Сергей Власенко: Громкоговоритель

Участвовать в судебных процессах без телекамер и интервью нардепу Сергею Власенко, наверное, было бы скучно. С тех пор как он взялся отстаивать результат Виктора Ющенко во втором туре президентских выборов-2004, адвокат ведет только громкие дела. Это всегда было испытанием для психики. Но настоящую войну компроматов против Власенко развернули лишь сейчас, когда он взялся за "газовое дело" Юлии Тимошенко. Не исключено, что в "черных досье" имеются и правдивые сведения.

Уроженец Львова Сергей Власенко приехал в Киев на пятилетнем "Фольксвагене". Это было 15 лет назад. Власенко и его другу Алексею Резникову надоели мелкие проекты в родном городе. Загрузив в машину вещи, они отправились в столицу. В Киеве сняли небольшую квартиру в достаточно отдаленном от центра районе. В тот момент это казалось друзьям пределом мечтаний. Но уже через год они разъехались. Не из-за ссоры. Просто смогли позволить себе отдельное жилье.

В парламент высокооплачиваемый адвокат попал только в 2008 г. Тогда очередная группа депутатов-бютовцев перешла на работу в исполнительную власть, пропустив в Раду следующих по списку. Его позиция в списке БЮТ — №170 — изначально не была проходной. Когда же перед ним возник выбор — подотчетная госслужба в ГНАУ или "свободный график" парламентария", он выбрал… совместительство.

Правда, впоследствии ему таки пришлось остановиться на одном работодателе. С тех пор он защищен депутатской неприкосновенностью. В список нардеп попал по квоте Евгения Корнийчука, своего бывшего партнера по юридическому бизнесу и экс-руководителя УСДП. Как член этой политсилы Сергей Власенко вошел под купол. Но давно сдал партбилет.

Одними из самых востребованных качеств успешного юриста наш собеседник считает наглость и быструю реакцию. Надевая депутатский значок, он уже слыл успешным юристом. Но со стороны казалось, что во фракции ему не удается получить роль, удовлетворявшую амбиции. Складывалось впечатление, что у группы Андрея Портнова — монополия на ключевые юридические вопросы фракции. Зато с уходом Портнова на Банковую место главного юриста БЮТ оказалось вакантным. И уже никто не мог помешать Власенко его занять.

  Вы все время на виду, но тех, кто ежедневно помогает вам в "газовом деле" Тимошенко, на публике не видно. Сознательно прячете свою команду?

— В любой юридической команде есть люди, которые работают постоянно, есть эксперты, которых мы привлекаем разово, эксперты, с которыми мы сотрудничаем постоянно, есть другие юридические команды, с которыми мы постоянно коммуницируем. Могу точно сказать, что мы общаемся с командой защитников Юрия Луценко, обмениваемся информацией и идеями.

Но я бы не хотел называть всех людей, которые участвуют в этом процессе, потому что все, кто вовлечен в той или иной форме в политически мотивированные дела, попадают под достаточно жесткое давление. Например, у Николая Сирого, который является штатным сотрудником института Корецкого (Институт государства и права им. Корецкого НАН Украины — прим. "ВД"), насколько я знаю, были вопросы на работе по этому поводу.

  Почему оспариванием результатов президентских выборов занимались не вы?

— Сейчас власть пытается манипулировать, рассказывая, какие плохие защитники у Тимошенко. Вот один из элементов такой пропагандистской дискредитации — меня пытаются привязать к делу в Высшем административном суде, когда рассматривалась законность президентских выборов 2010 года. Я этот иск презентовал бы совершенно по-другому. Но, к сожалению, тогда было принято решение, что этим занимается группа Андрея Портнова. Этот иск полностью вел Портнов.

  У вас с группой Портнова возникала своего рода конкуренция?

— Конкуренции не было никогда. По крайней мере, я не считал их тогда своими конкурентами, и мне казалось, что они не считали меня конкурентом. У нас были нормальные, ровные, профессиональные отношения. Тем более что с Андреем Портновым я был знаком еще до моего вхождения в парламент — мы общались на профессиональной почве.

  Работа в политике предполагает, что в любой момент может поступить предложение от противоположного лагеря. Будь у вас в кармане должность в Администрации президента, вы бы согласились на смену политической прописки?

