Дать воздух и деньги. Почему товарищ Си вспомнил про маленького китайца

1 июля в Пекине на площади Тяньаньмэнь прошло торжественное собрание по случаю 100-летия основания Компартии Китая. В своем выступлении председатель КНР Си Цзиньпин говорил о многом — о "твердой решимости" противостоять иностранному давлению, о построении "процветающего во всех отношениях общества" в ближайшее время и "сильной, демократической и культурно развитой социалистической стране" — к 2049 г. Упомянул он и то, что государство обязано "способствовать развитию высокого качества продукции" и "укреплять национальную мощь в области науки и технологий".

Но также Си Цзиньпин рассказал, что у Пекина уже есть масштабные планы по трансформации экономики. Благодаря их реализации размер валового внутреннего продукта (ВВП) и уровень дохода на душу населения к 2035 г. должен вырасти в два раза.

Проблемы китайской экономики

Недавно Всемирный банк повысил экономический прогноз для Китая на 2021 г., назвав "эффективное подавление" COVID-19 фактором, способствующим восстановлению страны. Эксперты банка считают, что экономика КНР вырастет по итогам года на 8,5% (предыдущий прогноз давал 8,1%). Для сравнения: в 2020 г. экономика Китая показала рост на 2,3% по сравнению с 2019-м. По результатам же I квартала 2021-го она увеличилась на рекордные 18,3% — но понятно, что это восстановительный рост.

В то же время за последние 10 лет сильно увеличился и госдолг Китая, он стал одним из самых серьезных вызовов для властей. В III квартале 2020-го уровень финансовых заимствований достиг рекорда, составив, по данным Банка международных расчетов, почти 290% ВВП.

Во многом по этой причине аналитики одного из ведущих инвестфондов Crescat называют Китай "самой проблемной страной мира". Более того, именно он, по их мнению, сейчас способен утащить весь в мир в новую глобальную депрессию. Одна из причин: Китай создал огромную сумму кредита — на $46 трлн — в своей неповоротливой банковской системе. Кроме того, китайский юань и гонконгский доллар могут быть самыми переоцененными валютами в мире.

В такой ситуации у Пекина просто нет выбора, кроме как ограничивать внутреннее кредитование. Но финансовые рынки всегда страдают, когда кредитный импульс становится отрицательным, так что теперь следует ожидать как минимум торможения китайской экономики.

Внутренний долг Китая рос значительно быстрее внешнего после 2008-го. Во многом это было вызвано деятельностью секторов, связанных с недвижимостью (прежде всего банков и строительства). На него в 2014-м приходилось 45% всего долга (исключая долг финансового сектора). Соотношение общего долга Китая к ВВП в 2016 г. составило 282% — это один из самых высоких показателей в мире. А в 2019-м совокупный долг Китая превысил 300% валового внутреннего продукта. Общий долг — это обязательства правительства, компаний и домашних хозяйств — накануне коронакризиса превысил $40 трлн и достиг 15% всего мирового долга. (Достоверных показателей за 2020 г. нет до сих пор.)

Более того, значительная часть прироста долга Китая использовалась для рефинансирования существующей задолженности или создания активов в отраслях, которые уже сталкиваются с недостаточным спросом на рынке. Понятно, что такой подход лишь усиливает вероятность невыплат.

Реформы Си

Самый главный начальник Китая, выступая перед однопартийцами, заявил: "Китайская экономика переходит от высоких темпов роста к высококачественному развитию". А потом "уточнил" свою мысль образным сравнением: "Все низколежащие плоды собраны, остались твердые кости. Необходимо обладать достаточной смелостью, чтобы преодолеть препятствия в мышлении и разорвать оковы затвердевших интересов".

Что это означает в переводе с партийно-поэтического на экономический язык? Чтобы это понять, надо вспомнить, как Китай превратился из нищей страны третьего мира в сегодняшнего экономического гиганта.

Сперва (примерно с 1990 г.) промышленность страны росла за счет крайне дешевой рабочей силы, призываемой из деревни в города. Вчерашние крестьяне были готовы работать буквально за две миски риса в день и $10 в месяц. Конкурентным преимуществом Китая стала невероятно дешевая рабочая сила, а Компартия приняла законы, стимулирующие развитие бизнеса в стране и защищающие право собственности.

В страну потекли инвестиции, иностранцы начали строить свои фабрики и нанимать очень дешевых и трудолюбивых китайских рабочих. Этого ресурса хватило на 20 лет бурного роста. Города строились, бизнес процветал, товары массово шли на экспорт, китайцы богатели, зарплаты росли.

Ближе к 2010-му дешевая рабочая сила перестала быть такой дешевой, конкурентное преимущество исчезло. Но мир уже успел привыкнуть к тому, что Китай — "глобальная фабрика", а в страну от экспорта поступало слишком много денег, чтобы от такого отказываться. Поэтому правительство начало маневрировать — во-первых, раздавать дешевые кредиты бизнесу, обеспечивать его дешевым электричеством и другими ресурсами. Во-вторых — искусственно занижать курс нацвалюты, чтобы китайские товары были более конкурентоспособны на мировых рынках.

