Не болтай!. Обновленная военная доктрина закрепляет нейтралитет Украины на внешней арене и открывает охоту на ведьм внутри страны
Утвержденная правительством новая военная стратегия окончательно похоронила перспективу членства Украины в НАТО. Фиксируя внеблоковый статус страны, новая концепция безопасности обязывает власти выстраивать оборону исключительно собственными силами. Но при этом не предлагает конкретных шагов по повышению военного потенциала государства, способного заменить преимущества коллективной безопасности Североатлантического альянса. Во внутренней политике доктрина фактически дает зеленый свет преследованию неправительственных организаций и политических партий, критикующих деятельность властей.
Беззубый нейтралитет
После вступления в силу в июле прошлого года Закона "Об основах внутренней и внешней политики" появление новой военной доктрины стало лишь делом времени. Утвердив внеблоковый статус Украины, этот документ поставил точку в многолетней общественно-политической дискуссии относительно целесообразности вступления нашего государства в НАТО. Но поскольку действующая военная стратегия, принятая еще в июне 2004 г., оговаривала такую перспективу, было решено ее заменить. В середине апреля глава оборонного ведомства Михаил Ежель представил на рассмотрение правительства новую военную доктрину, которую члены Кабмина оперативно утвердили в закрытом режиме и без предварительного публичного обсуждения.
Как и доктрина образца 2004 г., ее новая версия носит оборонительный характер. То есть Украина, как и ранее, признает отсутствие внешних врагов. Но если какое-либо государство или коалиция государств станут угрожать нашей стране военной силой, то получат статус противника. Зато факторы, которые угрожают национальной безопасности нашей страны, обновленная военная доктрина теперь оценивает по-другому. Например, действующая доктрина четко определяет внешние угрозы государству: распространение оружия массового поражения, военно-политическая нестабильность в соседних странах, терроризм, наращивание другими государствами военной мощи вблизи украинской границы, незавершенность оформления государственных границ. А также внутренние: экстремизм и сепаратизм, недостаточное финансирование армии, утилизация устаревшего вооружения и т. д. Новый же проект военной стратегии относит эти и другие негативные для безопасности страны явления в разряд тенденций, рисков и условий, способных спровоцировать недружественные действия других стран. А угроза, согласно документу, остается лишь одна, и то довольно абстрактная: намерения или действия другого государства, которые свидетельствуют о его готовности применить в отношении Украины военную силу. Выходит, что если одна из стран-соседей предъявит Киеву территориальные претензии, то соответствующие заявления и действия будут расценены лишь как риск, повышающий угрозу военной агрессии против Украины, но не как прямая угроза. Очевидно, что в случае появления реальной опасности это никоим образом не сможет сдержать решительные действия главнокомандующего. И тем не менее такая размытость формулировок документа вряд ли будет способствовать разработке новой эффективной системы безопасности страны.
В этом контексте также стоит обратить внимание на изменение перечня защитных действий государства в случае появления угрозы вооруженной агрессии, прописанное в новой доктрине. Так, если действующая доктрина предусматривает возможность "военно-силового сдерживания" потенциального противника, что не исключает и превентивных ударов, то новая редакция документа предлагает в первую очередь активизацию действий в информационном пространстве и обращение за помощью к мировому сообществу. А вместо силового сдерживания предлагается ограничиться демонстрацией обороноспособности.
Стратегия под соседа
Столь аккуратный подход к разработке новой военной стратегии можно объяснить нежеланием украинского руководства дразнить своего главного партнера — Россию. Ведь немалая часть угроз, которые прописаны в доктрине 2004 г. и перекочевали в новую редакцию документа, но уже под другим определением, напрямую затрагивают именно российско-украинские отношения. Это и незавершенность договорно-правового оформления государственных границ, и проявления сепаратизма (чем грешат пророссийские организации в АР Крым), и вероятность возникновения новых вооруженных конфликтов (между Россией и Грузией), и наращивание группировок войск и вооружения вблизи границ Украины, и модернизация уже существующих систем вооружения и военной техники. Последний пункт на данный момент является наиболее актуальным. Ведь руководство РФ неоднократно заявляло, что планирует провести комплексную модернизацию вооружения своего Черноморского флота, базирующегося в Крыму. И хотя важность этого вопроса после продления строка пребывания ЧФ на полуострове до 2042 г. для безопасности Украины сложно переоценить, в новой военной доктрине его обошли стороной.