— Я пришел в политику из большого юридического бизнеса. В юриспруденции нельзя продать свою позицию и уйти к противоположной стороне. На этом принципе зиждется этот бизнес. По крайней мере, меня так учили, и я так работал. Если ты один раз, условно говоря, продал своего клиента, то второй раз к тебе никто не придет.

Работая в юридическом бизнесе, мы на первых порах получали предложения: "Ребята, вы тут представляете такого-то клиента, а давайте мы что-то придумаем, чтобы вы не слишком профессионально его представляли". Это неработающая схема. Для меня так точно. И я уверен, что это принцип, которому нельзя изменять. Я, к сожалению, или к счастью, перенес этот принцип в политику.

  Вашу деловую жизнь спокойной сейчас точно не назовешь. Взять хотя бы истории с зеленкой. Как часто возникает желание все бросить?

— Это не имеет отношения, как вы говорите, к деловой жизни. Это имеет отношение к моральному облику руководителей Харьковской области и города Харькова, которые, по моему убеждению, это все санкционировали. Пускай они плохо спят и разбираются со своей моралью. Я и господина Кернеса, и господина Добкина знаю достаточно давно и видел их в разных ситуациях. И то, что они сейчас делают, заставляет меня в этих людях разочароваться.

Я всегда понимал, что они далеко не идеальные, но у нас была история взаимоотношений, и нынешние действия характеризует их соответствующим образом. Это попытка "раскачать" мою психику. С этой же целью они сгоняют на мои брифинги десятки малолеток, которые скандируют всякий бред. Поверьте, у меня крепкая психика и мне не тяжело. У меня характер такой, что чем больше меня давят, тем больше у меня желание сопротивляться. Я ненавижу давление.

Юрист Ахметова и Пинчука

Когда политические оппоненты хотят уколоть Сергея Власенко, вспоминают, что в 2005 году он работал на совладельцев консорциума "ИМС" ("Инвестиционно-металлургический союз") — Виктора Пинчука и Рината Ахметова. Защищал комбинат "Криворож­сталь" от повторной приватизации, объявленной премьером Юлией Тимошенко.

"Это была хорошо сделанная работа", — говорит он о деле, по итогам которого "Криворожсталь" все же была реприватизирована. Сейчас адвокат утверждает, что и тогда понимал: дело "Криворожстали" выиграть невозможно. Речь шла о том, чтобы соблюсти юридические процедуры. И, в конце концов, отдать завод "не за две недели, а за семь месяцев".

Хотя успехом это дело не завершилось, широчайшую известность и респектабельный статус гарантировало. Впоследствии Юлия Тимошенко не побоялась отдать Власенко должность замглавы Государственной налоговой администрации. А компания "Правис: Резников, Власенко и партнеры", представлявшая в судах интересы комбината "Криворожсталь", выгодно объединилась с другим раскрученным игроком юридического рынка — компанией "Магистр & партнеры".

  Расскажите, что нужно молодому и еще не очень известному адвокату, чтобы получить заказы от групп Ахметова и Пинчука?

— Вопрос наверно не ко мне, потому что, когда мы получили заказы от групп Ахметова и Пинчука, я уже далеко не был молодым, далеко не был неизвестным, и далеко не был начинающим. Это был 2005 год. А мы с моим партнером Алексеем Резниковым переехали в Киев в 1997 году. Мы начинали с нуля. Если не ошибаюсь, в 1998-м к нам обратилась одна большая государственная компания, которая судилась с налоговой инспекцией.

За это дело никто не хотел браться. А мы взялись. И мы полтора года вели это дело. Мы были первой юридической компанией, которая посадила налоговую инспекцию на картотеку. Картотека — это ситуация, когда вы блокируете все счета и не даете возможность проводить какие-либо расчеты, пока не рассчитаются с вами. Районная налоговая инспекция города Киева по нашему иску сидела на картотеке, у них были заблокированы все счета до тех пор, пока они не рассчитались с нашим клиентом. Это было впервые в истории Украины.

А потом мы очень долго, около года, ждали, пока с нами рассчитается наш клиент. Есть такое понятие, как кривая благодарности клиента: клиент очень вам благодарен, когда вы вступаете в его дело, которое он считает неразрешимым, а когда вы после года борьбы это дело вдруг разрешили, он почему-то считает, что все сделал сам и никакой благодарности не испытывает.

