модернизации нашей страны. Это инструмент развития, направленный на привлечение эффективных собственников, которые заложат фундамент для роста экономики уже сейчас, создадут новые рабочие места и наполнят налогами бюджет", — отметила первый вице- премьер-министр — министр экономики Украины Юлия Свириденко:

Как видим, эта стратегия диаметрально противоположна вышесказанному. Она заключается в попытке во время войны найти сугубо "частный" двигатель развития достаточно сложных предприятий, которые, кстати, испытывали проблемы даже в мирные времена. По мнению Свириденко, именно частный сектор, а не государство в партнерстве с бизнесом как главный девелопер экономики во время войны, должен обеспечивать капитальные вложения, создавать рабочие месяцы и делать это в условиях военных рисков и неопределенного горизонта прогнозирования, когда даже премьер- министр "ошибается" со сроками завершения войны, ориентируясь на прогнозы МВФ и ожидая мира уже летом 2024-го.

Вот Топ-5 объектов, которые еще летом запланировали выставить на торги (первые два уже проданы):

  1. Отель "Украина" — 4-звездочный отель в центре столицы. Стартовая цена — более 1 млрд грн. Продали 20 сентября 2024 г. за 2,5 млрд грн. Покупатель — ООО "Ола Файн" бизнесмена Максима Криппы, который в 2023-м уже приобрел бизнес-центр "Парус", а еще раньше — гостиницу "Днепр" (через свою киберспортивную команду NAVI). То есть всего за несколько лет Криппа стал владельцем знаковых объектов недвижимости в центре столицы. Один из факторов такого роста портфеля недвижимости бизнесмена — достаточно низкие цены на нее, даже в элитном сегменте.
  2. АО "Объединенная горно-химическая компания" (ОГХК) — крупнейшее в Украине предприятие по добыче и обогащению титановых руд. Стартовая цена — почти 3,9 млрд грн. В октябре ее купила за 3,94 млрд грн компания "Цемин Украина" азербайджанского бизнесмена Насиба Хасанова, точнее его группы NEQSOL Holding, являющейся владельцем Vodafone Украина.
  3. ООО "Аэрок" — ведущий производитель газобетонных изделий с производственными мощностями в Киевской и Львовской областях.
  4. ООО "Демуринский ГОК" — горно-обогатительное предприятие, разрабатывающее Волчанское месторождение титана и циркония.
  5. ООО "Инвестиционный союз "Лыбидь" (ТРЦ "Ocean Plaza") — один из крупнейших торгово-развлекательных центров Киева.

На самом деле Большой приватизацией указанный перечень объектов назвать трудно. Фактически это скрытый процесс разгосударствления титанового бизнеса, который приправлен лишь для отвлечения внимания несколькими интересными объектами недвижимости и производителем газобетонных изделий. Конечно, общество в целом будет обсуждать дальнейшую судьбу ТРЦ "Ocean Plaza", а не Демуринского ГОКа.

Титановая отрасль: модель роста и разгосударствление

Разгосударствление титанового бизнеса фактически ставит крест на дальнейших перспективах создания в Украине титанового кластера, в рамках которого могла бы развиваться сложная переработка сырья, а не его экспорт в другие страны, когда добавленная стоимость остается именно в них, а не в Украине.

Украина входит в топ-5 стран по объему титанового сырья. На нашей территории до 20% мировых запасов ильменита и рутила (подтвержденные запасы поменьше — от 7% до 12% мировых), которые сконцентрированы в 40 месторождениях. Титановая мощь Украины подтверждается тем фактом, что в составе СССР нам принадлежало 90% производства концентрата ильменита. И потому основные предприятия по его переработке также находились в УССР.

В целом у Украины есть запасы титанового сырья более чем на 400 лет добычи (184 млн т TiO2).

Самое большое месторождение в Европе находится также у нас — это Стремигородское месторождение. Но ключевая проблема состоит в том, что в Украине до сих пор не произведена оценка запасов титансодержащего сырья на ключевых месторождениях (за исключением частных компаний) по международным стандартам (JORC): ильменита — FeTiO3 (31,6% титана) и рутила — TiO2 (60% титана).

Без международно подтвержденных запасов сырья невозможно провести объективную оценку титановых компаний в Украине, ведь оценка запасов — ключевой показатель для дисконтирования денежных потоков во времени. Объем запасов и динамика добычи позволяет понять цикл жизни месторождения в годах, а прогноз мировых цен на ильменитовый концентрат — спрогнозировать будущую выручку.

