Визит к оккупантам. Зачем Чубарову, рискуя жизнью и свободой, ехать в Крым
В понедельник, 15 мая, председатель Меджлиса крымскотатарского народа, народный депутат Украины Рефат Чубаров на пресс-конференции в Киеве сообщил журналистам, что намерен поехать в Крым для того, чтобы выступить свидетелем в суде по делу своего заместителя Ахтема Чийгоза.
Напомним, что "дело Чийгоза" является частью "дела 26 февраля". Оккупационные власти Крыма обвиняют заместителя Чубарова в том, что он "по сговору с неустановленными лицами из числа руководства Меджлиса" организовал массовые беспорядки возле Верховного Совета Крыма. Несложно догадаться, кого имеют ввиду оккупанты, когда упоминают "неустановленных лиц из руководства". "Дело 26 февраля" легло в основу запрета Верховным судом России деятельности Меджлиса крымскотатарского народа и признания его "экстремистской организацией". Так почему же Чубаров решил ехать в Крым. И главное, не обернётся ли его поездка проблемами для Украины?
В комментарии изданию "Крым. Реалии" адвокат Ахтема Чийгоза Николай Полозов пояснил, что, согласно ст.456 Уголовно-процессуального кодекса РФ, официальный вызов Чубарова в суд в качестве свидетеля гарантирует ему беспрепятственное нахождение в аннексированном Крыму на протяжении 15 дней. Свидетель обладает иммунитетом. Чубаров указывает, что ждёт официального приглашения "суда", напоминая, что именно он, а не Чийгоз был организатором митинга 26 февраля. Понимает ли лидер крымских татар, что гарантии оккупантов не стоят той бумаги, на которой они написаны? - Конечно. Понимает и осознано идёт на этот риск. Экс-самозванный прокурор Крыма, а ныне псевдодепутат Госдумы России Наталья Поклонская тут же написала в своём "Фейсбуке", что готова лично встретить Чубарова на границе Крыма вместе с его "подельниками". В интервью "5 каналу" Чубаров сказал, что если Российская Федерация попробует воспользоваться приглашением в суд для того, чтобы арестовать его, это станет ещё одним ударом по репутации страны-агрессора.
Конечно же недопуск или тем более арест лидера Меджлиса в контексте предварительного решения Международного суда ООН станет оскорблением высокого Международного суда, что только добавит Украине аргументов в предстоящем судебном разбирательстве. Но основная причина, по которой лидер Меджлиса решился на поездку, заключается в том, что одной из ключевых составляющих системного преследования крымскотатарского народа в Крыму было удаление его лидеров с полуострова. В 2014 г. ФСБ РФ запретило Мустафе Джемилеву и Рефату Чубарову въезд на территорию оккупированного полуострова. Сегодня депортация лидеров Меджлиса используется для того, чтобы расколоть народ, посеять среди крымских татар отчаяние и недоверие. Оккупантами систематически запускаются информационные кампании на тему: "Что ж это за лидеры такие, которые сбежали в Киев, а народ страдает?". Приезд главы представительского органа народа на оккупированную Родину - это отчаянный шаг. Но не воспользоваться открывшейся возможностью поддержать людей, оказавшихся в оккупации, глава Меджлиса не может.
В украинский соцсетях решение главы Меджлиса поехать в оккупированный Крым уже сравнивается с поездкой Савченко в Москву на суд над Клыхом и Карпюком. Мол, он поедет, а потом Украине его вызволять. В данном случаи сравнение некорректно. В отличии от Савченко Чубаров едет в качестве свидетеля под официальные гарантии. Если главу Меджлиса арестуют в Крыму в нарушении гарантий - это станет поводом применения к стране-оккупанту международной конвенции о защите населения на оккупированных территориях.
Данная конвенция несравнимо более действенный инструмент международного права по сравнению с теми двумя конвенциями о расовой дискриминации и спонсировании терроризма, по которым наша страна привлекает сейчас страну-оккупанта к ответственности.
Конвенция об оккупированных территориях позволит Украине обвинять Россию в военных преступлениях за насильственной паспортизацию крымчан, призыв их в армию страны-агрессора, за пропаганду, что льётся на головы украинских граждан.
Арест не просто политика - лидера народа, главы официально признанного в мире представительского органа власти, и последующее применение Украиной гуманитарной конвенции коснётся всех крымчан, а не только крымских татар. Рефат Чубаров прекрасно понимает ради чего он рискует собой.
Вторая претензия "озабоченных пользователей "Фейсбука" состоит в том, что поездка Чубарова в Крым в качестве свидетеля, легитимизирует суд оккупантов. И тут опять вспоминают Савченко и её вояжи на оккупированные территории Донбасса. Это тоже в корне неверное сравнение. В случаи с судом над Савченко, Клыхом и Карпюком, Сенцовым и другими речь шла об украинских гражданах насильно вывезенных на территорию государства-оккупанта. В случаи с Чийгозом суд проходит на оккупированной территории. Наличие оккупантских органов "правопорядка" в Крыму является международно признанным фактом. Россия как страна-оккупант обязана обеспечивать правосудие на оккупированных территориях. Поэтому в Крыму не просто могут быть российские суды, они должны там быть. Только судить украинских граждан они должны так, чтобы это не шло в разрез с украинскими законами. Поездка Чубарова как раз показывает, что ни о каком "правосудии" не может быть и речи. Если его не вызовут в качестве свидетеля защиты, несмотря на ходатайство адвокатов, это станет лишним поводом говорить об отсутствии правосудия в деле Чийгоза.
А теперь поговорим о рисках. Об угрозе ареста мы уже упоминали. Рефат Чубаров вполне осознаёт такую возможность и осознанно готов пойти на этот риск. Второе - это теракт или политическое убийство. У оккупантов всегда найдётся пара-тройка подонков, готовых напасть на неугодного человека под видом "возмущённых граждан". Не исключено, что ради этого могут использовать крымских татар, которые якобы возмущены антироссийской риторикой главы Меджлиса. Чубарову могут подкинуть наркотики, опорочить его, как это случалось с диссидентами в СССР. Произойти может многое. Но все риски, связанные с поездкой, ни в коей мере не могут навредить Украине.
И главное. Задайтесь вопросом. Если бы вы были на месте Чубарова, могли бы вы отказаться от возможности ещё раз ступить на родную землю, ещё раз вдохнуть воздухом, который пахнет домом? Смогли бы вы отказаться от того, чтобы ещё раз взглянуть в глаза народа, который надеется на то, что ваша деятельность вызволит их из оккупации? Смогли бы вы продолжать утверждать, что представляете народ, если бы отказались рискнуть собой ради его блага?