  Это все же не объясняет, как вам удалось заполучить в клиенты компании богатейших людей страны…

— Никак, они меня нашли.

  По чьей-то рекомендации?

— Нет. Нашей "рекомендацией" стало то, что 3 декабря 2004 года мы выиграли дело в Верховном Суде — признали недействительным второй тур президентских выборов. Вы же помните, что тогда этот суд транслировался в режиме онлайн. До этого нас знали в "юридическом цеху", а после Верховного Суда нас стали узнавать на улице.

Потом, в январе 2005 года мы выиграли второй суд уже по иску Виктора Януковича, который пытался очень непрофессионально скопировать наш предыдущий иск. После этого к нам обратились представители консорциума "ИМС" и спросили, готовы ли мы представлять их интересы по делу "Криворожстали". Мы не были политиками. Мы не представляли политическую позицию в Верховном Суде и поэтому решили, что у нас нет препятствий представлять консорциум "ИМС" в деле "Криворожстали".

  Пинчука и Ахметова вы тогда лично не знали?

— Нет. Я вам скажу больше, я до сих пор лично не знаком с Ринатом Ахметовым. Виктора Михайловича Пинчука я знаю, мы встречались, а с Ринатом Леонидовичем — нет.

  За поиск клиентов в "Прависе" отвечал каждый из партнеров?

— Процесс поиска клиентов — это специфическая вещь. Какие-то контакты были у Алексея Резникова, какие-то у меня. Как правило, наиболее эффективный поиск клиентов — это когда кто-то о тебе говорит кому-то. Реклама в юрбизнесе не работает и не работала никогда на самом деле. Зато, если ты заслужил репутацию у одного своего клиента, он тебя порекомендует своим знакомым, партнерам, контр­агентам. Клиентская база расширяется обычно так.

  Как принималось решение объединиться с компанией "Магистр & партнеры"?

— В начале 2006 года, не помню по чьей инициативе, мы начали вести переговоры с "Магистрами" об объединении. Они тогда оказывали весь спектр юруслуг, но у них не было сильного судебного департамента, а в нашей компании 80% дел, которые мы вели, это были судебные дела. Поэтому с "Магистрами" мы сошлись, как пазлы. Мы провели первое (и, по-моему, единственное) на юридическом рынке слияние двух компаний, которые входили в десятку крупнейших юркомпаний Украины.

Нас многие критиковали, говорили: "Вы не уживетесь. И "Магистры" специфические, а уж "Правис" с Резниковым и Власенко вообще"… Но по результатам слияния в 2006 году наш совокупный доход увеличился в полтора раза по сравнению с доходами обеих компаний в 2005 г. Все понимали, что это очень позитивный ход для нас.

  Поступают предложения вернуться в бизнес?

— Я считаю, что состоялся до того, как пришел в политику. У меня нет проблемы вернуться в юрбизнес, поэтому мне не принципиально  — буду я в парламенте или нет. Но сегодня в Украине юридического бизнеса как такового нет. И вот это большая проблема.

  Что вы под этим подразумеваете?

— Я подразумеваю одну простую вещь — к сожалению, сегодня юристы никому не нужны. Они не нужны в судах, потому что там сейчас сидят в большинстве своем абсолютно безграмотные люди, которые пришли туда косить бабло, а не вершить правосудие. Они не нужны в прокуратуре — там нужны люди, которые будут подбирать набор слов, не имеющий отношения к уголовному праву, который они почему-то называют обвинительным заключением. Они не нужны в Конституционном Суде.

Вот недавно КС объявил решение о том, что, оказывается, имущество частного предприятия — это совместная собственность супругов. Это — юридическая абракадабра! Это набор слов, не имеющих смысла, потому что имущество предприятия — это имущество предприятия, и супруги к нему не имеют ну никакого отношения! Они могут иметь отношение к этому имуществу только в одном случае, когда предприятие ликвидируется. И все.

