В Пекине продолжаются переговоры на высоком уровне американских и китайских чиновников. И во вторник США и Китай достигли соглашения, которое внесет существенные коррективы в общую картину мировых политики и экономики. В частности, как заявил вице-премьер КНР Ван Ян, стороны решились на реформирование Международного валютного фонда (МВФ) в части увеличения квот для стран с развивающейся экономикой. Также было принято решение, что по одному американскому и китайскому банку будут выступать в качестве клиринговых для операций с китайской нацвалютой (юанем) в США.
Увеличение квот в МВФ для развивающихся стран означает, что влияние Пекина на этот финансовый институт возрастет. Для начала напомним, что уставной фонд организации формируется за счет взносов стран-членов - 25% от квоты в СДР - специальных правах заимствования (1 СДР = 1,5 доллара), а остальные 75% в национальной валюте. Но увеличение квот означает не только то, что Пекин, например, будет вливать в МВФ больше средств. Квоты по сути также определяют состав совета директоров, которых насчитывается 24 человека. Они назначаются крупнейшими восемью донорами - США, Японией, Германией, Францией, Великобританией, Китаем, Россией и Саудовской Аравией. Решения принимаются путем голосования. У каждой страны-члена изначально есть 250 голосов, и дополнительно по одному голосу на каждые 100 тыс. СДР ее взноса и на каждые 400 тыс. долларов займа ко дню голосования. Поэтому Китай, как видим, покупает больше голосов в МВФ с простой целью усилить влияние на глобальные экономические процессы.
С другой стороны, это выгодно и Вашингтону, который владеет самой крупной квотой, а значит и "жертвует" в разы больше. Сегодня же у Соединенных Штатов есть причины разделить бремя кредитных программ Фонда с другими странами-членами, реагируя на геополитические вызовы в Евросоюзе и на Ближнем Востоке.
Но не только об этом говорят представители Штатов и Поднебесной. Так, американская делегация давит на Китай с целью добиться ослабления или ликвидации нормативно-правовых барьеров на пути иностранных компаний, стремящихся занять свою нишу на китайском рынке. Представители американского бизнеса сетуют, что коммунистически-капиталистический Китай сильно осложнил им жизнь ограничениями на использование зарубежных технологий и другими законами, исходя, якобы, из соображений нацбезопасности; а также неприкрытым протекционизмом местных компаний в ущерб иностранному бизнесу.
Министр финансов США Джек Лью выразил беспокойство по поводу ухудшения делового климата в последние годы, призывая китайскую сторону менять ситуацию - стимулировать инвестиции, торговлю и коммерческое сотрудничество. Лью говорит о здоровой конкуренции прозрачности. Ему вторит госсекретарь Джон Керри, подчеркивая тесную связь двух экономик.
Но китайские власти пока избегают прямого ответа, надеясь, вероятно, получить достойную компенсацию.
Хотя есть смысл говорить, что Пекин вполне уже мог получить эту компенсацию, и сейчас лишь происходит процесс утверждения. Что же могли бы предложить США и потребовать в Пекине? История с испытаниями баллистических ракет в Северной Корее показала, что американцы и китайцы могут договариваться. Страны долго говорили об агрессивном Пхеньяне, но в результате же Пекин сам начал давить на режим КНДР, отрезая ее от поставок важной продукции, денег и отказываясь покупать северокорейское сырье. В Совбезе ООН США и Китай также действовали согласованно. Но в этой конкретной ситуации Пекин пошел на контакт, т.к. в его интересах было приструнить зарвавшегося соседа, который становился все более гиперактивным и неконтролируемым. Чему виной российский фактор - Кремль пошел на сближение с родственным режимом в Пхеньяне, чтобы создать точку эскалации на мировой карте. Естественно Китай, постепенно осваивающий дальние рубежи Российской Федерации, не смог стерпеть такого хамства.
Правда, в ситуации с американским бизнесом в КНР на общность интересов все же не стоит рассчитывать. Максимально привлекательной на данный момент выглядит договоренность между странами по спорным островам в Южно-Китайском море, которые активно милитаризируются китайцами. Американцы формально ослабляют хватку, Эштон Картер и американский генералитет смягчают риторику. Однако очевидно, что добровольно выбрасывать регион из своей сферы влияния Вашингтон позволить себе не может и будет действовать, скажем так, чужими руками.
И навскидку главными претендентами видятся Вьетнам, Япония и Индия. Две последние державы примут участие в военных учениях вместе с США уже в середине июня. К тому же лидеры именно этих трех стран за короткий промежуток времени оказались в программе встреч Барака Обамы. Сперва президент США слетал в Ханой, где заявил об отмене эмбарго на экспорт оружия, действовавшего десятки лет. Он прямо сказал, что Вашингтон желает усиления сотрудничества с Вьетнамом в военной сфере. С Индией у американцев последние два года отношения складываются очень даже неплохо. И на этой неделе Обама принимает индийского премьера Нарендру Моди. А после поездки во Вьетнам американский президент побывал с историческим визитом в Японии. Историческим, поскольку он прилетел посыпать голову пеплом за атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки.
Как ни странно, но с Токио у Штатов в последнее время возникают сложности. Во-первых, несмотря на статус союзников премьер Синдзо Абэ демонстрирует желание улучшить отношения с Москвой. Во-вторых, в японском обществе растет недовольство присутствием американских войск на военной базе Окинавы. В-третьих, на носу у Абэ выборы, а позиции провластных сил не столь хороши, чтобы получить абсолютное большинство в парламенте. Поэтому не исключено, что премьеру придется как-то повлиять на протестующих против войск США. В такой ситуации Белому дому нужно приложить максимум усилий, чтобы сберечь важного политического, экономического и военного партнера. И если Вашингтон решится или решился все же "уйти" из Азии, то нужно найти подход и к японцам, предложить им что-то и убедить быть самостоятельнее в контексте противостояния с Пекином. В случае успеха американцы с головой окунуться в противостояние с Москвой на Западе и Ближнем Востоке, да еще и заполучить мощный антироссийский фронт на Востоке.