Алексей Бутенко: Украинский Мюнхгаузен

В отличие от рассеченного надвое жеребца Мюнхгаузена, "располовиненные" кони Бутенко не вымысел — он продает их доли богатым европейцам. Реально и то, что внезапная ставка на сравнительно новый для Украины конный бизнес позволила девелоперу сохранить стабильный источник дохода во время кризиса. А благодаря неуемной фантазии нашего героя лошади стали инструментом продаж… элитных вилл, а также эффективным способом налаживания политических связей.

Въезд в поселок Процив, в котором разместилась конюшня Алексея Бутенко, находится под присмотром его службы безопасности. По словам бизнесмена, ни один автомобиль не проникнет в этот населенный пункт незамеченным. За системой видеонаблюдения и охранной методикой миллионер летал в Израиль, полагая, что только там сможет приобрести "самый передовой" товар. Он и сам передвигается по территории комплекса с рацией, чтобы контролировать все, что происходит в его владениях.

Охранять г-ну Бутенко есть кого — к нему постоянно съезжаются видные политики и бизнесмены. Главная задача загородного клуба верховой езды "Конюшня Бутенко"  — объединить влиятельных людей, потенциал которых расширяет возможности владельца клуба. Бизнесмен может похвастать дружбой с президентом Виктором Ющенко, министром обороны Юрием Ехануровым или столичным мэром Леонидом Черновецким. Также увлечение лошадьми сблизило его с губернатором Киевской области Верой Ульянченко, главой Бориспольской РГА Павлом Главати и руководителем сельсовета поселка Процив Ларисой Чешко — все они члены элитного клуба. Бутенко не скрывает, что эта дружба во многом способствует беспроблемному решению земельных вопросов в Бориспольском районе в пользу его компании. Здесь под его контролем (в собственности и аренде) уже сосредоточено 370 га земли.

"Конюшня Бутенко" оказалась успешной альтернативой региональным политическим проектам. Ее созданием бизнесмен занялся после разочарования, постигшего его в политике, — в 2006-м Партия патриотических сил во главе с Александром Зинченко, по списку которой Бутенко избирался в Киевсовет, потерпела фиаско. "Если Магомет не идет к горе — гора идет к Магомету". Вместо того чтобы обеспечивать лобби своему бизнесу, находясь в исполнительной власти, он привел власть имущих к себе в клуб. Теперь наш герой не видит необходимости своего присутствия во властных структурах. Недавно он отказался от предложенной Леонидом Черновецким должности в Киевской мэрии.

Обеспечивая содержание элитного конного клуба, вы изначально рассчитываете на лоббирование различных вопросов через его влиятельных членов?
— Действительно, в клубе состоят очень известные политики и бизнесмены. Среди них — и руководство страны. Наверняка влиятельность этих людей каким-то образом распространяется и на меня, но каких-то прямых просьб о лоббировании того или иного вопроса я никогда себе не позволял.

И все-таки именно благодаря клубу вы получили мощный инструмент лоббирования бизнес-интересов в Киевской области, не так ли?
— Да. Я имею здесь хорошую поддержку. В  некоторых случаях это лобби даже не приходится использовать, потому что сама структура исполнительной власти в Киевской области организована очень комфортно. Регион ждет инвестора и помогает ему. Здесь я согласовываю и реализую проекты без проблем.

Какие государственные решения принимались политиками непосредственно в клубе?
— В клубе, безусловно, обсуждаются многие вопросы, но я не вправе об этом говорить.

Политики обращаются к вам за финансовой поддержкой на предстоящих выборах?
— Ко мне обращались за помощью не в свете выборов, а в ключе поддержки бюджета нескольких региональных проектов — просили профинансировать некоторые программы социального характера. Кроме того, перед Новым годом Леонид Черновецкий предложил мне возглавить Главное управление взаимодействия с Киевской областью в КГГА (речь шла о создании нового управления — прим. "ВД"). До этого были предложения стать членом одной из партий на последних выборах в Верховную Раду. Но я отказался. Мне неинтересны ни политика, ни исполнительная власть. Я часто бываю в Европе, мне очень импонирует Британия (там учится моя дочь) — в этой стране, как и в Германии или Франции, бизнес и экономика на первом месте, а политика их обслуживает. У нас это перевернуто с ног на голову. В Украине политика превратилась в бизнес, а так быть не должно. Поэтому для меня политика второстепенна. Возможно, когда эта система изменится, она будет мне интересна, но не сейчас.