Но судьи Конституционного Суда этого не знают и не понимают. Зачем им юристы? Если сегодня лучшей судебно-юридической фирмой профильные издания определяют компанию "Лавринович и партнеры", фирму сына министра юстиции, которая, как правило, "судится с папой" (последнее время фирма "Лавринович и партнеры" часто ведет судебные тяжбы с госорганами — прим. "ВД") — о чем тогда говорить…

Случайное знакомство

Компромат на Сергея Власенко, заботливо распространяемый последнее время в Сети, касается главным образом истории его отношений с Игорем Диденко и непродолжительного периода работы в НАК "Нафтогаз Украины". Наш собеседник трудился в команде тогдашнего и. о. главы "Нафтогаза" чуть больше месяца, но с тех пор сохранил с Диденко дружеские отношения.

В обличительных материалах ему приписывают участие в некой афере по выводу со счетов госпредприятия $150 млн через подставную фирму "МосУкраинаснаб". Якобы с московской компанией был заключен контракт на покупку газа и нефтяного оборудования, которые так и не были поставлены. С москвичами рассчитались кредитом, предоставленным в одном из украинских банков, а кредит якобы был погашен деньгами за транзит российского газа.

Все сделки, как утверждают авторы компрометирующих материалов, состоялись в один день — 5 мая 2000 года. С "Нафтогазом" были связаны и официальные обвинения в адрес бывшего партнера Сергея Власенко по компании "Магистр & партнеры" Евгения Корнийчука. Он подозревался в том, что на должности замминистра юстиции в 2009 г. помог компании Magisters (ранее — "Магистр & партнеры") заключить контракт на юридическое обслуживание "Нафтогаза".

В результате за два года на услуги именитой юрфирмы госкомпания, по данным ГПУ, потратила 34,9 млн грн. Ущерб следователи оценили в 1,7 млн грн. Правда, решением суда в прошлом году Евгения Корнийчука освободили от уголовной ответственности по амнистии. В переводе с юридического языка это значит, что вопрос о его виновности не обсуждается.

Обвинительного заключения нет, дело закрыто. Эта история Сергея Власенко, партнера "Магистров" до 2008 г., не зацепила, но правоохранительная машина проехала в непосредственной близости от него. Незадолго до освобождения Корнийчука Игорю Диденко дали три года "условно" по делу о законности растаможивания в 2009 г. 11 млрд куб. м газа.

  Расскажите, как вы познакомились с Игорем Диденко?

— Игорь в 2000 году исполнял обязанности главы "Нафтогаза" и искал человека, который сможет заниматься юридическим направлением в этой компании. Люди, которые работали в "Нафтогазе", его по какой-то причине не устраивали. Я не помню, честно говоря, кто нас познакомил, но я впервые увидел Игоря в его кабинете в 2000 году.

  Он решил пригласить вас после первого же знакомства?

— Так тоже нельзя сказать, мы общались месяца полтора. У нас было несколько встреч. Я так понимаю, что он проводил какой-то отбор.

Я был одним из претендентов на эту позицию.

  Вы говорите, что отвечали за юридическое направление, почему ваша должность звучала совсем иначе — "начальник информационно-аналитического управления"?

— Моя должность называлась "исполняющий обязанности заместителя главы правления" (первая часть названия должности — прим. "ВД"). Потому что на тот момент для того, чтобы быть назначенным на должность полноценного заместителя, нужно было получить решение Кабмина Украины. Скажу больше, фактически я работал в "Нафтогазе" с 13 мая по 22 июня 2000 года, чуть больше месяца. Поскольку после ухода Игоря новое руководство полностью сменило команду.

Я вернулся в юрбизнес. Так вот за эти полтора месяца я был один раз на собеседовании у премьер-министра Ющенко, просидел три с половиной часа у него в приемной, но он, наверное, занимался проблемами Трипольской культуры и, к сожалению, не смог меня принять.

  Какое отношение вы имели к сделке на $150 млн с компанией "МосУкраинаснаб"?

— Я был адвокатом Диденко по этому делу. В "Нафтогазе" — никакого. Эта сделка была проведена до моего назначения. Если бы я ее сопровождал, меня бы не допустили быть адвокатом Диденко.

  Чем закончилось это дело?

— Дело закрыто. Игорь Диденко не имеет к нему никакого отношения.

  Помимо этого, вы сопровождали дело о нецелевом использовании четырех миллионов немецких марок, в котором фигурировал Диденко?