Это работало еще десять лет, но в итоге поставило Китай на грань кризиса. Из-за дыма угольных электростанций (дешевая электроэнергия) в городах невозможно дышать, про долговой кризис мы сказали выше, а против манипулирования курсом юаня восстали торговые партнеры Китая, и прежде всего США.

Новый вектор: Китай уходит в качество

При этом сегодняшний Китай уже вполне насыщен деньгами, так что Компартия решила поменять вектор экономического развития страны. Цитата про "низколежащие плоды собраны" означает, что все возможные прибыли от экстенсивной модели экономического роста уже получены, теперь предстоит реализовывать интенсивную модель, — а это намного сложнее.

Чтобы понять, каким будет новый экономический курс Пекина, достаточно посмотреть, что делается прямо сейчас.

1. Сокращается объем кредитов, выдаваемых частному сектору. При этом новые кредиты выдаются уже на намного более жестких условиях. Так правительство рассчитывает со временем решить проблему огромного внутреннего долга. Знаменитых "пустых городов" — построенных девелоперами за кредиты, но так и не заселенных, — в Китае больше не будет.
2. В 2020 г. китайские власти начали просто отключать наиболее "грязные" угольные электростанции, не заботясь о судьбе их потребителей — а это, как правило, были средних размеров устаревшие заводы, клепающие нехитрое барахло на экспорт. В Китае рассудили просто: экспорт — хорошо, но какой в нем смысл, если нечем дышать?
3. Уже в 2021-м началось искусственное повышение курса юаня к доллару и евро. С одной стороны, это означает снижение доступности китайских товаров на мировом рынке на фоне повышения конкурентоспособности других азиатских производителей, ослаблявших свои валюты к доллару. С другой стороны, укрепление юаня — это мера для поддержания внутреннего спроса в среднесрочной перспективе.
4. Резкое падение объемов китайского зарубежного банковского кредитования уже заставило многих аналитиков говорить о том, что Пекин теряет интерес к собственной инициативе "Один пояс и один путь".

Что все это означает? То, что Китай уже заработал достаточно денег, а теперь займется "наведением порядка у себя дома". То есть решением проблем закредитованности экономики, развития внутреннего рынка, экологии и перехода на зеленую энергетику и т.д.

Безусловно, это не означает, что Поднебесная откажется от огромных объемов экспорта своих товаров. Но меняется отношение: отныне не экспорт превыше всего, из самоцели он превращается в инструмент, помогающий решать внутренние проблемы. Проще говоря, если еще пять лет назад между чистым воздухом и ростом экспортных поставок на 2% китайцы выбирали рост экспорта, то теперь партия предписывает выбирать чистый воздух.

Таким образом, у китайцев все больше в приоритете технологичность производства.

Китай сегодня, наряду с США, Японией и Великобританией, — в лидерах инвестиций в развитие возобновляемой энергетики. Он за последние десять лет стал главным производителем оборудования для такой энергетики. В первую очередь речь идет о солнечных панелях. Семь из десяти крупнейших мировых производителей солнечных батарей — китайские компании.

КНР приняла программу по строительству солнечных и ветряных электростанций, в рамках которой планируется резко увеличить государственное финансирование чистой энергетики, по скорости развития которой страна уже стала мировым лидером. В ближайшие два года, по данным "Синьхуа", в строительство солнечных и ветряных электростанций власти КНР планируют инвестировать 2,5 трлн юаней ($373 млрд).

Долгосрочный план Госсовета КНР предполагает, что к 2030 г. 20% всех энергопотребностей второй экономики мира будут обеспечиваться без использования ископаемого топлива — угля, нефти и газа. Кроме того, Китай намерен начиная с 2021 г. сокращать производство стали на устаревших заводах с плохими экологическими показателями.

Что же касается закредитованности, то Народный банк Китая (центробанк страны) представил план улучшения и реформирования механизма установления кредитной ставки прайм-рейт (LPR) — низшей ставки для первоклассных заемщиков. Конечная цель этого — сокращение финансирования реального сектора экономики. Согласно новой схеме, курс LPR будет опираться на операции Народного банка на открытом рынке. В целом же, согласно новой финансовой политике властей Поднебесной, средние общие затраты на финансирование для малых и микропредприятий должны снижаться на 1% в год.

Еще в 2020 г. в Пекине разработали план, по которому до 2025 г. Китай вложит $1,4 трлн в развитие самых разнообразных технологий, начиная от беспроводных линий связи и заканчивая искусственным интеллектом. В основе его технологический национализм — китайские IT-компании, сейчас больше известные только на территории Поднебесной, должны стать глобальными брендами. Причем в основном за счет американских конкурентов.

План по выходу на первое в мире высоких технологий пересекается с отдельными задачами более известной программы "Сделано в Китае — 2025". В центре плана по доминированию в IT-секторе, кроме Huawei, также такие компании, как Alibaba Group Holding Ltd. и Tencent Holdings Ltd. Ожидается, что в 2020-2021 гг. инвестиции правительства КНР в сектор высоких технологий составят $563 млрд.

А по прогнозам экономистов Morgan Stanley, Пекин намерен вкладываться в IT-сектор до 2030 г. в среднем по $180 млрд ежегодно, что позволяет оценить всю программу почти в два триллиона долларов. Кроме "чистых" высоких технологий, американские экономисты включают в список и развитие таких вещей, как современная энергетика и высокоскоростные железные дороги.