Дети в клетках и изнасилования. Превратится ли "Бабий яр" в новую серию "Дау" под руководством Хржановского
Лента Фейсбука дымится от напряженных дискуссий. Публикации и интервью идут потоком. Готовятся коллективные письма протеста, инициированы полицейские расследования.
Сценарий фильма основан на мемуарах Конкордии Дробанцевой, вдовы Льва Ландау, опубликованных в 1999 году. Поначалу сценаристом проекта был известный российский писатель-постмодернист Владимир Сорокин, уже выступавший драматургом для полнометражного дебюта Хржановского "4".
В 2007 планировалось, что бюджет фильма составит 3,5 млн долларов. Роль Ландау досталась греко-российскому дирижеру Теодору Курентзису, его жены - украинской актрисе Радмиле Щеголевой (играла Гелю в "СВ-Шоу" Андрея Данилко).
Съёмки начались в апреле 2008 в Санкт-Петербурге. В конце года стало известно, что бюджет увеличен до 10 млн. Вскоре Сорокин выбыл из числа соавторов проекта, зато основным инвестором "Дау" стал российский олигарх Сергей Адоньев (состояние его оценивается в 700 млн долларов). Съемки же перенесли в Харьков.
Большинство актеров составили непрофессионалы. Также проводился поиск реквизита 1930-х по домам и "секонд-хендам". На улице Динамовской на месте бассейна спорткомплекса "Динамо", заброшенного в начале 1990-х, был сооружен самый крупный на территории бывшего СССР съемочный павильон площадью 6 тысяч метров квадратных. В этом павильоне построили декорации Института, который с реальным УФТИ, в котором работал Ландау, имел мало общего. Жизнь на проекте подчинялась строгим законам: каждый, кто попадал на площадку, переодевался в одежду 1930-1960-х (вплоть до нижнего белья) и должен был подчиняться придуманной легенде, существуя в условиях стилизованной реальности. В павильоне работали парикмахерские, кафе, научные лаборатории, а также своя служба безопасности, укомплектованная реальными работниками "органов". За нарушение дисциплины могли отправить в карцер. Выход участника/участницы из проекта подавался как арест. На партсобраниях таких изгнанников обличали те, кто остался.
В фильме снимались настоящие ученые. Вполне в советском духе им выделялись хорошие квартиры, а простым смертным - поварам, охранникам, официанткам, уборщикам - бараки советского образца. В качестве валюты ходили советские рубли. Современные слова употреблять запрещалось, за это штрафовали. Люди работали и жили в этой декорации годами. Все участники съемок давали подписку о неразглашении. Съемки официально завершились в ноябре 2011 окончательным разрушением декораций Института.
За это время на съемочной площадке побывало много известных персон, например, художница Марина Абрамович, олигарх Роман Абрамович, театральный режиссер Ромео Кастелуччи, нобелевский лауреат по физике Дэвид Гросс. Операторами работали Мануэль Альберто Клара (снимал у Триера) и Юрген Юргес (Фассбиндер, Вендерс, Ханеке). Любопытно, что снялись в "Дау" и несколько украинских политиков; еще более любопытно, что они вошли в историю запредельным уровнем продажности и откровенно "ватной" ориентацией - Михаил Добкин (на тот момент - мэр Харькова), Нестор Шуфрич, Михаил Бродский, а также "космический" мэр Леонид Черновецкий и пропагандист чудотворных золотых пирамидок Дмитрий Гордон.
Результатом стали 700 часов финального материала, из которого сделано 14 фильмов и несколько сериалов. Мировая премьера прошла с 24 января по 17 февраля в Париже в театрах Шатле и де ла Вилль и в Центре Помпиду. Для этого пошли уже проверенным путем: в театрах выстроили декорации, в которых воссоздали обстановку советских лабораторий и квартир. Работал буфет, в котором можно было купить еду того времени. Проект позиционировали как путешествие в Советский Союз. Чтобы попасть на территорию премьеры, зрители сдавали все электронные приборы, заполняли анкету и покупали "визу". На шесть часов - 35 евро, на сутки - 75 евро, на три недели - 150 евро.