Идя в 2006 году на выборы вместе с Александром Зинченко, вы этого не понимали?
— Это был порыв под влиянием "оранжевых" событий. Возможно, тогда я был романтиком, мне казалось, что после Майдана можно будет свернуть горы и обрести свободу — как для бизнеса, так и для обычного человека. Но, пробыв там какое-то время (около года мне пришлось тогда заниматься политической деятельностью), я для себя сделал серьезные выводы. Мне там стало неинтересно и некомфортно. Те люди, которые для меня были романтиками, оказались прагматиками, ради своей личной наживы ставящими на кон общие идеалы.

Сегодня в политике для людей можно сделать гораздо меньше, чем в бизнесе. Например, я разработал проект Гене­раль­ного плана развития населенного пункта Процив. Да, я как бизнесмен вложил свои деньги и получаю взамен какие-то активы, на которых реализую свои проекты, но я в сто раз больше сделал, нежели любая политическая сила. Построив комплекс "Конюшня Бутенко", я капитализировал земли крестьян на 300-400%. Очень важно, что мне в бизнесе не приходится с кем-то воевать, на кого-то наступать. У меня нет высокочастотной связи (связь, которой пользуются "избранные" и которую невозможно перехватить — прим. "ВД") с помощью которой можно решать вопросы. Но у меня есть мобильный телефон, и я могу связаться с любым членом клуба, чтобы посоветоваться и договориться о чем-либо. Когда я чиновник и нажимаю на кнопку, то наживаю себе врагов, а когда я бизнесмен, то договариваюсь о решениях, выгодных для всех.

Идеологический маркетинг
Алексей Бутенко, историк по образованию, ни дня им не работавший, начинал свой бизнес в качестве риелтора, затем занялся строительством и, наконец, перешел к девелопменту. Но лучше всего у него получается работать маркетологом. Если бы не уникальная маркетинговая интуиция, он вряд ли вовремя перешел бы от посредничества в купле-продаже жилья к ремонту продаваемых квартир, что и позволило ему заработать первые серьезные деньги.

"В бизнес я пришел в 1990-е годы, после того как отслужил в армии и женился. Я  пошел в кооператив и буквально через год создал свой, он занимался куплей-продажей и обменом квартир. Деньги были небольшие, я бы сказал, очень маленькие, но до тех пор, пока мы не начали ремонтировать квартиры, которые через нас покупались. Первые деньги мы заработали на ремонте",  — рассказывает бизнесмен. Вскоре бизнес-жилка подсказала ему заняться импортом стройматериалов, что в то время было для рынка в диковинку.

Еще одну новаторскую инициативу — строительство клубных домов — он "подглядел" в Москве. Побывав на Золотом Кольце, предприниматель предложил идею элитных домов с небольшим количеством квартир Валерию Хорошковскому, в то время владевшему Укрсоцбанком. Экс-банкир выдал кредит на возведение одного дома, после чего Бутенко увлек идеей клубного жилья и Льва Парцхаладзе, войдя в качестве партнера в его компанию "Жилье ХХI Век".

Сейчас собственный холдинг г-на Бутенко — "Восточная инвестиционная группа" (ВИГ) — реализует проект элитного коттеджного поселка Посольская Гута все в том же Проциве. Продавать дорогостоящее жилье (от $2 млн) бизнесмен решил… с помощью лошадей. Раз в месяц он превращает конюшню в "шоу-рум", организовывая спортивные мероприятия для украинской элиты. "У нас есть event, на этих мероприятиях потенциальные покупатели общаются непосредственно со мной как с автором проектов, — поясняет он свою очередную маркетинговую задумку. — Мы показываем образ жизни, который будет в поселке".

Еще один ход, который миллионер решил использовать для стимулирования продаж в Посольской Гуте, — строительство здесь президентской резиденции. Бутенко говорит, что после завершения строительных работ планирует подарить ее любому действующему президенту. Но тут же оговаривается, что, возможно, будет просто сдавать резиденцию в аренду. Впрочем, не так важно, на каких условиях президентская дача достанется руководителю страны. Для Бутенко главное, что на его задумки клюют богатые покупатели: даже в период пика кризиса (декабрь-февраль) он умудрился реализовать три домовладения класса de-luxe.

Как историк по образованию умудряется находить эффективные маркетинговые ходы для реализации недвижимости во время стагнации этого рынка?
— Я сейчас больше экономист, нежели историк. Но история, которую я учил в университете, — это работа с идеологией. Это очень интересная вещь, которую я сегодня очень эффективно использую в маркетинге моих структур. Это и позиционирование, и работа с общественными программами.

