Георгий Барамидзе: "Если есть конкуренция, потребность в существовании Антимонопольного комитета отпадает"
Вице-премьер Грузии по евроинтеграции, глава межправительственной комиссии по украино-грузинским торговым и экономическим взаимоотношениям
в ходе Киевского форума безопасности рассказал "ВД", как Грузия в условиях либеральной демократии обходилась без антимонопольных органов.
В 2005 году Грузия упразднила Антимонопольный комитет, а сейчас ведутся разговоры о возобновлении его деятельности. Выходит, в течение семи лет у вас не было монополий, а сейчас появились?
— Мы никому не раздавали льгот и настолько все дерегулировали, что создать монополии в таких условиях было практически невозможно. На тот момент Антимонопольный комитет почти ничего не делал, кроме того, что указывал, кому и как заниматься бизнесом, поэтому его и упразднили. Но поскольку мы стремимся к интеграции с Евросоюзом, в том числе и в вопросе гармонизации законодательства, то вынуждены вводить в строй Антимонопольную службу, которая буквально по мониторам компьютеров будет отслеживать ситуацию на рынке, а не ходить и терроризировать бизнесменов.
Тем не менее недавно ПАСЕ в своих выводах по Грузии одним из проблемных моментов назвала именно существование в стране монополий.
— Есть разные взгляды на этот вопрос. Если взять, к примеру, ситуацию в электроэнергетике, то мы разрешаем компаниям, владеющим генерацией, осуществлять при этом передачу электроэнергии. То есть любая компания может построить не только электростанцию, но и линию электропередачи. По европейским требованиям это нежелательно. Мы же, наоборот, считаем, что подобное способствует развитию грузинской экономики и привлечению инвестиций.
Оппозиция в Грузии заявляет о монополизации экономики: две компании контролируют интернет-бизнес, две — импорт бензина, также говорят о монополизации фармацевтики. Так ли это?
— Так утверждать нельзя, ведь, например, только на рынке нефтепродуктов у нас работают шесть крупных компаний, а на фармацевтическом — четыре.
Но речь идет не столько о количестве компаний, сколько о тех, кто де-факто управляет отраслью…
— Я возражу хотя бы на примере фармацевтического бизнеса. Знаете, как мы здесь в корне убили возможность монополии? Мы разрешили всем супермаркетам после получения соответствующей лицензии торговать лекарствами.
В каких сферах чаще всего выявляются картельные сговоры?
— Высока вероятность их появления на рынке импорта нефтепродуктов, поскольку у нас почти все горючее импортируется.
Часто крупный российский капитал входит на зарубежные рынки с мощным ресурсом, подминая мелких игроков. Грузия как-то пытается препятствовать экспансии российского бизнеса?
— Никоим образом. Если компания, независимо от того, из какой она страны, соблюдает грузинское законодательство, то мы не препятствуем ее деятельности. Даже во время российско-грузинского вооруженного конфликта в 2008-м мы выполняли условия контракта на поставку электроэнергии в РФ (в соответствии с соглашением о взаимном обмене электроэнергией в осенне-зимний период Грузия получает энергию из России, а весной и летом возвращает потребленный объем — прим. "ВД"). Кстати, ни одна российская компания после войны в Грузии не закрылась, все они работают и развиваются.
То есть монопольные позиции российского капитала в отдельных отраслях не создают для Грузии проблем?
— Электроснабжение Тбилиси находится в руках россиян (речь об ОА "Теласи", дочерней компании российской "Интер РАО ЕЭС" — прим. "ВД"). Но при этом у владельцев нет даже намеков на саботирование подачи электроэнергии, поскольку они понимают, что мы готовы к радикальным методам борьбы с таким явлением...
Семь лет назад в Грузии был заявлен лозунг: "Будет продано все, кроме совести". Как сейчас в стране идет процесс приватизации?
— Мы так и поступаем. Наша философия такова: лучший менеджер — это частник, а не чиновник. Выводим на IPO нашу железную дорогу (Грузия намерена приватизировать до 25% акций национальных железных дорог в рамках IPO на лондонской фондовой бирже, листинг депозитарных расписок запланирован на май — прим. "ВД"). Мы продали порты, с удовольствием продали бы наши дороги. Кстати, украинский капитал все больше участвует в приватизации в Грузии. Недавно украинцами была приватизирована гостиница в горном курорте Гудаури, популярном среди ваших соотечественников. Насколько я знаю, Зестафонский завод ферросплавов также был приватизирован гражданами Украины (к покупке обоих объектов причастна группа "Приват" — прим. "ВД").
