Недошахиды. Почему православные патриоты России не заменят подсанкционные микросхемы

Несомненно, Кремль будет компенсировать технологическую отсталость, используя фанатиков-смертников. Масштабы их использования будут расти, и Украине нужно включать это в свои расчеты. Впрочем, ничего, сложнее толпы, гонимой на убой, русские пока реализовать не могут

Фото из открытых источников

"Жизнь сильно переоценена. Зачем бояться того, что неизбежно? Тем более, ну, мы же в рай попадем. Смерть – это окончание одного земного пути и начало другого", — заявил "русско-еврейский Штрейхер" и главный пропагандист Путина, Владимир Соловьев в эфире своей программы на канале "Россия 1".

Сам Соловьев не торопится умирать, как и его команда пропагандистов. Но его заявление было ожидаемо. С технически продвинутым и хорошо организованным противником Россия умеет воевать только одним способом: бросая на убой горы дешевого мяса. Предполагается, что такого мяса у Кремля много и оно безропотно пойдет умирать, так что даже при соотношении потерь 10:1 солдаты у врага закончатся раньше. В прошлом это нередко срабатывало. В худшем случае всё удавалось свести к почетной капитуляции, как в русско-японскую войну.

В двух мировых войнах "бросание мясом" немного размылось за счет технической помощи союзников, но не отменилось совсем. Так, по последним, и тоже, вероятно, неполным подсчетам, потери Германии и СССР в ходе Второй мировой войны соотносились как 1 к 6: 7 миллионов немцев против 42 советских. А вовсе не 7, 22 и 24 миллионов, как десятилетиями лгали в Кремле, мало-помалу провозглашая очередную "окончательную цифру".

Но у такого способа ведения войны есть особенности. Как ни подпирай мясо пулеметами заградотрядов (в войне против Украины для этого используют кадыровцев), как ни воспитывай в нем безропотную покорность, мясу нужно дать и хоть какую-то идеологию, обосновав право власти гнать его на убой, и сделав заклание хотя бы отчасти привлекательным. Между тем, вопрос о подготовке русских к массовому убою оказался, в числе прочих, изрядно запущен за последние тридцать лет. Путин определенно не рассчитывал на большую войну, и сейчас, оказавшись под санкциями, когда других выходов не осталось, вынужден спешно наверстывать упущенное.

Общий фон

Несмотря на многочисленные обходы санкций и помощь братского Ирана, русским не хватает высокотехнологичного оружия. Сама Россия не в силах организовать даже производство примитивных иранских дронов, и зависит от тегеранских поставок. Предел производства современных ракет составляет в России 5-6 штук в месяц. Советские запасы 50-60 летней давности, половина из которых не долетает до цели, тоже подходят к концу. О рациональном использовании сухопутной армии также речи нет: Кремль не располагает ни сержантским составом, способным поддерживать дисциплину в войсках, ни офицерами, умеющими планировать операции. Ничего не изменилось с конца 30-х годов прошлого века, когда преподавание стратегии в военных академиях признали вредным вольнодумством. Стратегию определяли партия, и лично тов.Сталин, а командирам следовало выполнять их указания, притом буквально. Именно так, всю "великую отечественную" войну, и все последующие войны и воевала красная/советская/российская армия. Разбор ее операций дает одну картину: примитивное, в лоб, забрасывание горами трупов, дикая жестокость к своим солдатам, сознательно доводимым до расчеловечивания, и вымещавшим злобу на гражданском населении. Число изнасилованных немок и ограбленных немцев сопоставимо с оным на любой другой "освобождаемой" территории, включая территории СССР.

Этот способ ведения войны советская/ российская армия применяла везде: в Афганистане, Чечне, Грузии, Приднестровье, Сирии – и, наконец, в Украине. Воевать иначе, без геноцида гражданского населения, русские никогда не умели и не умеют, да и не стремятся. Так что удары по мирной инфраструктуре и массовые казни на оккупированных территориях вызваны не личной неприязнью Путина к украинцам, а безальтернативностью тактики, доступной русским нацистам.