Здесь надо учитывать, что после официального завершения съемок Хржановский исчез. Он никому не давал интервью, ничего не комментировал. Про "Дау" начали понемногу забывать.
Но, собственно, с показов в Париже у авторов начались проблемы. Увиденное на экране шокировало многих. Несимулируемый секс, сцены дикого, реального насилия, алкогольные и наркотические оргии - опять-таки, вполне реальные - и именно на реалистичности всего происходящего настаивали авторы. Актрису Наталью Бережную в "Дау. Наташе" пытал самый настоящий советский тюремщик Владимир Ажиппо - кульминацией измывательств стало засовывание женщине в вагину стеклянной бутылки. В другом фильме ("Дау. Дегенерация") банда нацистов под руководством печально известного громилы Максима "Тесака" Марцинкевича (ныне отбывает 10-летний срок в колонии строгого режима) убивает живую свинью на глазах явно не подготовленных к такому повороту остальных актеров и отпиливает ей голову пилой, предварительно нарисовав на туше звезду Давида. При этом изрядную часть экранного времени занимают расистские и человеконенавистнические речи Тесака с дружками.
Чем далее, тем больше всплывало про "Дау", мягко говоря, противоречивой информации. О том, как людям недоплачивали или вовсе не платили. О совершенно скотском отношении к подчиненным и "низшему звену" на съемочной площадке. О постоянных унижениях, о пещерном сексизме, о приставаниях к женскому персоналу. Об избиениях. Об изнасилованиях.
На стороне Хржановского были ресурсы. В российской инфосфере развернулась мощная кампания, превозносившая "Дау" как новое слово в искусстве, а также как оппозиционный, неугодный путинскому режиму проект. На премьеру в Париже пригласили ведущих российских кинокритиков и журналистов. На средства Адоньева они жили по несколько дней в центре столице Франции и ходили смотреть "Дау". Потом, конечно, все как один по возвращению в Россию написали хвалебные рецензии. Солидный киноведческий журнал даже выпустил целый спецномер, посвященный "Вселенной "Дау". В том, что их непрямым, но элементарным способом подкупили, апологеты Хржановского вряд ли сознаются даже самим себе. Более того, в святой простоте они аргументируют, что по-настоящему осознать величие проекта могут только те, кто побывал на показах в Париже, а простолюдины, до Франции не доехавшие, не имеют права судить ни о чем.
Ситуацию подхлестнули премьеры на Берлинском фестивале в конце февраля. В основном конкурсе показали "Наташа", во внеконкурсной секции Berlinale Special - "Дегенерацию". Еще до завершения Берлинале появилось открытое письмо российских журналисток и журналистов к руководителям фестиваля: "Почему в дни приговора Харви Вайнштейну, в эпоху борьбы с культурой насилия и злоупотреблениями властью в киноиндустрии, Берлинский фестиваль не видит этической проблемы во включении в основной конкурс фильма, содержащего сцены несимулированного психологического и физического насилия с участием непрофессиональной актрисы, а также сцены секса людей, находящихся в состоянии алкогольного опьянения?"
Обращение это, впрочем, воздействия не возымело - оператора Юргеса отметили "Серебряным медведем".
Хотя съемки "Дау" проходили в Харькове, а среди стран-копродуцентов значится Украина, до самого недавнего времени вся эта история отклика у нас не находила.
Однако огласка в Берлине, а потом и появление отдельных фильмов в Сети побудили СМИ обратить внимание, что основным инвестором Мемориального центра Холокоста "Бабий Яр" является российский миллиардер Михаил Фридман, а арт-директором - тот самый Хржановский. И что удивившая всех идея переименования станции метро "Дорогожичи" в "Бабий Яр" исходит именно от него.