Это дает возможность, с одной стороны, спекулировать на тезисе относительно "истощения" месторождений ОГХК, а с другой — отпугивать потенциальных международных инвесторов. Возникает ситуация, когда реальное положение дел знает лишь несколько "внутренних игроков", а внешне ретранслируется тезис о том, что ОГХК осталась с запасами сырья всего на 4-5 лет. Реальной картины при этом не знает никто: внутренние игроки лишь ориентировочно понимают положение дел, а внешние — просто не хотят в это ввязываться.

То есть государство должно сначала составить модель титанового кластера в Украине, сформировать совместно с бизнесом приоритеты его развития (добавленная стоимость, а не экспорт сырья) и провести полную инвентаризацию запасов по международным стандартам.

При этом Государственная геологическая служба должна сформировать совершенные портфолио каждого месторождения по международным стандартам и упорядочить процедуру выдачи разрешений на их использование (только в рамках участников титанового кластера).

Это позволило бы не просто продать стратегические месторождения непрофильному инвестору с деньгами, которые он не может вывести из Украины во время войны, но и запустить именно кластерную модель развития титановой отрасли.

Цепочка роста добавленной стоимости в рамках титанового кластера известна: концентрат ильменита (разные виды) — диоксид титана и титановая губка — металлический титан — продукция из титанового порошка (детали и отдельные изделия).

Распродажа титановых месторождений непрофильным игрокам принесет только относительно небольшие деньги, которые очень скоро будут потрачены. В то же время существует риск сокращения рабочих мест, хотя в рамках титанового кластера — они должны вырасти в несколько раз. Кроме того, такой подход к приватизации — только экспорт концентрата ильменита. Производство диоксида титана на мощностях компании Сумыхипром (для химической продукции и удобрений) и титановой губки на Запорожском титано-магниевом комбинате невозможно. Как из-за рисков войны, так и по причине выпадения этих предприятий из структуры титанового кластера, который в наших условиях деградирует в формат сырьевого придатка таких стран, как Китай, Япония, Турция (покупатели титана из Украины) и даже РФ (были расследования, когда украинский титан через Чехию попадал в Россию).

А строительство завода по производству металлического титана возможно только на базе одной частной компании, добывающей в Украине титановое сырье. Но комплексный подход к созданию титанового кластера со стороны государства мог бы ускорить этот процесс и мультиплицировать результаты развития титанового кластера. В таком случае этот кластер должен состоять не из одного частного участника и одного непрофильного инвестора, а из нескольких участников, которые бы в конкурентной борьбе предлагали государству наилучшие условия недропользования (а не монопольно диктовали бы их или боролись за коррупционную составляющую).

Активы ОГХК: неправильная "упаковка"

Здесь следует понимать, что в рамках той же ОГХК существуют огромные "хвосты" в виде отвалов прежней добычи, которые тоже можно успешно перерабатывать, но эти запасы никто не оценивал даже примерно. Не говоря уже о том, что ОГХК — это надстройка, оболочка для двух горно-обогатительных комбинатов.

Этот бизнес можно считать "кочевым", потому что ГОКи имеют возможности перерабатывать сырье и из других месторождений, а не только из тех, к которым они были привязаны. Речь идет и о транспортировке сырья (если есть короткое транспортное плечо), и о переносе оборудования на другие месторождения. То есть ключевая ценность — это право на недропользование и подтвержденные запасы сырья. И именно поэтому информация о титане максимально скрыта от инвесторов. Вот и раздаются оценки запасов ОГХК от 5 до 20 лет добычи по разным месторождениям.

В состав ОГХК входят два горно-обогатительных комбината: Иршанский (Житомирская область) и Вольногорский (Днепропетровская область). Но это основные средства. Главное, что ОГХК также владеет спецразрешениями на пользование недрами.

Спецразрешения на использование недр в активе ОГХК

Назва родовища  Вид корисних копалин Мета користування надрами Термін дії спецдозволу
Межирічне Основна: титанові руди. Спільнозалягаюча: пісок Видобування титанових руд для отримання ільменітового концентрату та піску для виготовлення будівельних розчинів, дорожнього будівництва, рекультивації, благоустрою і планування. До 11 лютого 2035 р.
Малишевське (три ділянки) Основна: піски циркон-рутил-ільменітоносні. Супутні корисні компоненти: п’ятиокиси танталу, ніобію, ванадію, окис скандію та окис гафнію. Супутні корисні копалини: ставроліт, дистен, силіманіт, пісок.  Видобування сировини, придатної для виробництва цирконового, рутилового, ільменітового, дистен-силіманітового
і ставролітового концентратів, а також формувальних, скляних і будівельних
пісків
До 20 лютого 2043 р.
Селищанське Титанові руди Геологічне вивчення титанових руд, зокрема дослідно-промислова розробка родовища, затвердження запасів ДКЗ України за промисловими категоріями.  5 р.

