СЕРЬЕЗНЫЙ КЛОУН
Вандерс — тот еще изобретатель. Его узнаваемый во всем мире логотип — лицо с клоунским носом или просто золотой нос — появился наобум. Дизайнер ради шутки как-то прихватил с собой на съемку ювелирное украшение, которое разработал для итальянской марки Chi ha paura?, и надел себе кулон на нос. Вроде бы невинный мальчишеский поступок, однако Марсель Вандерс тем самым умудрился запечатлеть собственный образ в истории промдизайна навеки.
И такой непринужденный подход к работе постоянно удивляет как коллег, так и армию потребителей. Особо ярко его остроумно-эстетические наклонности видны на примере ваз. Egg vase — это фарфоровая или серебряная отливка презерватива, набитого яйцами. Snotty vase — сложная 3D-модель соплей, которые вылетают при чихании. Выпускается в пяти вариантах: "Острый насморк", "Хронический ринит", "Грипп", "Сенная лихорадка" и "Синусит". И это все на полном серьезе!
Арена для выступлений
Голландец Марсель Вандерс — не тот тип дизайнера, которому, дабы эффективно работать, нужно обязательно иметь отдельный кабинет, секретаршу и сладкий пончик. Напротив, Марсель довольно радикален: его частный офис находится в Дубае, если ему нужно подумать, он отправляется туда, где нет будильников и совещаний. В остальное же время дизайнер ездит на работу на велосипеде и обедает с часу до двух.
В 1990-е, когда он начинал, господствовал терпкий минимализм, и ничего похожего на его теперешние изыски никто не делал. Марсель во многом повлиял на возникновение термина granny's chic — попытки молодых дизайнеров переосмыслить содержимое комодов и антресолей. К слову, стул Knotted, первая коммерчески успешная работа Вандерса, выглядит как дипломный проект выпускника курса макраме. Стол Crochet целиком сделан из укрепленных эпоксидной смолой кружев и похож, скорее, на мутировавшую салфетку. Вандерс как будто одалживает вещи из комнаты консьержки и вытаскивает их на большую сцену. У него свой подход к предметам — он делает хрупкое прочным, непрактичное — функциональным.
Впервые о барокко в XXI веке вспомнили, когда небезызвестный Филипп Старк смастерил стул Ghost для Kartell, тем самым основательно проветрив общество. Объект воссоздавал узнаваемые формы времен Людовика XVI, но изготовлен был из прозрачного пластика. За ним последовал Маартен Бас со своей коллекцией сожженной мебели. Антикварный стул специальным образом обугливался, а после для прочности покрывался эпоксидной смолой. Дизайнеров поддержали коллеги — Марсель Вандерс, Карим Рашид, Хайме Айон. Все они экспериментировали с барокко на свой манер и реабилитировали его забытое величие, добавив глянца и красок. Объекты в стиле необарокко все так же роскошны и праздничны, но более легковесны и менее серьезны. Основной принцип этого направления — контраст формы и материала. Другими словами, при виде комода формы XVII века в малиновом цвете или зеркала с объемной резной рамой из стекловолокна можно смело проследить преемственность стиля.
Вандерс — мастер контрастов и альтернативных решений. Однако это визионерство имеет под собой прочный фундамент. Марсель уверен, что люди замечают дизайн только тогда, когда он плох. Поэтому главное — делать его незаметным. Голландец дорожит мнением старшего поколения: "Мир дизайна слишком сосредоточен на молодежи, а я всегда помню, что у меня есть мать, и мои вещи должны ей нравиться. Она часто дает мне советы и первая оценивает мои труды". Таким образом Марсель избегает остромодных веяний и закладывает в свои кресла и торшеры хорошую "генетику".
Декоративные мотивы Вандерса объясняются исторически. Кружево и фарфор — это фламандские культурные ценности, к которым дизайнер обращается вновь и вновь. Просто в студии дизайнера все классические мелодии разбавляются электронными семплами — все у него звучит современно и вызывает у обывателей острый синдром Стендаля. К тому же Марсель Вандерс всегда очень уважительно относился к истории своей родины. Но выражалось это не в цитировании Эразма Роттердамского, а в необычной манере коммуникации с согражданами. В прошлом году Марсель издал книгу "Амстердам — креативная столица мира", в которой наглядно вспомнил достижения голландских поданных за последние 700 лет. Творчество в его понимании — это не только производство диванов или обоев. 320 страниц книги уместили данные про художников, бизнесменов, хореографов, политиков, музыкантов, писателей и ученых, чьи достижения и изобретения призваны напоминать о великом прошлом и настоящем Амстердама.