Не жалеете, что прозевали кризис, не успев до его начала окончательно выйти из строительного бизнеса?
— Во-первых, у меня строительного бизнеса никогда не было, я всегда занимался инвестированием. Я инвестировал в строительство и щебень через свою девелоперскую компанию. Во-вторых, Посольская Гута — это мой авторский проект, где мне наиболее комфортно. Если бы я его продал, наверное, больше потерял бы. Запаса прочности, чтобы выстоять в кризис, у нас хватит, даже если он будет длиться и пять, и семь лет. Но дело в том, что есть вещи, которые имеют абсолютную ценность. Та же земля. Рано или поздно я все равно пришел бы к этому (инвестированию в земельные активы — прим."ВД").

Рассматриваете ли вы возможность инвестирования в какие-то другие направления, которые во время кризиса приносят стабильный доход?
— Придумывать бизнесы ВИГ не будет. Некоторые объемы инвестиций я направлял в земли сельскохозяйственного назначения, но мы займем выжидательную позицию по этому бизнесу. Девелоперское направление будем двигать дальше. А единственный бизнес, который сегодня дает мне стабильный доход, — это выращивание коней. Этот бизнес для Украины новый, его никто не понимает, но все остальные бизнесы стоят, а он работает.

Каков тогда ваш антикризисный план? Неужели он опирается только на коневодство?
— На мой взгляд, первым делом сейчас нужно заниматься расходной частью. Расходы должны быть минимизированы, сопоставимы уровню развития компании. Во-вторых, при всех кризисах срабатывало правило: тот, кто не развивается, умирает. Главное сегодня  — не остановиться и не занять выжидательную позицию, потому что можно про­играть все. На примере застройщиков видно: правильно поступают те, кто лоббирует финансирование через Кабинет Министров, проводит акции, сбрасывает цены, придумывает разнообразные схемы рассрочек, пытаясь продать жилье. Согласно статистике Нацбанка и Государственной налоговой администрации, только за январь физлицами со счетов было снято 20 млрд грн. Всего же на руках у людей около 200 млрд грн. Нужно создавать условия, где тебе доверяли бы, где ты получал бы деньги, реализовывая те продукты, которые нужны людям. Еще одно: мне кажется, украинским бизнесменам очень важно искать выход на зарубежные рынки — Евросоюза и Америки. Многие проигрывают, потому что потребителями их продукции не являются европейцы, а они все-таки менее подвержены влиянию кризиса. К примеру, во Франции даже сейчас можно получить кредит и купить авто или недвижимость. У нас это сделать сложно. У меня есть бизнес, который имеет потребителя за рубежом. Я  покупаю молодых лошадей, готовлю их к спортивным соревнованиям и продаю в Европе, этот бизнес работает.

Почему не планируете развивать сельхоз­направление сейчас? Многие считают этот сектор спасительной гаванью на время кризиса.
— Моя семья в этом бизнесе давно. Отец возглавлял одно из самых крупных агропромышленных предприятий в Черкасской области — колхоз, который объединял множество сел, производил очень много пшеницы и сахарной свеклы. Но, на мой взгляд, в Украине невыгодно производить аграрные культуры. К примеру, в Израиле те же помидоры собирают три-четыре раза в год, у нас  — один. Но это если говорить о растениеводстве. По моему мнению, ВИГ должна заниматься инвестициями в животноводство с замкнутым циклом: кормовая база, свинокомплекс или разведение крупного рогатого скота. Во-первых, у нас подходящие климатические условия, во-вторых, постоянно не хватает мясных продуктов, в-третьих, мировой продуктовый кризис — это то, что наступит буквально в ближайшие пять-десять лет. Мы столкнемся с сумасшедшим ростом цен на продукты питания. Я думаю, мы приступим к реализации этих планов, как только будем понимать экономическую и политическую ситуацию глубже. Я  имею наработки, изъявили желание участвовать в этом процессе несколько испанских и португальских компаний. Смущает только политическая ситуация в стране.

Скандалы ХХІ века
Как ни странно, но ряд крупных жилищных проектов бизнесмена Льва Парцхаладзе были реализованы именно благодаря малоизвестному в то время предпринимателю Алексею Бутенко. Он утверждает, что пришел к Парцхаладзе с уже отведенной землей и впоследствии лично занимался решением земельных вопросов в возглавленной им компании "Жилье ХХІ Век". На то время (2001-2006 гг.) проектный портфель этой фирмы составлял 90% всех проектов группы "ХХІ  Век". Плодом сотрудничества Парцхаладзе и Бутенко стало строительство самого дорогого киевского дома клубного типа "Капитолий", расположенного на Крещатике, и еще ряда элитных домов в самом центре Киева.

