Открытый вопрос
Власти никак не решатся изменить действующую модель энергорынка, недостатки которой усугубляются все больше с каждым годом. Бизнеса уже не просто созрел, а "перезрел" в желании покупать электроэнергию напрямую и не дотировать заниженные цены на электроэнергию для населения. Впрочем, законодательное оформление реформы энергорынка забуксовало — парламент седьмого созыва еще не голосовал за базовый документ, после которого для выстраивания новой системы понадобится урегулирование массы деталей.
Старое и новое
Концепцию изменения действующей в Украине модели отношений между участниками энергорынка в Украине обсуждают уже десять лет. Но реальные сдвиги в ее внедрении в украинские реалии начались около года назад.
Депутаты Николай Мартыненко и Игорь Глущенко подали в июне 2012-го в парламент законопроект №10571 "Об основах функционирования рынка электроэнергии Украины", призванный в корне изменить действующую модель энергорынка.
А именно — упразднить государственную монополию на оптовую торговлю электроэнергией и перейти к прямым рыночным контрактным взаимоотношениям между производителями, поставщиками и потребителями тока.
Основная задача новой модели — создать конкурентные отношения на рынке и привлечь инвестиции в энергетическую отрасль, которая давно требует модернизации. Оборудование и генерирующих, и энергоснабжающих компаний устарело и критически изношено. По экспертным оценкам, на его реконструкцию необходимо $120 млрд до 2030 года.
У государства таких денег нет, а частные инвесторы хотят получать возврат на инвестиции. Модернизация энергосистемы и новые рыночные правила приблизят украинскую энергетику к европейским стандартам, а это позволит увеличить экспорт электроэнергии и в некотором смысле приблизить евроинтеграцию страны.
Действующая схема работы энергорынка построена на принципе купли-продажи вырабатываемой всеми производителями в Украине электроэнергии по усредненной оптовой цене оптовым поставщиком — ГП "Энергорынок".
Предприятие, по сути, является посредником в отношениях между производителями и продавцами электроэнергии, заодно и своеобразным регулятором рынка.
В результате будущих изменений появится рынок двухсторонних договоров между энергопроизводителем и энергопоставщиком, рынок "на сутки вперед", балансирующий рынок, рынок дополнительных услуг, а также розничный рынок электроэнергии (потребитель покупает ее у поставщика, либо в случае получения статуса квалифицированного потребителя покупает ее у производителя фактически для собственных нужд).
Такое устройство энергорынка принято практически во всех странах Евросоюза. Очевидно, что принцип получения квалифицированным потребителем статуса независимого поставщика открывает для крупных промышленных потребителей электроэнергии возможность закупать ее для собственных нужд. Логично, что такая возможность заинтересует все крупные бизнес-группы, следует ожидать появления в их составе собственных энерготрейдеров.
Что мешает шагу в будущее
При переходе на новую схему возникает логичный вопрос о том, каким образом производители альтернативной электроэнергии, попадающие под действие "зеленого тарифа", получат за нее более высокую цену (принцип "зеленого тарифа" строится на ценовом поощрении производить электроэнергию из нетрадиционных источников).
Кроме того, полноценному переходу на прямые взаимоотношения между участниками энергорынка мешает заниженная стоимость электроэнергии для населения. Разницу между рыночной и фактической ценой в нынешней схеме покрывают другие участники рынка через схему дотационных сертификатов.
Учитывая огромную сумму разницы (за год — свыше 30 млрд грн.), при переходе к новой модели энергорынка никак не уйти от решения этой проблемы. Таковым может стать или приведение цен для населения к экономически обоснованному уровню (что усложняется социальной непопулярностью метода), или новый источник покрытия разницы.
Ответ на вопрос о таком источнике, предлагаемый авторами законопроекта №10571, вызвал критику со стороны отдельных экспертов, когда указанный законопроект был принят в первом чтении в ноябре 2012 г. (к слову, с тех пор выносить документ на следующее рассмотрение в ВР не спешат).
