Магнат от музыки
Как-то раз Уэббер пожаловался знакомому журналисту: дескать, выпивал однажды в баре с Полом Маккартни и хотел поговорить о музыке, а тот только и твердил что о деньгах. При этом сам композитор и театральный продюсер, безусловно, кокетничал, поскольку сам он на редкость неартистичный господин. По свидетельству его бывшего менеджера: "Энди чувствует себя счастливым только в обществе четырех бухгалтеров, адвоката и советника по налогообложению". Скорее всего, такая оценка — далеко не преувеличение, ведь лорд Эндрю является богатейшим композитором в мире. Уже в середине 1990-х его капитал оценивался в полмиллиарда фунтов стерлингов и являлся десятым по величине состоянием в Англии. Важнейшим источником богатства Уэббера является не столько его талант, сколько незаурядная деловая хватка. Свою "музыкальную империю" музыкант-бизнесмен воздвиг на трех китах. Во-первых, это умелая спекуляция на классике, в частности — сюжетах и музыкальных темах. Во-вторых, авторское право не только на партитуры, но и на все элементы сценических воплощений своих проектов. И, наконец, довольно весомым источником доходов стала солидная индустрия сувенирных аксессуаров, связанных с постановками его наиболее прибыльных мюзиклов.
"Почем опиум для народа?"
Стартовые удачи Эндрю Ллойда Уэббера связаны как с духовной атмосферой Европы
1960-х — страстями по рок-н-роллу, битломанией и толпами хиппующей молодежи. Так и сопряжены с целым рядом счастливых случайностей, а, быть может, и не случайностей, поскольку в числе таковых весьма ярко присутствует религиозная составляющая. Дело в том, что первое, по-настоящему успешное, сочинение композитора было написано на библейский, ветхозаветный сюжет — о юноше Иосифе Прекрасном, получившем от Бога чудесный дар толкователя снов и сделавшем блистательную карьеру при дворе египетского фараона.
Поводом к созданию уэбберовского "Иосифа" стала просьба школьного учителя Алана Доджета написать маленькую кантату для руководимого им ученического хора. 19-летний музыкант и его соавтор рок-певец Тимоти Райс быстренько пролистав даже не само Священное Писание, а его крохотное переложение для детей, сочинили довольно лихую вещь, выдержанную в самых актуальных молодежных ритмах. Там звучали популярные мотивы шестидесятых и пародии на французский шансон, мелодии кантри, отзвуки репертуара короля рок-н-ролла Элвиса Пресли и лирические баллады. Премьера 15-минутной кантаты Уэббера — Райса, состоявшаяся 1 марта 1968 г. на школьном концерте, так понравилась родителям композитора и хористов, что было решено увеличить ее продолжительность и повторно исполнить при большем стечении публики. И уже вскоре авторам предложили сделать студийную запись мюзикла, и в ноябре "Иосиф" зазвучал под огромными сводами лондонской церкви Св. Павла. А к концу 1990-х, в результате многочисленных дополнений, роскошное двухчасовое шоу собирало аншлаги на театральных сценах Лондона и Нью-Йорка, принеся композитору около $150 млн общей прибыли.
Но эти доходы не шли ни в какое сравнение с тем, что дал ему второй библейский мюзикл — легендарная рок-опера "Иисус Христос — cуперзвезда".
Инициатором этого проекта выступил англиканский священник Салливан, имевший репутацию весьма прогрессивного пастыря. Именно он посоветовал Эндрю написать музыкальную пьесу о земной жизни Иисуса Христа, предполагая дать ее премьеру под куполом Собора Св. Павла.
Но когда Уэббер и Райс завершили работу, разразился неожиданный скандал, спровоцированный газетными сообщениями о том, что роль Христа в новом мюзикле может достаться Джону Леннону. Двусмысленность ситуации состояла в том, что незадолго до описываемых событий певец объявил группу "Битлз"… популярней Господа Бога, чем вызвал возмущение во всем христианском мире. Несмотря на то что скандальная информация оказалась обычной уткой, церковные власти запретили давать представление в кафедральном соборе. И хотя церковная премьера "Иисуса Христа — суперзвезды" сорвалась, сложившаяся вокруг нее шумиха закономерно привлекла повышенное внимание публики, охотно раскупавшей пластинки с записями рок-оперы.
Этим обстоятельством пристально заинтересовался музыкальный продюсер Роберт Стигвуд. Именно он оказался "крестным отцом" будущей мировой славы Уэббера. Зная, что записи мюзикла расходятся по 3500 штук в день, он поспешил заключить с молодым композитором контракт, "отломив" себе 25% от ожидаемых прибылей в течение десять лет. Инвестировав первые GBP14 тыс., Стигвуд принялся за дальнейшую раскрутку дела с прицелом на Бродвей. Пышная нью-йоркская премьера 12 октября 1971 г. завершилась грандиозным банкетом, на который был приглашен весь американский бомонд: от эпатажного художника Энди Уорхола до драматурга-классика Теннесси Уильямса. Первая постановка "Иисуса Христа…" продержалась на Бродвее 20 месяцев, а последовавшее всемирное турне принесло его создателю $12 млн.
Учитывая, что постановщики мюзикла Уэббера в разных странах вовсе не заботились о заключении авторских договоров и не хотели делиться доходами, Стигвуд взялся бороться с нарушителями. Ведь билеты на популярный спектакль стоили недешево! Например, австралийские "интерпретаторы" брали по $12 за место в партере, что по тем временам считалось запредельной суммой. "Они думают, что Господь Бог — их личная собственность и забывают, что существует копирайт", — как-то заметил по этому поводу Стигвуд. Судебные издержки обошлись ему в несколько миллионов долларов, но все иски были удовлетворены, что с лихвой перекрыло затраты на ведение процессов.
