"Через два-три года 30% торговцев и управляющих компаний обанкротятся либо покинут бизнес"
Какие уроки из кризиса 1998 г. стоит вынести действующим управляющим и инвесткомпаниям?
Сергей Оксанич: По моим оценкам, после 1998 г. кризис "вымел" с рынка более 70% инвесткомпаний того периода. В 1998 г. управление активами не являлось исключительным видом деятельности, поскольку еще не было Закона "Об институтах совместного инвестирования" (вступил в силу в 2001 г. — прим. "ВД"), инвестиционные компании имели широкий спектр деятельности. Некоторые ушли в реальный сектор, став промышленными холдингами. Другие не смогли переориентироваться на иные виды деятельности и закрылись. Но главный доход фондовым компаниям после 1998 г. приносили сделки слияний-поглощений.
Сейчас же управляющие компании имеют ограниченные возможности по диверсификации своей деятельности. Согласно законодательству, управление активами ИСИ и НПФ для них является исключительной деятельностью. В случае убыточности КУА могут надеяться только на своих учредителей, которые смогут передать средства на поддержание бизнеса.
Дмитрий Леонов: В отличие от постприватизационного "застоя" конца 1990-х, нынешний кризис на нашем фондовом рынке имеет другую природу. В период массовой приватизации оценка активов приватизируемых предприятий была условной, соответственно, их акции были недооценены. В 1990-е многие компании создавались именно как самостоятельный бизнес для использования возможностей приватизационного передела государственной собственности.
В 1998 г. прекратилась массовая приватизация. Закончилась аукционная продажа госпакетов акций, приватизационные сертификаты прекратили свое обращение. Входящий инвестиционный поток исчерпал себя — у граждан-инвесторов закончились приватизационные бумаги, но деньги не появились. Возник дефицит инвестиционного ресурса. На этом фоне началась консолидация приватизированных корпоративных прав — скупка мелких пакетов акций и формирование контрольных пакетов. Это дало старт процессам установления контроля над приватизированными акционерными обществами.
Те инвесткомпании, которые успели за 1995-1998 гг. приобрести интересные активы, в кризисный период помогали внутренним и внешним инвесторам устанавливать дополнительный контроль над предприятиями и расширять свой бизнес.
А всем остальным, которые "влетели" в рынок с 1995-го по 1998-й на приватизационной волне, пришлось или ликвидироваться, или заморозить свою деятельность, потому что купленные ЦБ стали попросту неликвидными, а пакеты акций были не контрольными. Эти компании как миноритарные акционеры не имели никакого влияния на предприятия. Их мнение как "совладельцев" игнорировалось на предприятиях, которые зачастую сами переживали не лучшие времена. В результате если в 1997-1998 гг. на рынке действовало порядка 250 инвесткомпаний и фондов, то к 1999 г. в членах УАИБ осталось чуть более 30 компаний.
Какие виды деятельности для управляющих и инвестиционных компаний будут приоритетными в нынешних условиях?
Сергей Оксанич: Мы ожидаем, что основные доходы принесут сделки по слияниям-поглощениям. К примеру, наиболее "горячими" претендентами для поглощения являются розничные сети — первые жертвы кризиса, которые быстро развивались последние годы с использованием кредитных ресурсов. Сейчас многие сети дешево продаются, предпочитая поделиться бизнесом, а не сидеть в тюрьме за невозвращение кредитов. Мы будем как искать для них покупателей, так и сами выступать в роли инвесторов.
Олег Морква: Пока фондовый рынок является низколиквидным и малодоходным, большинство ИК, как и десять лет назад, сконцентрировали свои усилия на рынке M & A и инвестиционном консалтинге. В частности, выступают консультантами по оптимизации и реструктуризации бизнеса для будущей продажи или привлечения инвестиций. Управляющие компании получают от 0,5 до 5%, от стоимости активов корпоративных и паевых фондов, находящихся у них в управлении, а также оказывают услуги по инвестиционному консалтингу своим партнерам и клиентам.
Сколько из ныне действующих инвестиционных и управляющих компаний останутся после кризиса?
Дмитрий Леонов: Корпоративным и закрытым фондам немного легче выбираться из кризиса. Закрытые фонды будут продлевать срок деятельности, корпоративные могут сконцентрироваться под управлением одной КУА. Для открытых и интервальных фондов крайней мерой стабилизации деятельности может быть решение о замораживании на кризисный период как привлечения новых, так и выхода существующих инвесторов. Мы вряд ли увидим слияния инвестфондов — процедурно процесс объединения сложный и дорогостоящий. А вот что мы увидим, так это передачу в управление корпоративных фондов от одних КУА другим. У корпоративных фондов этот процесс уже идет активно. Сейчас на рынке есть КУА, сконцентрировавшие по десять фондов, управлявшихся ранее другими компаниями. Есть также КУА, которые декларируют намерение продаться вместе с фондами.
Олег Морква: На рынке останутся наиболее эффективные инвесткомпании, а также управляющие структуры, обслуживающие крупные ФПГ. Первые останутся за счет умения предоставлять качественные и востребованные конкурентные услуги корпорациям по оптимизации и реструктуризации их бизнеса в условиях кризиса и дефицита ликвидности. Вторые необходимы будут ФПГ для реализации внутренних бизнес-процессов группы и будут финансироваться за счет средств их учредителей. Скорее всего, через два-три года не менее 30% торговцев и управляющих компаний, работающих сегодня на отечественном фондовом рынке, либо обанкротятся, либо примут решение выйти из данного бизнеса путем продажи, слияния или ликвидации.
