Западноукраинские планы Кремля: Львову пора забыть о роли последнего бастиона
Галичина в политическом плане всегда выделялась на фоне остальной Украины. И в этом смысле она всегда была обособленной, даже без какой-либо формализации этой особости. Но политическое своеобразие Галичины все же нельзя считать абсолютной и безоговорочной аксиомой - скорее оно лишь следствие и отображение неудовлетворительного положения дел в Украине в целом.
Это четко проявилось в начале 1990-х, когда была предпринята единственная, зато яркая попытка институализировать особость Галичины. Имеется в виду Галицкая ассамблея в форме совместных сессий облсоветов Ивано-Франковщины, Львовщины и Тернопольщины. Всего состоялись две такие сессии - 16 февраля и 5 марта 1991 г., а инициатором их проведения выступил тогдашний глава Львовского облсовета и народный депутат УССР Вячеслав Черновол. Баллотируясь в депутаты, Черновол включил в свою программу пункт о федерализации Украины: Галичину он видел одной из федеральных земель наряду с Волынью, Подольем, Слобожанщиной и т. д.
Однако если судить по делам, а не по словам, то это была не более чем фронда против коммунистического руководства УССР. Реальным обособлением своего региона занималась тогдашняя коммунистическая власть Крыма, которая 20 января 1991 г. провела референдум, по итогам которого Крымская область была преобразована в Крымскую АССР (в составе УССР). Галицкая ассамблея тоже провела собственный референдум - одновременно со всесоюзным и республиканским референдумами
17 марта 1991 г., но вынесла на него вопрос не об автономии своего края, а о независимости всей Украины (тогда как республиканский опрос предлагал закрепить Украину в составе СССР, хоть и "на принципах Декларации о государственном суверенитете Украины").
Идея об автономии и тем более об отделении от Украины тогда вообще не пользовалась популярностью на Галичине. И если уж говорить о "галицкой идее", то она заключалась в мессианской роли региона. "Галичина - не сама за себя, Галичина - не сама по себе, Галичина сегодня - последняя крепость украинской нации, сдавать которую мы не имеем права и не будем этого делать", - провозгласил Вячеслав Черновол на Галицкой ассамблее 16 февраля 1991 г. Это восприятие своего региона как последнего бастиона всего украинского (языка, духа, нации) было присуще галичанам во все предыдущие десятилетия советской власти (Черновол это четко осознавал, хотя сам был родом с Черкасчины).
В годы украинской независимости Галичина продолжала играть роль последнего бастиона - по той простой причине, что Украина оставалась слишком зависимой, несвободной и неукраинской. Но помимо этой оборонительной, защитной роли была и роль наступательная, объединительная, благодаря которой Галичину стали называть украинским Пьемонтом. Пьемонт - историческая область на северо-западе Италии, бывшее королевство, вокруг которого в 1859-1861 гг. состоялось объединение итальянских земель в единую Италию. Понятно, что Галичина не могла быть, подобно Пьемонту, ядром в административной, военной, экономической сферах, зато она была самым мощным источником сил и энергий, пробуждающих национальный дух.
В зависимости от ситуации в стране на первый план выходила то роль последнего бастиона, то роль украинского Пьемонта. Но даже в самые тяжелые времена галичане не пытались отделиться, так же как и не выдвигали идею раскола Украины, хотя после прихода к власти Януковича от них нередко можно было услышать жалобы, что они "устали от Украины", и пожелания, "чтобы Янукович со своим Донбассом куда-нибудь исчезли". В разгар революционных событий в 2004 и 2014 гг. местные советы на Галичине заявляли о неповиновении центральным властям, но ни в коей мере не отказывались от лояльности Украине (в отличие от сепаратистских съездов советов восточных и южных регионов, которые в качестве ответа на революцию принимали именно антиукраинские решения).
Галицкий мессианизм не мог не проявиться и в партийном строительстве. Неоднократно предпринимались попытки создать партии, опирающиеся в первую очередь на галицкий электорат. Правда, результаты зачастую были провальными. Особенно печально закончился поход на выборы в 1998 г. блока "Национальный фронт" (его основали Конгресс украинских националистов во главе с Ярославой Стецько, Украинская республиканская партия во главе с Левком Лукьяненко и Украинская консервативная республиканская партия во главе со Степаном Хмарой), где доминировали львовские политики. Блок набрал 16% на Галичине, но только 2,7% в целом по Украине и не попал в парламент.
В 2012 г. относительно успешно выступила партия "Свобода" Олега Тягнибока: 35,4% на Галичине и 10,4% в целом по Украине. Для галичан поддержка "Свободы" была фактически способом самозащиты от антиукраинского натиска со стороны режима Януковича. Впрочем, верхушку "регионалов" тоже устраивало появление в парламенте националистов-"свободовцев" - чтобы затем пугать ими избирателей востока и юга. Но в октябре 2014-го, когда уже факторы Януковича и "регионалов" не действовали, "Свобода" набрала только 7,3% на Галичине и 4,7% в целом по Украине.
Сейчас Львову пора забыть о роли последнего бастиона. А вот роль украинского Пьемонта - это как раз тот вариант "галицкой идеи", который в нынешних условиях полностью соответствует интересам и самой Галичины, и всей Украины. Осенью следующего года предстоят местные выборы, на которых наверняка будут пробовать силы как старые, так и вновь созданные партии с галицкими корнями. Не исключено, что некоторые из них попробуют оседлать тему галицкой автономности или даже галицкого сепаратизма. Но успех пропаганды каких-либо форм галицкого обособления возможен лишь в случае, если будут усугубляться проблемы украинского государства и украинской экономики. И все равно потребуются очень большие ресурсы - как финансовые, так и людские, чтобы противопоставить галичан и украинцев. На самом деле первейшим результатом таких попыток может стать вражда между самими галичанами - теми, кто за отделение, и сторонниками единой Украины. Для сепаратистов это чревато быстрым печальным финалом.
О том, кто разыгрывает галицкую карту, читайте здесь