В качество побочного, но важного эффекта это уже привело к окончательному краху мифов об "освободительной миссии советской армии в годы ВОВ". На свет, наконец, полезла долго скрываемая правда: период немецкой оккупации, при всех ее жестокостях, стал для многих советских людей передышкой, светлым пятном на фоне реалий "самого прогрессивного в мире государства рабочих и крестьян", длившихся десятилетиями. Об этом, хотя и шепотом, вспоминали потом много лет в семьях, старшее поколение которых побывало в оккупации, и это порождало двойственное восприятие советской истории. Так вот, теперь советскому двоемыслию окончательно приходит конец. "Освободительная миссия" советской армии стала предельно понятна на примере действий русских оккупантов. По крайней мере, понятна в Украине.

Уценка жизни

Сознательно культивируемая жестокость к мирным жителям и пленным должна приучать русских получать удовольствие от крови и смерти.

Это уже вторая ступень обучения русских палачей – их, так сказать, производственная практика. Первой ступенью выступают многочисленные сериалы, книги и фильмы, воспевающие жестокость во имя "правого русского дела".

У этих произведений, значительную часть которых составляют образцы "попаданческого" жанра, есть еще одна важная цель: они успешно подменяют будущее прошлым. Лишение видения будущего имеет важнейшее значение: оно стирает разницу между жизнью и смертью, когда нет никакого движения, а есть только вечный Сталин, воплотившийся в Путине, и бесконечный кошмар настоящего.

По сути, это уже готовая идеология обезличенной амебы, которая ничто, и согласна на эту роль, и для которой государство — всё, и это государство не имеет перед амебой никаких обязательств. Такая идеология типична для нацизма, социализма и прочих разновидностей неофеодализма. Этим он и отличается от настоящего феодализма, в котором обязательства личности и государства всегда носят взаимный, пусть и сильно неравноправный, характер.

Но чтобы это варево было гуще, в него нужно добавить толику сакральности. Для производства сакральности в структуре КГБ/ ФСБ, еще со времен Сталина, с 8 сентября 1943 года, есть специальный отдел, "Русская Православная Церковь Московского Патриархата", РПЦ ФБ МП.

И нынешний глава этого отдела, Кирилл Гундяев, он же "Патриарх Кирилл", получив команду, не замедлил предложить своей пастве набор антихристианских тезисов, еретичных с точки зрения православной теологии. Впрочем, вся "РПЦ МП" с точки зрения канонического православия еретична, и это было очевидно еще со времен архиерейского собора 1943 года. Но мировое православие в силу своей раздробленности и коррумпированности иерархов предпочло тогда не всматриваться в советское христианство слишком пристально. Отдельные попытки были, но мало-помалу Москва обуздала всех сомневающихся. К тому же иерархи переучрежденной РПЦ МП поначалу повели себя осторожно, не выпячивая явно своей принадлежности к системе госбезопасности.

Зато сейчас в России настали времена, когда одним из официальных лозунгов государственной политики стало "не стыдно быть русским".

В переводе на нормальный язык это означает, что русским дозволены любые преступления во имя "всего русского", и что "русское" поставлено над любой моралью – еще один признак победившего нацизма.

И, вот, 25 сентября, Кирилл, жонглируя вырванными из контекста евангельскими цитатами, провозгласил учение об "откупительной жертве" российских военных, которые, в случае гибели, этой жертвой "смывают все".

"Идите смело исполнять свой воинский долг и помните, что если вы жизнь свою положили за Родину, за друга свою, как говорит Священное Писание, то вы будете вместе с Богом в Его Царстве, в Его славе, в Его вечной жизни", — объявил Кирилл в своей проповеди.

Иными словами, согласно Кириллу, любой преступник и негодяй, погибнув на войне с Украиной, попадает в Рай: под личные гарантии Гундяева, и, очевидно, в его вариант Рая. Впрочем, средний прихожанин РПЦ МП не станет входить в такие детали.

К заявлению Гундяева стоит отнестись серьезно. Уход РПЦ МП в схизму, с реорганизацией в военно-церковный орден, наметился еще в 2018, в ответ на признание ПЦУ. Последующие шаги, от "храма Победы" с фуражкой Гитлера в качестве святых мощей, до института военных священников в том виде, в каком он реализован в ходе войны в Украине, ясно говорят, что этот разворот уже происходит.

По сути, перед нами вариант шахидизма – но не исламского, а православного. Именно из исламского шахидизма и заимствована идея "откупной жертвы" погибших русских солдат. При этом, гарантией попадания в рай в шахидизме считается борьба с "неверными", и тут Гундяев тоже не отстает: версия "украинского сатанизма" появилась не на пустом месте. Неофеодализм вообще очень любит использовать для своей легитимации всякую архаику, в том числе и церковную, и родоплеменную.

