СВОЙ СРЕДИ "ЧУЖИХ"
Для тех, для кого Хэллоуин — самый страшный праздник в году, знакомство с культовым швейцарским гуру психоделического дизайна может обернуться и вовсе пожизненным нервным срывом. Скелетоподобные монстры, инфернальные детские зародыши, сложные стальные механизмы, сросшиеся с человеческой плотью… Гигер однажды сам назвал собственные работы "Праздником для психиатра", — начиная с середины 1960-х график не раз выплескивал на бумагу свои ночные кошмары с целью проанализировать их с позиции теорий Фрейда. Впрочем, не будь этой арт-терапии, этих запутанных образов и устрашающих иллюзий, не стал бы Ганс Руди Гигер культовой персоной на протяжении последних 30 лет. Его сравнивают с Сальвадором Дали и называют "ядром" таких художественных стилей, как биомеханика, фантастический реализм и виженари арт (спонтанное изображение увиденного в измененном состоянии сознания).
Киноиндустрия до сих пор благодарна ему за холодящий кровь дизайн-проект для фильма "Чужой", после чего начался новый виток хоррор-жанра, а Гигер получил заслуженного "Оскара". Американский психолог Станислав Гроф, известный всему миру теориями о самопознании и пренатальной (дородовой) памяти, с огромным удовольствием исследует рефлекторные образы "чокнутого швейцарца", используя некоторые в качестве иллюстраций для своих книг. А музыкальный журнал Rolling Stone без сантиментов включил две работы Гигера — оформление альбомов Emerson, Lake & Palmer (Brain Salad Surgery) и Деборы Харри (Koo Koo) — в TOП-100 выдающихся обложек века. Отпраздновав в этом году 70-летие, Ганс Рудольф Гигер по-прежнему вызывает трепет у неподготовленной публики и одновременно притягивает все больше внимания к своей персоне.
Знаменитым на весь мир его сделал один из монстров — тот самый "Чужой", которого Гигер по просьбе голливудских киношников "состряпал" за пару часов. Особого трепета перед кинопроизводством не было, так как годом ранее, в 1976-м, ему также предложили поработать над визуальным оформлением фильма "Дюна". Однако все наработки остались невостребованными, так как из-за проблем с бюджетом работу над кинолентой пришлось отложить.
Ганс Гигер продолжал, как и раньше, усердно экспериментировать и выводить аэрографом новые сюрреалистичные образы. Так что уже в 1977-м, когда в кинотеатрах гремел первый фильм эпопеи "Звездные войны" Джоржда Лукаса, в карьере 37-летнего швейцарца случилось не менее резонансное событие — вышел известный сборник его постеров "Некрономикон". Именно эти работы вовремя попали на глаза режиссеру Ридли Скотту, который как раз обдумывал сценарий фильма "Чужой" и ломал голову над тем, чем же можно удивить зрителя, пресытившегося фантастическими страшилками с картонными чудовищами и невыразительными декорациями. Сомнения продюсеров студии 20th Century Fox в правильности выбора в пользу Гигера испарились в тот момент, когда они увидели эскизы жуткого монстра-инопланетянина, уничтожающего экипаж корабля. Этот образ убедил продюсеров, что идеи Гигера — то, что надо, и финансовые вложения в проект должны окупиться. Так и вышло. Правда, некоторые гигеровские воплощения интерьеров, пейзажей и персонажей пришлось немного подправить: кое-что уменьшить, видоизменить, убрать лишнее (например, глаза космического пришельца). Причиной подобного "вмешательства" была не только эстетическая осторожность с учетом массовости кинопродукта, но и банальный финансовый барьер. Кинобоссы не собирались выделять больше, чем $9 млн, ссылаясь на аналогичный бюджет уже нашумевших "Звездных войн". Для экономии даже работа над фильмом велась не в США, а в Лондоне.