Государство до сих пор оставляет как туз в рукаве самое большое Стремигородское месторождение ильменито-апатитовых руд в Житомирской области. Логично было для повышения капитализации ОГКХ "упаковать" это месторождение в ее портфеле недропользования. Ранее права на его эксплуатацию имела компания, приближенная к олигарху Дмитрию Фирташу. Сейчас идут суды, рассматривающие решение СНБО о лишении этого права. Кроме того, стоимость ОГХК могла бы увеличить активы Демуринского и Мотроновского ГОКов. Первый принадлежал российскому бизнесмену Михаилу Шелкову и был конфискован во время войны, а второй — принадлежит структурам, ассоциирующим с Дмитрием Фирташем. Как и в случае с крупнейшим в Украине Стремигородским месторождением, СНБО своим решением забрало у структур Фирташа спецразрешение на недропользование. Для такой "упаковки" ОГХК необходимо было решить все правовые вопросы с их бывшими собственниками/пользователями, в частности, завершить судебные дела. Но правительство поспешило и продало ОГХК непрофильному инвестору в формате "как есть".

Стратегическое сырье: деньги решают не все

С сугубо финансовой точки зрения, продажу ОГХК можно оценить как успешную. Так, дисконтированный чистый финансовый поток при условии наибольшего в ее истории уровня добычи и мировых цен на ильменит и рутил будет составлять лишь $77 млн в течение пяти лет, то есть компания в пятилетний срок не окупит свои инвестиции почти в $100 млн.

Но поразмышляем, о чем это свидетельствует. Здесь либо запасы сырья существенно занижены при приватизации — и их хватит не на 5, а на 15-20 лет, либо есть какие-то скрытые договоренности о дальнейшей передаче компании других титановых активов. Или же приватизация является частью какой-то более глобальной схемы на международном уровне.

Конечно, это только версии. Как будет на самом деле — покажет время. И приватизация следующего титанового актива: ООО "Демуринский ГОК" — это горно-обогатительное предприятие, разрабатывающее Волчанское месторождение титана и циркония.

В сырьевой парадигме метод оценки финансовых потоков в соответствии с прогнозом мировых цен на сырье вполне оправдан. Но в кластерной модели — нет, потому что собственное стратегическое сырье в ней выполняет только функцию экономической безопасности и фактора глобальной конкурентоспособности. Основная прибыль зарабатывается не на сырье, а на его переработке и изготовлении конечной продукции с высоким уровнем добавленной стоимости. Как, например, добыча угля и собственной железной руды в цепочках "уголь — кокс — металл", "уголь — электроэнергия — металл" или "уголь — кокс — электроэнергия — железная руда — металл", когда сырье (железная руда, коксующийся уголь) является фактором конкурентоспособности Украины по цене производства металла.

Следовательно, абсолютизация метода финансовых потоков в случае стратегического сырья не работает. Например, Восточный ГОК, добывавший уран в Украине, уже два года ничего не производит, а когда работал — генерировал убытки в размере сотен миллионов гривень в год. Но это не значит, что урановый бизнес необходимо срочно приватизировать без построения кластерной модели.

Адаптивная модель

Если тезисно подытожить тему приватизации во время войны, то следует придерживаться следующих принципиальных рекомендаций:

  1. Массовая малая приватизация, желательно, в пакете с государственными админуслугами и льготным кредитованием.
  2. Приватизация непроизводительных во время войны активов, которые в мирное время не являются элементами кластерной экономики: например, гостиниц и ТРЦ. Но здесь главное не продать за бесценок.
  3. Интеграция активов, оказавшихся в системе государственного управления, в структуру оборонного заказа и изготовление бетонных защитных сооружений (пример "Аэрок").
  4. Сохранение сырьевых активов, даже посредством частичной консервации, для использования в построении кластерной модели развития после войны (титан, графит, литий, уран и т. д.).

Кстати, адаптивную модель после Второй мировой войны продемонстрировала Великобритания. Правительство Клемента Эттли, сменившего в 1945 г. правительство Уинстона Черчилля, национализировало ряд отраслей: угольную, сталелитейную и газовую промышленность, железную дорогу, гражданскую авиацию, энергетику, коммунальное хозяйство, Банк Англии — в общей сложности около 20% экономики Британии. Затем, во времена Маргарет Тэтчер, большинство из этих предприятий было приватизировано, когда для этого сложились необходимые предпосылки.

В Украине все пока происходит наоборот: "большая национализация" до полномасштабной войны и Большая приватизация во время войны. С соответствующими последствиями.

    Реклама на dsnews.ua