Каким образом лакомая земля в центральной части столицы досталась молодому бизнесмену — одна из загадок его карьеры. По неофициальной информации, отводить земельные участки ему удавалось не без личной протекции экс-мэра Киева Александра Омельченко. В 2005 г. бизнесмен оказался фигурантом скандала вокруг выселения знаменитого музучилища Глиера, на месте которого, не без согласия Омельченко, планировалось строительство жилой высотки. Но этот проект Бутенко так и не удалось реализовать. Вскоре после смены мэра бизнесмен, потеряв политическую поддержку, тут же переориентировался на Киевскую область.

Как во времена Омельченко вам удавалось получать дорогие участки в центре Киева?
— Вопросами развития занимался непосредственно я. И я бы не сказал, что то лобби, которое тогда было в Киевсовете у компании "Жилье ХХІ Век", могло позволить зайти и шашкой рубить по любым территориям. Четыре или пять депутатов против всех остальных — это достаточно сложно. Мне кажется, главную роль сыграло наше умение показать, что это будет красиво.

Приходилось доплачивать за то, чтобы решение о землеотводах принималось в вашу пользу?
— В то время, когда мы занимались формированием проектного портфеля, не было такого ажиотажа на землю. В 1999-2000  годах строительный бум еще не начался. Когда я построил подземный паркинг на Лютеранской, землю рядом с ним, где сейчас находится комплекс "Триумфальная арка", мне просто дали "в нагрузку": на градсовете предложили забрать ее и построить там дом. К тому же открытие паркинга позволило на то время освободить близлежащие улицы от машин, этим можно было гордиться и у города что-то просить взамен. Но уже через четыре-пять лет все кому не лень занялись отводом земли в Киеве, и это стало дорогущим рынком. На этой волне я продал свои акции и вышел из компании Парцхаладзе. Думаю, я вышел на пике стоимости всех активов, которые у нас были со Львом.

Складывается впечатление, что вы ушли из Киева, поскольку из-за смены мэра потеряли мощную поддержку в лице Омельченко.
— На то время игры в политику фактически остановили в Киеве весь бизнес. Смена мэра привела к полному ступору. Но нашу со Львом цель — формирование проектного портфеля с последующей его капитализацией — мы реализовали, и каждый пошел своей дорогой. "Капитолий" и "Парус" — это два проекта, которые были реализованы за два года. А двигаться дальше я, например, не видел смысла, потому что мне предложили достаточно приличные деньги, которые меня устраивали. Я видел развитие своего бизнеса в другом регионе.

Благодаря лояльности столичных властей вы продвигали и проекты высотного строительства в центральной части Киева?
— Я негативно отношусь к высотной застройке в центре Киева. Но в любом случае девелоперы должны подходить к делу творчески, они могут предложить свой вариант развития территории. А далее это обязательно должно обкатываться на рынке, обсуждаться общиной Киева, властями и т. д.

Планируете ли возвращаться к застройке столицы?
— Леонид Михайлович (Черновецкий, мэр Киева — прим. "ВД") предлагал, чтобы я определился с каким-то бизнесом в Киеве. Но я никогда не шарахался из стороны в сторону, не закончив того, что начал. Я  доведу до конца все, что спланировал здесь. Мне очень нравится работать в пригороде, потому что здесь другой менталитет людей и власти. В Киеве, я считаю, нужно вообще закончить все стройки, разрешить только реновацию и выделить какой-то участок для строительства бизнес-сити. Свои амбиции в Киеве я не реализую.

Кони и олени
Незадолго до нашей беседы Алексей Бутенко, пытаясь преодолеть очередное препятствие на конкурном поле, повредил плечо. Но на лошадей он не обижается. Если верить близким к нему людям, каждое утро наш герой уделяет катанию верхом два-три часа. Нынешнее увлечение отнимает у бизнесмена желание заниматься другим хобби. Бутенко признался "ВД", что постепенно теряет интерес к охоте, которая долгое время приносила ему удовольствие.