Усилия оправдались в десятикратном размере: потратив на производство все же около $11 млн, кассовые сборы по всему миру принесли кинокомпании 20th Century Fox порядка $105 млн прибыли. Если учесть, что первоначальный сценарий "Чужого" был куплен всего за тысячу долларов, после чего переработан на 30% и визуально снабжен абсолютно новаторскими идеями, вклад Ганса Гигера по праву можно назвать судьбоносным. Именно по этому случаю в 1980 г. Американская киноакадемия не пожалела для него награду за визуальные эффекты. К тому же феномен воплощенного им "космического ужаса" ушел в массы, став не только прототипом для последующих кинофраншиз "Чужих", но и отчеканив "золотой стандарт" для аналогичных хоррор-проектов в киноиндустрии.
Всегда сам по себе
Но "делать кино" для художника с врожденным "вывихом мозга" — занятие не самое увлекательное. Имея разнообразные таланты, в том числе в области интерьера и промышленного дизайна (студентом прослушал курс в Школе прикладного искусства в Цюрихе), Гигер наметил для себя еще одну сферу самореализации. "Все графические дизайнеры хотят творить искусство, как и проектировщики мебели, — утверждает он. — С тех пор, как наши дома стали меньше и в них нет свободного места для массивных скульптур, мы стараемся создавать более практичные предметы искусства". А так как любая творческая личность хотя бы раз в жизни решается спроектировать свой "собственный стул", от задуманного к реальному воплощению прошло не так уж много времени. Тем более что первичная концепция оригинальной мебели под именным брендом была уже практически готова — еще в процессе работы над фильмом "Дюна" Гигер разработал немало интерьерных изысков для одного из фантастических кланов этого эпоса.
Открыв вместе с друзьями мебельную студию Atelier de Fries , дизайнер вскоре продемонстрировал первенца — хребтообразный стул Harkonnen Capo с мощными "лапами" вместо привычных ножек и высокой спинкой, которую венчали три нанизанных друг на друга черепа. За ним последовала аналогичная "позвоночная" модель, но с подголовником в виде тазобедренного ложа, а также огромный, не менее экстравагантный стол, светильники, зеркало. Работая с ограниченным тиражом весьма оригинальных предметов, говорить о высокой прибыли не приходилось. Вложив в мебельное производство порядка 250 тыс. швейцарских франков, Гигер с компаньонами смогли продать всего несколько экземпляров. По его словам, "уникальные предметы ручной работы были слишком дороги для среднего потребителя и не достаточно артистичны для коллекционеров искусства. Для них если это функционально, то уже не искусство".
К счастью, вся утварь очень скоро переместилась в новый проект идейного графика — легендарный ныне Giger Bar. Власти швейцарского городка Кур, где родился Гигер, решили рискнуть и предоставили ему помещение, а знакомый архитектор воплотил все сумасбродные идеи в плане внутреннего устройства. Естественно, не обошлось без любимой темы — костлявых хребтов и пустоглазых черепов. Даже металлический пол с выдавленными на нем схемами-лабиринтами отблескивает характерным авторским стилем главного "биомеханика" ХХ века. На этот раз очередной нестандартный проект художника оказался настолько удачным, что помимо первого бара, успешно работающего на протяжении последних 18 лет, в средневековом швейцарском замке в городке Гриер в 2003 г. открылся еще один — H.R. Giger Museum Bar. Здесь многочисленных туристов не только угощают своеобразными лакомствами, но и балуют музейными экспонатами с культовым подтекстом (коллекция ключевых работ Гигера за весь период творчества, его частное собрание картин и прочее).
Тот факт, что уровень его влияния на арт-среду и общество в целом невероятно огромен, сегодня уже не вызывает сомнений. Человеку свойственно испытывать страх, эмоциональное потрясение, тягу к ужасному и бессознательному. Порой сам Гигер удивляется, какого шуму наделали его мрачные душеизлияния и графические страшилки. Когда однажды ему показали его портрет и рисунки, вытатуированные на спинах, руках, ногах различных людей, швейцарец обомлел. Между тем в татуаже закрепился новый стиль — биомеханический, став мегапопулярным с подачи двух спецов: Гая Эйчисона и Аарона Кайна. Взяв лучшее от Гигера, американские татуировщики, по сути, сформировали новое движение в современном татуажном искусстве. А создание нового и необычного — и есть главная задача любого мастера, каким бы "праздником для психиатра" он не был.