Впрочем, демонизация украинцев, как церковная, так и светская, стала одним из важнейших трендов российской пропаганды, тут Кирилл не одинок.

То, что шахидизм не является идеологией всего ислама, и, с точки зрения исламского канона еретичен в той же мере, в какой заявления Кирилла еретичны с точки зрения православия, не мешает его широкому распространению. Именно шахидизм успешно служит идейной базой исламского терроризма, принявшего глобальный характер, и широко финансируемого Россией. И Гундяев совсем не случайно уже давно проявляет к радикальному исламу большой интерес.

Все это означает, что, в дополнение к исламскому терроризму, и по его образцу, Кремль начал конструировать терроризм радикально-православный. Такие учения, запущенные в массы, бывают очень живучи — и на примере радикального ислама, давшего обильные всходы, это отлично видно. Православный шахидизм, замешанный на криминальной психологии русской популяции ( "народом" "русские" не являются), в перспективе также способен утвердиться в самостоятельном существовании, пережив и Путина, и Кирилла, и РПЦ ФСБ, и даже Россию.

Кое в чем Кирилл недоработал — и его поправил Евгений Пригожин, заявивший, что заключенные, вызвавшиеся воевать в Украине и получившие ранения, но выжившие, тоже искупили грехи, и "общество должно относится к ним с глубочайшим уважением". "Если ты увидел человека, который приехал с войны, а перед этим сидел в лагере и записался добровольцем, а им по паре дней сидеть оставалось, они просто хотели Родину защищать. С них все судимости сняты", — заявил Пригожин на встрече с ранеными "вагнеровцами". 

Понятно, что такие цитаты транслируются в медиа не случайно. И, хотя Пригожин вел речь о грехах земных, а Кирилл – о церковных, есть все основания полагать, что в этом вопросе в ближайшее время между ними будет достигнут единый подход.

Остается последний шаг: православно-патриотический шахидизм должен войти в моду. Тут в игру вступает Штрейхер – Соловьев и его команда.

Разобравшись с моральной, религиозной и идеологической стороной дела, обратимся к технической. Сегодня использование смертников в российской армии практикуется широко, но примитивно. Их просто гонят на убой, пытаясь задавить противника массой и укладывая трупы слой за слоем. Разнобой с цифрами погибших "мобиков" в Макеевке, помимо пропагандистских соображений, вызван, скорее всего, еще и тем, что точного их числа никто не знал, и не хочет знать. Вытаскивать из-под завалов трупы и раненых тоже никто не будет – их всех уже списали в расход. И это тоже русская традиция: бросать своих.

Конечно, техническая отсталость России настоятельно требует появления ракет и ударных летательных аппаратов (уже не БПЛА) в которых дефицитную электронику заменили бы смертники. И массовое появление шахидо-мобилей: пикапов, груженных взрывчаткой, в обозримой перспективе возможно. Зря, что ли на умершем АЗЛК организуют сборку китайских авто под маркой "Москвич"? Правда, взрывчатка в России тоже дефицит, но можно использовать, как заменитель, и азотные удобрения.

А вот летающие русские камикадзе в ближайшее время едва ли появятся. В обычную ракету русского патриота не засунуть, даже отрезав ему ноги, как это было проделано в известном рассказе Пелевина. Выпуск специально разработанных аппаратов, пусть даже не человеко-ракет, а хотя бы аналога иранских мопедов, увеличенных до размера, при котором их смог бы пилотировать человек, русской промышленности явно не по силам. Остается разве что заказать их разработку и выпуск Ирану… Конечно, в России найдется и несколько сотен старых самолетов, которые можно привести в одноразовое условно-летное состояние. Но массово обучить православных энтузиастов их пилотированию едва ли возможно, да и мотивация пилота-смертника должна быть выше, чем у пехотинца, которого гонят на убой в толпе ему подобных. Но в перспективе нельзя на 100% исключить что-либо подобное.

Словом, хотя в ближайшее время Россия ничего нового в плане использования смертников представить не сможет, православный шахидизм следует держать в поле зрения, ввиду его очевидной опасности. А РПЦ МП уже сегодня было бы и уместно, и полезно признать террористической организацией, со всеми вытекающими из этого последствиями.