"Я охочусь с 1996 года, но уже четыре года только выращиваю зверя, но не отстреливаю. Потому что утратился драйв охоты, — говорит он. — Может быть, вначале, когда еще были детские воспоминания о том, как охотился с отцом, это меня увлекало, но сейчас для меня охота — это только средство уехать далеко, где не работает телефон, побыть одному". По старой привычке Бутенко каждую неделю уезжает в охотничьи угодья. В  этом году он успел побывать в Крыму, Сумской, Ивано-Франковской и Черниговской областях.

В последнее время бизнесмен заинтересовался выращиванием оленей. В процевских лесах Киевской области он поддерживает около 80 пятнистых оленей. Но все-таки об оленях наш собеседник говорит куда менее охотно, чем о лошадях. У него их около 150. Четыре года назад предприниматель поселился рядом с ними и теперь черпает вдохновение на конюшне.

Что такого дают лошади, чтобы заставить бизнесмена переехать жить на конюшню?
— Я не представляю, как бы я занимался бизнесом, если бы не лошади. Здесь я черпаю энергетику. Я живу на конюшне, мой дом находится в 100 метрах от нее, лошади сегодня — практически члены нашей семьи. Перед тем как ложиться спать, я захожу на конюшню, просыпаюсь — снова иду туда. Я  люблю за ними ухаживать, занимаюсь конным спортом, мне интересна генетика лошадей, переживаю за украинских спортсменов. Мне не хватает дня, чтобы насладиться лошадьми. Я знаю нескольких людей, которые фанатично увлечены конным спортом, конюшни являются частью их усадеб, они такие же фанатики, как и я.

И из-за лошадей у вас совсем нет времени на другие хобби?
— У меня был катер на Днепре, его сейчас нет, мне это неинтересно, охотничьи угодья (у меня две заимки — в Киевской и Черниговской областях) тоже уже не являются таким увлечением, как раньше. Я развиваю это все потому, что там живой зверь, работают большие коллективы людей, но как времяпрепровождение это мне больше не интересно. Во многом воздействует младшая дочь. Ее огорчение, когда я одеваюсь в охотничью одежду, — это то, с чем ты уезжаешь из дому. Это останавливает.

Увлечение лошадьми появилось уже в зрелом возрасте?
— Оно появилось семь-восемь лет назад.

Любимчики есть?
— Да, у меня есть конь Ukraine Forever, которого я купил в Швейцарии. Не конь, а загляденье, я его очень люблю, тренируюсь на нем, он очень хороший спортсмен. Но это конь, которого я долго искал. А люблю я всех лошадей, среди них нет плохих — есть более или менее сдержанные, но все они хорошие.

А продать любимого коня могли бы?
— Если я буду чувствовать, что где-то ему будет лучше, чем у меня, возможно, мог бы и продать. Но это касается спортивных лошадей. У меня есть кобыла, уровень которой — выступление на олимпиадах, чемпионатах мира, а она выступает на украинских турнирах, уровень которых не очень высокий. Возможно, я бы ее продал, но с тем условием, что она действительно проявила бы себя в спорте. И тогда у нее была бы другая жизнь. Она стала бы мамой, потому что потомство от нее было бы очень интересным. Ради этого я бы продал. А вот продать, чтобы получить деньги, — нет. Для этого у меня есть конный бизнес, где мы готовим лошадей на продажу.

Сколько лошадей у вас продано по частям?
— До десяти. Я владею половиной этих животных, а еще 50% принадлежит известным конезаводчикам или спортсменам, которые капитализируют лошадь в спорте. Практика продажи части лошади очень распространена в конном бизнесе.

Перспективы
Пока что Алексей Бутенко не видит себя в политике, но не исключено, что очередное предложение все же заставит бизнесмена передумать. Отлично владея искусством дипломатии, он мог бы успешно развиваться в роли политика. И если нужды бизнеса потребуют от Бутенко очередного "романтического порыва", он может снова с головой окунуться в борьбу за власть.

В бизнесе же наш герой в ближайшее время намерен развивать животноводство, пытаясь обеспечить Украину и Евросоюз отечественным мясом. Кроме того, в поселке Посольская Гута у него непочатый край работы — к строительству первой очереди элитных поместий ВИГ в апреле только планирует приступить. Всего же собственник холдинга намерен потратить 12 лет на то, чтобы построить в Бориспольском районе четыре таких поселка и объединить их в один — Процив.

Наверняка для реализации этого проекта Бутенко потребуется не один маркетинговый трюк. А пока бизнесмен подыскивает место для небольшой фермы по производству молока алтайских коз, по своим характеристикам близкого к молоку кормящей матери (эту идею он также подхватил в Москве), — очередная маркетинговая уловка для покупателей элитных вилл.