Номер с оленями
Марсель до сих пор говорит, что Старк — гений, на которого он будет равняться всегда. Но у Вандерса в рукаве свой козырный туз — особенное чувство юмора. К слову, юмор — национальная черта голландского дизайна. При этом житель Нидерландов, словно Бастер Китон, шутит с абсолютно серьезным выражением лица.
В прошлом году дизайнер колдовал над легендарным хрусталем Baccarat, пока не превратил исходный материал в осязаемую легенду. Помимо волшебной истории про дивный лес, он представил публике гротескные образы его обитателей, которые он якобы увидел во сне. Наряду с бокалами, декантерами, подсвечниками и полифункциональными вазами в капсульную коллекцию вошли минималистичные стальные олени. В зависимости от формата вечера, их рога можно увенчать бокалами, свечами или цветами.
Но как бы ни баловался Вандерс, он уважаем многими мировыми брендами. B&B Italia, Moroso, Droog, Bisazza, Cappellini, Poliform, Flos, Swarovski — все они хотят немного Марселя. Он в свою очередь не скупится на выдумки и каждый раз умудряется удивлять.
Заезжий гастролер
Размах фантазии дизайнера по-настоящему можно оценить, оказавшись в его авторских интерьерах. В портфолио Вандерса три законченных отеля и два ресторана. Для создания голландского отеля Lute Suites Марсель превратил семь особняков XVII века с видом на реку Амстел в роскошные сьюты. Каждый из них разработан индивидуально и до потолка наполнен дизайнерскими артефактами. Задумка комплекса такова, что все семь интерьеров соответствуют потребностям определенных социальных ролей. Если в душе вам нужен wi-fi, а в столе сейф для печати, тогда выбирайте сьют для трудоголиков. Жизненно необходима аудиосистема, синтезатор и караоке? Лучший выбор — музыкальный сьют. Нужна отдельная комната для обуви, ванна в центре гостиной и свежий глянец? Сьют "Дива" подойдет как нельзя лучше.
В 2008 году стальная черная лестница отеля Mondrian South Beach в Майами не обошла по тиражируемости только фотографию новоизбранного американского президента. Но помимо сногсшибательного холла, больше похожего на космическую станцию будущего, не меньшого внимания заслуживают текучие субпространства, созданные под эгидой Вандерса. Отель Mondrian спровоцировал неслыханный резонанс, о Вандерсе в полный голос заговорили по ту сторону Атлантики, а довольные боссы заказали Марселю еще один Mondrian в Лас-Вегасе.
Замыкает список ультрадизайнерской недвижимости отель Kameha Grand Bonn. Дизайнер работал над убранством сьютов и холлов самой стильной гостиницы на Рейне не покладая рук. Расписные колонны, вазы в человеческий рост, свиньи вместо столиков и лошади в полный рост оставляют незабываемый след в душе как праздного туриста, так и бизнесмена. Увлекшись архитектурой и интерьерным планированием, Марсель примкнул к Yoo — студии полного цикла, с которой уже работают Филипп Старк, Джейд Джаггер, Келли Хоппен и Анушка Хемпель. Мировое архитектурное общество уверено, что эта новая концепция предрекает новый уровень сотрудничества дизайнеров и разработчиков. Yoo —интернациональная дрим-тим, которая силами лучших дизайнеров современности создает авторские объекты под ключ в любой точке мира.
Несмотря на столь плотный график, вездесущий Марсель не отказывается от старых, но дорогих сердцу проектов. Он по-прежнему остается арт-директором дизайн-студии Moooi, в основании которой равное участие принимал Каспер Виссерс. Соединив свои увлечения (Виссерс — бизнесмен и маркетолог), друзья превратили свое экспериментальное начинание во флагман нидерландского дизайна. В Moooi не отметили еще и десятилетия с момента основания компании, а фирменная продукция уже выставляется в музеях современного искусства и публикуется в учебниках по дизайну. Со свистом проскочив младенческий возраст, компания быстро стала взрослой и цельной, обрела свой стиль и поклонников. В первые годы студия пропагандировала осудительное отношение Вандерса к throw-away культуре, то есть привычке часто менять вещи, даже если они исправно служат. Каждый год Moooi выпускала палитру красок и обивку, которыми предполагалось самостоятельно завершать установку мебели. Находиться в списке дизайнеров, сотрудничавших с Moooi, почетно. Марсель Вандерс разрабатывает сам или приглашает близких по духу дизайнеров и позволяет придумывать им нечто удивительное. Приглашенные, как правило, не разочаровывают. А их за девять лет было больше полусотни!
В этом году Moooi совершили еще один скачок. Уже имея шоу-румы в Милане и Антверпене, компания открыла филиал в Лондоне — мировой столице дизайна. С сентября 2010 года сдержанный фасад британского особняка в Portobello Dock, который теперь наполнен концентрированным нидерландским дизайном, уже привлек к себе тысячи заезжих европейских эстетов.
