Русская Сансара. Почему россияне забывают о вторжении в Чехословакию
Когда полвека назад СССР ввел войска в Чехословакию, дав чехам почувствовать всю жесткость московского строгого ошейника, из 240 млн обитателей "совка" против оккупации выступили только семеро. Во всяком случае, именно семь человек - Виктор Файнберг, Лариса Богораз, Владимир Дремлюга, Павел Литвинов, Наталья Горбаневская, Константин Бабицкий и Вадим Делоне - вышли тогда на Красную площадь, протестуя против удушения "Пражской весны", и не отреклись в дальнейшем от своей позиции. Не будет, вероятно, ошибкой и утверждение о том, что 99,9% советян - или, заимствуя название из "Москвы-2042", - коммунян полностью поддерживали действия Кремля. Таким образом, известный довод о "семи причинах, по которым чехи не должны ненавидеть жителей СССР", в рамках той же логики уравновешивается контрдоводом о 240 млн. причин, по которым они ненавидеть их все-таки должны. И даже приплюсовав к семерке храбрецов несколько десятков дезертиров из рядов советского контингента, рискнувших уклониться от соучастия в советском военном преступлении и бежать на Запад, которые затем большей частью были пойманы и безвестно расстреляны, мы получим совершенно безрадостную картину.
Действительно, взглянув на события 1968 г. честно и непредвзято, мы будем вынуждены признать 240 млн советских крепостных соучастниками советского преступления - и это будет справедливо. Правда, и на вопрос о том, существовали ли обстоятельства, хотя бы отчасти смягчавшие их вину, нам тоже придется дать утвердительный ответ. В эпоху, предшествовавшую изобретению интернета, любая версия событий, отличная от официальной, была почти недоступна для тех, кого содержали под строгой охраной во внутреннем бараке соцлагеря. Единственным источников альтернативных точек зрения были западные радиоголоса, которые в те дни глушили особенно яростно - автор, находившийся тогда уже в достаточно сознательном возрасте для их прослушивания, и располагавший подходящим приемником, может засвидетельствовать этот факт. Тем не менее даже смягчающие обстоятельства не отменяют по меньшей мере молчаливого соучастия и общей вины всех, кто тогда смолчал. И не суть важно, было ли это молчание порождено страхом, равнодушием или обманом.
Практически все, кто к 1968 г., живя в СССР, достиг хоть сколь-нибудь сознательного возраста, несут на себе часть этой общей вины. Часть общей вины лежит на бывших жителях СССР и за последующие преступления, совершенные советским режимом, самым кровавым из которых стало разрушение Афганистана и убийство миллиона афганцев. Были, впрочем, и менее масштабные, хотя не менее позорные эпизоды: Чечня, Грузия - и так далее вплоть до агрессии на Донбассе и аннексии Крыма.
То, что СССР к тому времени уже не существовал, не меняет сути дела. Осталась старая инерция советских привычек. Осталось поле советской пропаганды, унаследованное Россией, и осталась сама Россия, объявившая себя наследницей и продолжательницей советских преступлений. Осталось, наконец, наше отношение ко всему этому наследию, к которому мы в той или иной степени неизбежно сопричастны, а с ним осталась и вина, большая или меньшая, но, увы, почти неизбежная.
Выход из этого тупика есть, но он едва ли может быть назван удобным и комфортным. Выход тут только один: сознательное принятие на себя части общей вины, честное покаяние как минимум за слепоту и легковерие, и ясная позиция относительно всего советского наследства в дальнейшем. Так что хотя Войтех Филип, пытающийся переложить вину за события 1968 г. с руководства СССР в целом на этнических украинцев в его составе, а также в составе оккупационных советских войск, на том основании, что украинцев и там и там было много, со всей очевидностью отрабатывает кремлевский заказ, сама по себе постановка вопроса о коллективной вине, как ни горько это признавать, справедлива. Все те, кто в этом участвовал - не важно, в каком звании и должности - виновны. Все те, кто молчал и не протестовал, увы, тоже. Виновны независимо от мотивации и даже при наличии смягчающих обстоятельств, несколько облегчающих бремя вины, но не снимающих его полностью.
Но много ли тех, кто был тогда виновен, нашли в себе мужество признать свою причастность? Сложно назвать их точный процент, однако ясно одно: эти люди и сегодня находятся в чудовищном меньшинстве, в том числе и в Украине. Это хорошо видно на примере украинских ветеранов афганской войны, продолжающих лепетать что-то об "интернациональном долге" и упорно не видящих своего полного совпадения с "интернационалистами", воюющими сегодня на стороне ДНР-ЛНР.
Вернемся теперь к современной России, использовав ее как точку отсчета - как абсолютный ноль на шкалах для измерения совести, раскаяния за прошлое и стремления не допустить его повторения в будущем. Как сегодняшние обитатели России и тоже неграждане относятся к тем событиям полувековой давности?
Судя по опросу, проведенному "Левада-Центром", около половины россиян вообще не имеют представления о событиях 1968 г. При этом в возрастной категории от 18 до 35 лет о них ничего не знают 90% опрошенных. Из тех же, кто что-то знает, 36% считают действия СССР правильными, а 45% затруднились ответить. Около 20% полагают, что причиной вторжения стали "подрывные действия Запада", еще 23% - что чехословацкие политики попытались устроить государственный переворот, свергнув режим, дружественный СССР.
Комментируя результаты опроса для британских СМИ, глава "Левада-Центра" Лев Гудков заявил, что они отражают "возрождение пропаганды брежневского периода и стереотипов о советских временах", а также тот факт, что официальная пропаганда "вытесняет эти события из общественной памяти". Все это, конечно, довольно очевидно, и полученные результаты были вполне ожидаемы. Ничего другого от россиян, массово одобряющих убийства украинских патриотов и мечтающих зачистить Украину от всех, кто, по их мнению, недостаточно сильно любит Россию, ожидать, естественно, не приходилось.
Меня же в связи с этим опросом волнует только одно: отсутствие аналогичных данных по Украине. Я очень хотел бы их увидеть - просто для того, чтобы сравнить с российскими и убедиться, что мы перестали быть похожи на Россию. Очень хочется думать, что это действительно так и нам удалось-таки соскочить с колеса Русской Сансары, неизменно возвращающего попавшие на него народы в точку вечного морального развращения.
