Инвентаризация подписанных договоров

Когда 19 мая в Киев приехал вечно занятой глава внешнеполитического ведомства России Игорь Иванов, его представители сообщили, что визит "выходит за рамки традиционных дипломатических обменов". "Чрезвычайно продуктивный характер", "зрелые отношения", "новый качественный уровень" — звучавшие в течение двух дней фразы в традициях старых добрых времен еще больше интриговали. Что же произошло на деле?

Талантливый дипломат, Иванов постарался дать высочайшую оценку нашей дружбе и говорил о недостатках лишь намеками. "За последние два года состоялось двадцать встреч между нашими президентами", — поведал российский министр и добавил: "Важно, чтобы договоренности, которые подписываются на высшем уровне, получили практическую реализацию".

О провалах практической реализации свидетельствует тот факт, что за десять лет дипломатических отношений наши страны подписали три сотни различных документов, нуждающихся в срочной инвентаризации. По словам Иванова, очень скоро стороны соберутся и оценят, "какие из них работают, какие — нет".

А не работает, между тем, договор о стратегическом партнерстве. Точнее, работает с перерывами. Например, в апреле наш министр иностранных дел утверждал, что Украина не намерена интегрироваться ни в ЕврАзЭС, ни в российско-белорусский союз, и уже в начале мая, встречаясь с российским коллегой, Президент Кучма заявил, что "альтернативы углублению отношений" с Россией нет, а теперь, во время визита Иванова, наши министерства иностранных дел провели первое в истории совместное заседание коллегий. Мы такого не делали никогда, россияне делали дважды — оба раза с союзными белорусами.

В России уже привыкли к таким нашим перегибам и пытаются их игнорировать. Но вот разница в позициях по иракскому вопросу для Москвы принципиальна. Как известно, Украина может направить в Багдад миротворцев для работы в польской зоне ответственности, а возможно, получит даже долю в инвестиционных проектах. У Кремля такие перспективы вызывают смешанные чувства: зависть, потому что Россию в Ирак не допустят, и возмущение, потому что президент Путин занял в иракском вопросе позицию, диаметрально противоположную нашей. Дорого дала бы Москва за то, чтобы переманить Киев в свой лагерь. Похоже, именно для этого в столицу Украины послали дипломата столь высокого уровня. Неслучайным кажется тот факт, что за несколько часов до Иванова в "Борисполе" приземлилась делегация американских следователей и адвокатов. Они будут целый месяц расследовать здесь дело бывшего премьера Павла Лазаренко. На фоне недружелюбных представителей американского закона велеречивый Игорь Иванов должен был показаться Леониду Кучме ангелом. Показался ли — поймем, когда дело дойдет до очередного внешнеполитического заявления.

А пока — наш междусобойчик. Мы с Россией договорились поскорее ратифицировать Договор о госгранице и даже подписали соответствующее приложение. Впрочем, это касается лишь сухопутной части, судьба же водных пространств по-прежнему в руках политиков.

Основная идея, сформировавшаяся в ходе визита Иванова, — совместно вывести рост валового внутреннего продукта наших стран на один уровень с китайским. Пусть не 8%, но хотя бы 6–7. Интересно, что в середине апреля Президент Кучма, обращаясь к парламенту, скептически отозвался о запланированном 4%-ном росте ВВП в этом году. Международный валютный фонд был чуть оптимистичнее: он повысил наш прогноз с 4% до 4,5. В любом случае интересно, откуда возьмутся заветные 7%? Предполагается, что из нашей с Россией экономической дружбы. Однако, прикрываясь стратегическим партнерством, Киев и Москва умудряются вести торговые баталии. Например, экспорт украинских труб волею Москвы ограничен квотой 620 тыс. тонн. Аналогичная судьба ждет стальной прокат: уже в ближайшее время нашим металлургам предложат добровольно ограничить его поставки — вдобавок к вступившей в действие с 7 мая пошлине 24,3%.

Россия — наш крупнейший торговый партнер, мы же среди стран, с которыми торгует РФ, занимаем лишь пятое место и пока проигрываем в торговом споре. Мало того что мы воюем между собой, мы не можем поддержать друг друга на внешней арене. Уровень конкурентоспособности украинской продукции на внешних рынках эксперты оценивают как 1%, Международный экономический форум поставил Украину по этому показателю на 77 место из 80. Наш экспорт на 40% состоит из стали, от которой весь земной шар стремительно закрывает рынки под давлением невероятного излишка. В середине месяца страны-производители договорились сократить ее выпуск. Декларируется, что процесс этот будет добровольным, но поскольку мы не являемся членом ВТО, против нас могут провести антидемпинговое расследование и наказать какой-нибудь квотой. У России сходные проблемы с собственной сталью, так что тут мы друг другу не помощники.

Укрепить международные позиции, по мнению Игоря Иванова, позволит создание единого экономического пространства. Но просто ли перейти от слов к делу? До сих пор не решено, например, как регулировать перемещение трудовых ресурсов, не установлены максимальные размеры импортных пошлин, не скоординирован процесс возможного присоединения к ВТО. Остальные, не менее важные вопросы есть следствие наших с Россией торговых споров.

Что имел в виду Игорь Иванов, когда сказал: "Я уезжаю с чувством выполненного долга", сказать сложно. Очевидно, то, что происходило за кулисами.