Источником предлагается сделать Фонд урегулирования стоимостного дисбаланса. А наполняться фонд предполагается за счет НАЭК "Энергоатом" и ПАО "Укргидроэнерго". Именно из него будут проводиться расчеты за проданную по "зеленым тарифам" электроэнергию, и электроэнергию, произведенную на ТЭЦ, а также возмещаться убытки гарантированных поставщиков от продажи бытовым потребителям электроэнергии по регулируемым тарифам.
Поэтому уже понятно, что если законопроект будет принят в нынешнем виде, то соблазн популизма у властей остается — меняется лишь источник покрытия разницы между рыночной и фактической стоимостью электроэнергии).
Участники рынка и эксперты понимают, что к непопулярным мерам украинское общество не готово. Тем не менее, консервировать перекосы считают губительным. Глава набсовета "Киевэнерго" Иван Плачков считает, что лучшим выходом, нежели и далее практиковать экономически необоснованные тарифы, стало бы адресное субсидирование конкретных малообеспеченных потребителей.
Если же субсидирование размазывается "тонким слоем", то эффект не достигается. В мире широко практикуют субсидирование, но именно адресное, а от комплексного субсидирования большинство стран давно отказалось — соглашается Юрий Кияшко, вице-президент "Энергетической ассоциации Украины", советник главы НКРЭ.
Он поясняет, что в результате того, что долгое время превалируют не экономические основания при формировании тарифа, а популизм, ни одна из категорий потребителей не покупает электроэнергию по экономически обоснованным ценам. Население компенсирует только 25% рыночной стоимости электроэнергии, тогда как тариф для других потребителей завышен минимум на 30%, отмечает Кияшко.
Последствий в такой ситуации не избежать – тарифы снижают конкурентоспособность продукции украинской промышленности. В Украине для промышленности они в четыре раза выше, чем для населения, напоминает Иван Плачков, тогда как в Европе ситуация прямо противоположная.
По данным Центра исследований энергетики (EIR Center), в Польше, Франции, Великобритании, Швеции, Дании и Германии тарифы для промышленности ниже, чем для населения. Причем в трех последних странах — в два и более раза. "Я общался с гражданами этих стран, спрашивал, не возмущает ли их такое положение дел", — рассказывает Иван Плачков.
В ответ собеседники пояснили, что понимают, по каким причинам тариф для них как бытовых потребителей выше. А именно — затраты на транспортировку и поставку электроэнергии в конкретные дома выше, чем на крупный завод.
Получается парадоксальная ситуация. Тарифы для промышленности в Украине на уровне €0,097 за кВт•ч, как и в Дании, Франции и Нидерландах. Но если вспомнить, что для населения тарифы у нас гораздо ниже, чем в этих странах, то становится понятно, что украинские производители не компенсируют свои затраты на ее производство.
Отсюда — за 4 года объем дотационных сертификатов на украинском энергорынке вырос в 2,4 раза, до суммы в более чем 30 млрд грн. При этом бюджетное финансирование экономически обоснованных и фактических тарифов поступает с большим отставанием, приводя к накапливанию долгов в отрасли.
Очевидно, что украинские власти осторожничают, не решаясь на шаг перехода к новой модели энергорынка. Но желание сохранить преимущества обеих моделей (заниженный тариф для населения в старой и более прозрачные рыночные отношения между участниками энергорынка в новой), может затягивать назревшие изменения на неопределенный срок. Как минимум до ближайших выборов.
30 млрд грн до такого уровня за последние четыре года вырос объем дотационных сертификатов на украинском энергорынке. Население компенсирует только 25% рыночной стоимости электроэнергии, тогда как тариф для других потребителей завышен минимум на 30%.
Тарифы для промышленности в Украине на уровне €0,097 за кВт•ч, как и в Дании, Франции и Нидерландах. Для населения тарифы в Украине гораздо ниже, чем в этих странах.
50 нормативно-правовых актов — примерно столько придется принять украинским законодателям, чтобы ввести в работу новую модель энергорынка. Из них наиболее значимых законопроектов будет примерно половина. Переход на новую модель может занять примерно три-пять лет. Если вспомнить, что концепции реформирования оптового рынка электроэнергии уже больше десяти лет, то путь к новым правилам игры для энергетиков оказывается слишком долог и тернист.