— Нет. Во-первых, после трех с половиной лет судебных тяжб в Германии Верховный Суд земли Нижняя Саксония признал Игоря Диденко невиновным. Это было очевидно с самого начала. Весь этот процесс был тогда направлен даже не против Игоря Диденко, а против Виктора Жердицкого.

Поскольку Виктор на тот момент был членом парламента и находился в оппозиции к режиму Кучмы. Они сначала разрушили его банк — "Градобанк", который был тогда одним из крупнейших банков Украины. А после этого они начали доставать Виктора по другим вещам. Они направили эти документы в Германию, привязав Диденко к этим деньгам, которыми оперировал "Градобанк".

Поскольку частью денег "Градобанка" кредитовалось предприятие "Хорда", собственником которого был Игорь Диденко. По поводу этого дела было много спекуляций в прессе, но я еще раз повторюсь, немецкий суд признал Игоря Диденко невиновным.

  Какой была ваша роль в этом деле?

— Я не представлял интересы Игоря Диденко там. Я был его адвокатом в Украине и имел возможность встречаться с ним в Германии, в режиме "адвокат-клиент" там. Я просто знаю об этом деле, потому что был вовлечен в параллельные суды, но не присутствовал там юридически.

  Как вы считаете, были ли основания утверждать, что Корнийчук лоббировал "Магистр и партнеры", работая в Минюсте?

— Евгений Корнийчук стал первым замминистра юстиции в 2007 году. "Магистр и партнеры" обслуживали "Нафтогаз" с 2001-го, если не ошибаюсь. Где логика?

  Он участвовал в принятии решения относительно конкурса на юридическое обслуживание "Нафтогаза" в 2009 г.

— К Евгению как человеку, который отвечал в министерстве за это направление работы, обратился "Нафтогаз" с вопросом о том, можно ли в конкретной ситуации использовать процедуру закупки у одного участника. На что Корнийчук ответил, что он, как первый замминистра, считает, что можно. Какие проблемы? Это письмо не является обязательным для принятия решений в "Нафтогазе". Письмо, которое к тендерной документации не имеет никакого отношения. К нему обратился "Нафтогаз" с просьбой разъяснить законодательство, и он разъяснил.

"Итальянец"

Сергей Власенко — поклонник Италии. Он с одинаковым наслаждением отдыхает на пляжах озера Комо и исследует достопримечательности Венеции. Но его нынешний ритм жизни отпуска не предполагает. Политик не выбирался на отдых уже около двух лет — нет времени. По той же причине в прошлом осталось большинство увлечений народного депутата. Среди них — регулярные игры в столичном MAFIA Club, основанном Эрнестом Федоровым — давним товарищем Власенко.

  С чего началось увлечение "Мафией"?

— Я уже три года не сидел за столом и не играл. Но считаю, что для любого юриста это очень хорошая тренировка. Эта игра тренирует умение анализировать, принимать быстрые решения, логично выстраивать аргументы. Это игра для юристов на самом деле, и знаю очень много юристов, которые ходят в Мафия-клуб.

  Почему же тогда вы бросили игру?

— Когда я принимал решение перестать играть, в киевском Мафия-клубе немножко поменялась концепция. Когда этот клуб образовывался, его костяк составляли люди моего возраста, люди общих интересов, ценностей, с общим взглядом на многие вещи. Нам всем просто было приятно находиться в одной компании. Потом в какой-то момент в клуб начала приходить молодежь, и это перестало быть интересным. Мне стало некомфортно.

  Основатель клуба Эрнест Федоров сумел найти ниши, позволяющие зарабатывать на игре "Мафия". Клуб изначально задумывался как коммерческий проект?

— Нет. Это была совершенно некоммерческая штука. И мне кажется, что как только появляется коммерция, это перестает быть клубом. Я уже этого не застал, но это было бы еще одной причиной, по которой я бы ушел, если бы это застал.

Перспективы

Следующие пять лет Сергей Власенко проведет в привычном статусе народного избранника. Наверняка, №20 в списке "Батькивщины" (на осенних выборах-2012) продолжит заниматься защитой Юлии Тимошенко, играя роль не просто адвоката, но и спикера заключенной. Возможное возвращение в юридический бизнес откладывается еще минимум на одну парламентскую каденцию.