Кошкин бум
По мере роста уэбберовского капитала, стало возрастать и налоговое давление на карман преуспевающего жреца поп-искусства. К слову, львиная часть доходов от постановок "Иисуса Христа — суперзвезды", аккуратно поступавших на счет автора, так же аккуратно откочевывала в государственную казну Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Правительство лейбористской партии, выступавшей за "демократический капитализм", значительно увеличило ставки налогообложения прибылей богатейших англичан. Согласно таковым доходы от творческих проектов Эндрю Ллойда Уэббера облагались налогом в 83%. А доходы от его капиталовложений… в 98%. В этой ситуации композитор довольно долго не понимал: то ли он миллионер, то ли пребывает на грани полного разорения.
Прибегнув к помощи умелых юристов, Уэббер в конце концов нашел легальный способ облегчения налогового прессинга. Оказалось, что если из свободного деятеля искусства превратиться в собственного менеджера — ставка налога уменьшится… втрое. В 1977 г. распрощавшись со Стигвудом и Райсом, Уэббер основал собственную фирму Really Useful Company, наняв нового продюсера — Камерона Макинтоша. Отказавшись от услуг сочинителя-либреттиста, он принялся писать новый мюзикл на стихи из "Кошачьего цикла" поэта-классика, Нобелевского лауреата Томаса Стернса Элиота, а для постановки спектакля решил пригласить ведущего режиссера Королевского Шекспировского театра Тревора Нанна.
Чтобы проект стал реальным, начались поиски инвесторов. С этой целью было основано акционерное общество, выпустившее ценные бумаги, продававшиеся пакетами минимальным номиналом — 750 фунтов за 10 акций. Рекламируя уэбберовский проект в прессе, Макинтош даже опубликовал фотографию собственного кота с лапой, лежащей на акции ценой 75 фунтов. В итоге нашлось 220 смельчаков, рискнувших вложить свои деньги в постановку мюзикла "Кошки". Они не прогадали, ибо по сравнению с первоначальной стоимостью акций доходы по ним составили в конечном счете 11:1. И, например, к 1989 г. прибыли инвесторов насчитывали $58,5 млн. Даже шесть лет спустя после нью-йоркской премьеры "Кошек" билеты на все представления были по-прежнему распроданы далеко вперед, а еженедельный доход от постановки составлял $300 тыс.
После сенсационного успеха "Кошек" композитор стал помечать своим копирайтом не только музыкальную партитуру, но и каждый элемент постановки, чем существенно увеличил свои прибыли. Приобретать права на постановку мюзикла стало возможным только "пакетом". Не только музыка, тексты и вокальные партии, но и хореография, декорации, костюмы, световые эффекты должны быть идентичными на любой сцене мира. Также как и соответствующие аксессуары-сувениры с эмблемой Эндрю Уэббера. При этом с легкой руки композитора утверждается, что публика платит деньги за то, чтобы всегда видеть одно и то же.
Не все коту — масленица!
Правда, далеко не все уэбберовские проекты являлись успешными, подобно "Иисусу Христу…", "Кошкам", "Эвите" или "Призраку оперы". Например, театрально-музыкальный "Бульвар" (1993 г.) спустя пару лет исчез со сцены по причине безнадежной убыточности. С этим мюзиклом Уэббер особо намучился. Сначала американским критикам не понравилась исполнительница главной роли Патти Люпон, прославившаяся в свое время в постановке "Эвиты" и игравшая в "Бульваре" на лондонской сцене. Композитор вынужден был расторгнуть с ней контракт, уплатить неустойку и нанять за еще более солидный гонорар голливудскую кинозвезду Фэй Данауэй. Однако всего за пару дней до премьеры и она была уволена, уже по инициативе самого Уэббера, не удовлетворенного ее пением. Последовал новый судебный иск и еще одна компенсация, сумму которой композитор предпочел не разглашать. В результате мюзикл не смог собрать даже тех $10 млн, которые были затрачены на его постановку. Автор попытался исправить положение организацией спектаклей в Германии и Австралии, но на этом его фирма потеряла еще $12 млн. Такие же убытки принес и следующий мюзикл — "Свистни по ветру" (1996 г.). В США он даже не попал на Бродвей.
Однако все эти неудачи отнюдь не пошатнули благополучия Уэббера, по-прежнему пожинающего плоды былых успехов. Превратившись из удачливого композитора в главного финансового магната музыкального мира, он быстро научился наслаждаться своим богатством. То покупает дом на Ривьере, то самолет, то приобретает апартаменты в знаменитом небоскребе Дональда Трампа или раннюю картину Пикассо за $40 млн.
Английская королева Елизавета II посвятила этого человека в рыцари "за выдающиеся заслуги перед искусством", в результате чего он стал именоваться "сэром Эндрю…". А пять лет спустя магнат от музыки получил титул пэра Англии и стал именоваться "лордом Эндрю Ллойдом Уэббером Сидмонтонским".
Нынче в списке богатейших людей шоу-бизнеса Великобритании лорд Эндрю уступает только Полу Маккартни (а до недавнего времени обгонял даже его). Не поэтому ли в памятном разговоре с журналистом он попытался представить себя "истинным музыкантом" в противоположность "попсовику", говорящему только о деньгах.