Сначала возмутилась культурная общественность. Припомнили и бутылку, и свинью, и Тесака. Вчитались в заявления новоявленного худрука о том, какой он видит экспозицию Центра и обнаружили, что он собирается устроить точно такой же садомазохистский аттракцион, как и в "Дау". Никакого осмысления трагедии прошлого, никакого пространства для рефлексии - только страх, только примеривание на себя ролей жертвы или палача.
Заодно всплыло и то, что продюсеры "Дау" банальнейшим образом обманули украинское Госкино: на сдаче проекта 26 апреля 2018 показали 5-часовой фильм-биографию про Льва Ландау с традиционным развитием сюжета, без намека на какие-либо крайности. Больше этого фильма никто не видел, на специальном сайте "Дау" его нет. Суды с требованиями выплатить неустойку за нарушение контракта продолжаются до сих пор.
Неделю назад конфликт вышел на новый виток. В Сети появились шокирующие кадры из "Дегенерации" с голыми рыдающими младенцами, опутанными какими-то проводами. На следующий день детский омбудсмен Николай Кулеба обратился в Нацполицию, потребовав расследовать возможное жестокое обращение с детьми. Как очень быстро выяснилось, детей попросту... взяли напрокат из Харьковского детдома, причем среди них были и малыши с синдромом Дауна, то есть дважды беззащитные. Отдали их, вероятно, по приказу "регионала" Михаила Добкина (попробовавшего себя на роли актера все в том же "Дау"), на тот момент по сути - губернатора города. Судя по всему, законность и этичность подобной "аренды" никем не оспаривалась. Компания "Феномен Украина" - со-производитель "Дау" - оперативно выступила с ответом Кулебе. Там много сказано и про пожарные машины на площадке, и про присутствие органов опеки, а в качестве главного аргумента подробно перечисляются знаменитости, приявшие участие в проекте (какое это отношение имеет к делу?), но главный вопрос стыдливо обойден: почему взяли именно сирот, кто и на каких основаниях это разрешил? Сделаем предположение: своих детей ни один родитель в здравом уме и твердой памяти на подобные процедуры не отдал бы - и потому взяли сирот с инвалидностями - их не жалко.
На днях с аналогичным заявлением выступило и руководство Мемориального центра - с аргументацией приблизительно такого же уровня и с финальным замечанием, что "Дау" и "Бабий Яр" - "это разные вещи", правда, забыв уточнить, что эстетику обоих проектов ныне продумывает один и тот же человек.
Сейчас областные прокуроры ювенальной юстиции на Харьковщине зарегистрировали производство по ст. 127 ч. 2 УК ("Пытки", от 5 до 10 лет тюрьмы). Группа украинских журналистов начала свое расследование. В пятницу, 24 апреля, комитет по вопросам гуманитарной и информационной политики Верховной Рады также принял решение обратиться к правоохранительным органам по фактам привлечения детей для натуральных съемок кадров насилия. Глава комитета Александр Ткаченко добавил: "Мы считаем, что режиссер не может быть причастным к деятельности Мемориального центра Холокоста "Бабий Яр". Подобные факты идут вразрез с идеологией Центра, которая заключается в защите общечеловеческих ценностей и недопустимости любого насилия, которое символизирует Бабий Яр".
Очевидно, инвесторы "Бабьего Яра" с их шальными деньгами и присущим российской олигархии пренебрежением к простым людям не ожидали такого сопротивления.
По сути перед нами - типичнейшая колониальная ситуация.
Некие господа в пробковых шлемах прибыли к малообразованным туземцам и учат их, как им лучше обращаться со своей исторической памятью. По итогу намерение прочитывается ясно: еще раз, пусть и в уменьшенном, игровом масштабе, устроить в Украине тот же произвол, которые "шлемы" и их предки творили на нашей земле десятки, а то и сотни лет.
В кинематографической среде до сих пор идут дискуссии, как же отнестись к "Дау" и к Хржановскому во главе Мемориала. Но мы тонем в частностях.
Намного четче все станет, если понять одно: "Дау-2", в которое хотят превратить Бабий Яр - это плевок империи нам всем в лицо.
И если мы такое допустим - потом не отмоемся.
