Александр Шепотило

В правительстве уже начали подсчитывать миллиарды дополнительной прибыли, которые получит Украина от работы в зоне свободной торговли с Содружеством независимых государств. По словам премьера Николая Азарова, новая ЗСТ обеспечит 2%-ный дополнительный прирост отечественного ВВП ежегодно. Независимые эксперты не согласны с таким прогнозом и считают, что потенциал дальнейшего роста объемов торговли с постсоветскими странами мы уже практически исчерпали.

Сможет ли в действительности зона свободной торговли с СНГ обеспечить дополнительный прирост национального продукта?

А.Ш. Собственно от самого факта появления обновленной версии уже существовавшего с 1994 года соглашения наш ВВП, конечно, не вырастет. Ведь с точки зрения чистой экономики никакого важного события не произошло. Страны СНГ как торговали между собой без пошлин, так и продолжат это делать. Остались действующими пошлины на нефть, газ, сахар и спирт, которые снимут в 2015 году. Главной же проблемой договора было отсутствие механизмов урегулирования споров и самовольных нарушений условий соглашения в виде установления дополнительных квот и пошлин со стороны отдельных участников ЗСТ. Например, Россия (чей парламент, кстати, так и не ратифицировал договор 1994 года) беспрепятственно организовывала продовольственные торговые войны с Молдовой, Грузией и Украиной, не опасаясь за это никаких санкций. Теперь такие санкции в документе предусмотрены. Но очень сомнительно, чтобы гарантии прав договаривающихся сторон на выполнение обязательств по договору, притом что все изъятия остались, прибавят к нашему ВВП целых 2%.

Насколько может вырасти товарооборот Украины со странами Содружества, вошедшими в ЗСТ?

А.Ш. Мы не ожидаем резкого наращивания товарооборота, поскольку, опять-таки, ни дополнительных групп товаров, ни снижения существовавших пошлин не предвидится. У нас со всеми торговыми партнерами товарооборот растет примерно одинаково. И если мы видим резкий прирост в товарообороте с Россией, то это происходит за счет импорта в Украину российского газа, да и то исключительно из-за повышения его цены, а не из-за улучшения межгосударственных отношений.

Владимир Путин всегда опасался, что при одновременном участии Украины в зоне свободной торговли с Евросоюзом и СНГ в нашу страну хлынут дешевые европейские товары, а отечественные производители, вытесненные с рынка, завалят своей продукцией российский рынок. Насколько реалистичен этот сценарий?

А.Ш. Такие заявления лишены логики. Получается, что украинские производители будут выпускать дорогие и некачественные товары и экспортировать их в Россию? Выжить в нашей стране компании — производителю конечного продукта, не завязанной на производственные цепочки в РФ, и при этом не иметь доли на внутреннем рынке, невозможно. Она либо закроется, либо начнет технологическую модернизацию, чтобы быть конкурентоспособной по сравнению с европейскими аналогами. На внутреннем рынке тылы компании всегда лучше защищены, а 100%-ная ориентация на экспорт — это высокий риск. Наличие двух зон свободной торговли для самой Украины всегда лучше, чем одной. Это показывает опыт государств, имеющих договоры со многими зонами, которые не противоречат друг другу. Более того, развитие транзитных возможностей в любом виде — только плюс для страны. И это уже проблемы России, как она будет защищать свой рынок, если на него вдруг — гипотетически — "хлынут" наши товары. Если они так боятся, зачем тогда было все это затевать? Другое дело, если Путин подразумевает ЗСТ с СНГ как ступеньку к Таможенному союзу, где упрощается торговля только с четырьмя странами, а со всем остальным миром усложняется. Но никто нас не обязывает вступать в союз в связи с присоединением к зоне. По крайней мере, официально.

Насколько активно украинские компании пользуются преимуществами уже существовавшей ЗСТ с СНГ и какие потери понесут от неучастия в ЗСТ с Евросоюзом?

А.Ш. По нашим расчетам, товарооборот с Евросоюзом сегодня как минимум на 10%ниже, чем если бы мы были участниками зоны. Наши торговые отношения с ЕС, с которым мы живем бок о бок, гораздо хуже, чем у Чили или Кореи, которых отделяет от Европы океан. Самым большим является недобор по торговле с непосредственными соседями — Польшей, Венгрией, Румынией, Словакией. Наш экспорт в эти государства до их вступления в Евросоюз был гораздо активнее, чем сегодня. А вот потенциал дальнейшего роста объемов торговли с постсоветскими странами мы уже практически исчерпали. Нельзя ведь торговать свободнее, чем при беспошлинной торговле. На отмену же стратегических изъятий по газу и нефти Россия вряд ли пойдет. А на многие товары, которые мы могли бы изготовить и на которые существует платежеспособный спрос в Европе, на постсоветском пространстве его попросту нет и не будет в ближайшие несколько десятилетий. Например, речь идет о качественных продуктах питания, продукции высокоточного машиностроения.

Почему?

А.Ш. Каким бы не казался огромным рынок СНГ, средняя покупательная способность там была и останется в разы ниже, чем в Европе. Да и технологический уровень развития общества достаточно невысок. Корни проблемы в том числе и в практике ведения бизнеса на постсоветском пространстве, что не способствует развитию конкуренции. Здесь успешнее не те предприятия, которые более эффективны, у которых есть новые идеи, а те, что связаны с правительством, получают льготы и преференции. Развивать бизнес и дальше в таких условиях — это тупиковое направление. Сейчас наши производители не заинтересованы вкладывать средства в новые технологии, поскольку из-за ограниченного объема рынка себестоимость произведенных на основе этих технологий товаров будет слишком высокой для потенциальных покупателей.

Можно ли добиться снижения себестоимости в условиях какой-либо из зон свободной торговли?

А.Ш. Это можно сделать исключительно за счет увеличения потенциального платежеспособного рынка. Присоединение Украины к зоне свободной торговли с ЕС дало бы возможность нашим предприятиям стать частями технологических цепочек мировых производителей и перенимать у них инновации и эффективные подходы к ведению бизнеса. На территории СНГ пока, к сожалению, нет современных технологий, нет ни одной компании — мирового лидера, за которым нашему бизнесу можно было бы тянуться. А технологические цепочки, которые нам предлагают в Содружестве, — это преимущественно постсоветские оборонные предприятия, которые никак не назовешь эталоном высоких технологий. Кроме того, уровень защиты интеллектуальной собственности и в целом прав собственности на постсоветском пространстве не способствует зарождению инноваций. Поэтому мы и выпускаем товары, не требующие долгосрочных инвестиций и научных разработок.

Где гарантии, что в случае присоединения к ЗСТ с Евросоюзом технологический уровень наших компаний, а соответственно и их конкурентоспособность увеличатся?

А.Ш. Если мы откроем свой рынок, то европейские крупные компании, благодаря более низкой себестоимости производства в Украине, рано или поздно начнут переводить сюда части своих технологических цепочек, принося с собой и технологии, и практики управления бизнесом. Фактически они создадут спрос на нормальное законодательство, улучшение инвестиционного климата. Когда их будет много, правительству станет сложно с ними бороться, поскольку это противостояние тут же зеркально будет отражаться на наших компаниях, работающих в Европе. Пока крупные мировые игроки не придут на украинский рынок и отечественные предприятия будут оставаться один на один с безнаказанным своевластием чиновников, ситуация к лучшему не изменится.