В то же время авторы документа предусмотрели ограничения другого плана для российской военной базы в Крыму, хотя конкретного упоминания именно о ЧФ в этом контексте нет. Так, в положениях новой доктрины говорится, что если иностранные военные, пребывающие на территории нашей страны согласно составленным международным договорам, покинут место постоянной дислокации без согласования с украинскими властями, то такие действия будут расценены как условие для возникновения военного конфликта. Как вероятность применения силы к Украине, согласно документу, будут также расценены намерения или действия, например, Черноморского флота РФ, по подготовке вооруженных действий против третьего государства или группы государств. Это более четкое и жесткое определение рамок деятельности иностранных военных формирований на территории нашей страны. В доктрине 2004 г. о российской базе в Крыму есть прямое упоминание, но там лишь обобщенно отмечается, что соблюдение законодательства и двусторонних договоров ЧФ является одной из основных составляющих обеспечения военной безопасности Украины.
Информационные фобии
К чести авторов новой военной доктрины следует отметить, что они признают такие негативные явления, как коррупция, разбалансированность и незавершенность системных реформ, энергетическая зависимость, бедность населения и высокий уровень преступности, факторами, способными спровоцировать недружественные действия других государств. Но в то же время эти проблемы являются вопросами общенациональной стратегии безопасности страны, проект которой в ближайшее время должен рассмотреть СНБО, и к военной обороне не имеют никакого отношения. Этим расширение сферы действия доктрины не ограничивается. Одним из основных новшеств документа выступают дополнительные, внутренние риски, которые могут привести к военному конфликту. В частности, согласно документу, усложнить решение военно-политических задач способно внешнее вмешательство во внутренние дела Украины. Речь идет об информационном влиянии, экономическом давлении, а также финансировании и даже моральной поддержке политических сил и неправительственных организаций (НПО) с целью дискредитации власти. А в число рисков, повышающих вероятность военной агрессии против Украины, включен и такой пункт, как проведение информационно-психологических мероприятий, направленных на дестабилизацию социально-политической ситуации в стране.
Такие нововведения свидетельствуют об принципиально новом подходе команды Виктора Януковича к внутренней политике. События в Ливии, Египте и других странах Северной Африки, похоже, таки произвели впечатление на Банковую. Последние социологические исследования свидетельствуют о том, что рейтинг команды "регионалов" продолжает снижаться. При этом авторитет оппозиции особо не повышается, что, по оценкам социологов, создает электоральный вакуум, который может в итоге спровоцировать масштабные протестные настроения среди украинцев. И поскольку общественные организации в последнее время выступают более активными критиками действий власти, чем оппозиция, тем самым подогревая неудовольствие граждан руководством страны, то именно по ним и готовится основной удар.
На практике такая политика может обернуться серьезными негативными последствиями для общественного сектора. Это подтверждают и конкретные заявления и действия представителей фракции Партии регионов в ВР. Так, лидер "регионалов" в парламенте Александр Ефремов в середине апреля заявил, что Джордж Сорос, финансирующий фонд "Відродження", выделил средства для подготовки в нашем государстве революции по примеру недавних событий в странах Северной Африки. И хотя представители фонда опровергли эту информацию, депутаты от ПР уже начали подготовку законопроекта, запрещающего финансирование украинских общественных организаций из-за рубежа. Такого рода ограничения действуют с 2005 г. в России и Беларуси, и наше государство теперь может присоединиться к этой компании. Таким образом, новая военная доктрина, делая ставку на внешний нейтралитет, в случае утверждения Президентом рискует стать инструментом для закручивания гаек неугодным власти общественно-политическим движениям.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Евгений Быстрицкий
Исполнительный директор Международного фонда "Відродження"
Все без исключения средства, которые дает основатель нашего фонда Джордж Сорос для содействия становлению открытого демократического общества в Украине, выделяются организациям исключительно по решению или рекомендациям украинских граждан, независимых экспертов — членов правления и программных советов фонда. Отмечу, что "Відродження" функционирует как национальная организация. И это значит, что в Украине никто не готовит и не может готовить какие-то проекты по распоряжению Сороса, чтобы в итоге реализовать революционные сценарии "по примеру Северной Африки". Партия власти, вместо того чтобы содействовать налаживанию продуктивного диалога между руководством страны и многочисленными общественными организациями, говорит о каких-то несуществующих угрозах дестабилизации общества. Если властям интересно, то мы можем предоставить подробный отчет об использовании средств фонда. Эта информация имеется и в открытом доступе. Как ни прискорбно это признавать, но сейчас повторяется опыт 2004 г. Тогда была создана Временная следственная комиссия Верховной Рады по вопросам установления фактов иностранного вмешательства в финансировании избирательной кампании в Украине через неправительственные организации, которые существуют на гранты других государств. И тогда нам также пришлось опровергать все обвинения в сторону общественного сектора.
