Вадим Кунцевич о перспективах развития корпоративного кредитного рынка и потугах власти его реанимировать

Вадим Кунцевич, руководитель направления аудиторских услуг для компаний финансового сектора аудиторской компании KPMG в Украине о перспективах развития корпоративного кредитного рынка и потугах власти его реанимировать.

Сокращение темпов корпоративного кредитования — ключевая проблема украинской экономики в этом году. Не находя платежеспособных заемщиков с ликвидными залогами, банки сокращают объемы финансирования компаний, лишая бизнес возможности развиваться (за май кредитный портфель юрлиц сократился еще на 0,1%). Все, что на текущий момент предприняли чиновники для борьбы с кредитным кризисом, — это понизили учетную и кредитные ставки НБУ. Чего еще ждать от властей и как следует возрождать корпоративный рынок, в интервью "ДС" рассказал специалист, видящий банковские структуры изнутри и не понаслышке знающий проблемы отечественных кредиторов, руководитель направления аудиторских услуг для компаний финансового сектора аудиторской компании KPMG Вадим Кунцевич.

Вадим, Нацбанк с 10 июня на 0,5% опустил свою учетную ставку (до 7%) и ставку рефинансирования (до 8–10% годовых), причем чиновники допускают в текущем году еще одно снижение. Как банки восприняли эту новость?

В.К. В основной своей массе банки восприняли новость нейтрально. Впечатлились ею лишь финучреждения, ранее оформившие рефинансирование Нацбанка: проценты по нему напрямую привязаны к размеру учетной ставки.

Ждете ли вы еще одного снижения ставок до конца года?

В.К. Я все-таки надеюсь, что ставки больше меняться не будут. В этом нет особенного смысла. Ведь даже если их снова снизят, это не окажет реального влияния на кредитный рынок. Нацбанк не проявляет сколько-нибудь заметной кредитной активности, и под эти ставки не происходит крупных кредитных выдач.

А что он должен предпринять для увеличения кредитования?

В.К. Нужны совместные действия Нацбанка и Кабмина: им следует создавать новый кредитный рынок при государственной поддержке. От властей ждут не просто гривневых ресурсов по приемлемой цене (до 10% годовых), а долгосрочных инструментов — сроком от трех до пяти лет.

Я говорю как о специальных облигациях, так и о рефинансировании Нацбанка. Только в этом случае расценки на корпоративные займы стабилизируются и кредитование начнет постепенно возрождаться.

Насколько поучительным для Украины по этой части может быть мировой опыт?

В.К. Разве что познавательным. Не думаю, что стоит перенимать опыт Европы и США, он нам не очень полезен. Самый яркий пример — национализация Кабмином трех проблемных банков в 2009–2010 гг. (Укргазбанк, банк "Киев", Родовид Банк) вслед за США, Испанией, Грецией, Ирландией.

Западным финучреждениям вливания в капитал, организованные властями, действительно помогли встать на ноги, а в некоторых случаях даже заработать (продавая акции, полученные государством в обмен на свою финансовую помощь). У нас же государственная поддержка финсектора превратилась в проблему: вряд ли государство сможет вернуть свои вложения в эти банки.

Почему?

В.К. Государство не совсем обоснованно вошло в капиталы банков и не отработало план выхода из них. Национализированные финучреждения нуждаются сегодня в стратегии дальнейшего развития и, вероятно, еще в дополнительном капитале.

Правительство же не может его дать не только из-за нехватки средств в госбюджете, но еще и потому, что не знает, как в будущем сможет вернуть эти средства (власти не представляют, как вернуть уже вложенные миллиарды гривень).

Кому сегодня доступны более-менее дешевые гривневые ресурсы?

В.К. Рыночный дешевый ресурс сегодня очень ограничен и представляет собой только остатки на текущих счетах, по которым банки платят не депозитные 16–18%, а 1–3% годовых. Соответственно, чем больше у банка клиентов с текущими счетами, тем больше у него такого ресурса.

Вряд ли ситуация на кредитном рынке изменится в ближайшие месяцы: лето — период застоя. Что-то начнется меняться лишь к сентябрю, и многое будет зависеть от намерений Нацбанка.

Точнее, от его оценки ситуации и дальнейших действий: будет ли он сжимать денежную массу, провоцируя подорожание кредитов, или создавать (при помощи своего рефинансирования) широкое предложение ресурса и тем самым сбивать его цену.

Если в 2012 г. банки активно кредитовали агросектор, то в этом году переключились на транспорт (в первую очередь железнодорожный). Изменятся ли отраслевые вкусы финансистов до конца года?

В.К. Вряд ли, банки будут работать в прежних направлениях. К тому же на транспорт сделала ставку не вся система, а лишь с десяток банков.

Насколько в принципе опасно с точки зрения рисков зацикливание банков то на одной, то на другой отрасли?

В.К. Любая концентрация риска опасна. Но нам сегодня приходится выбирать из двух зол. Отсутствия корпоративного кредитования в принципе либо концентрации кредиторов на отдельных отраслях экономики.

По сути, мы говорим об отсутствии у банков заработка в принципе либо присутствии рискового заработка. Банкам приходится постоянно приспосабливаться к кредитной ситуации. Ведь, собственно, все, что они могут сегодня, — это кредитовать под 25% годовых не более чем на шесть месяцев.

Компаний же, способных генерировать такую прибыль, чтобы покрывать столь дорогие займы, совсем немного. К тому же далеко не все они могут предоставить в нужном объеме ликвидные залоги.

Чем чревата недостаточная закредитованность бизнеса?

В.К. Экономическим спадом. Дорогой кредитный ресурс выливается не только в снижение объемов кредитования, неподъемного для большинства компаний.

Он также в увеличении рисков: неизвестно, как заемщики, которые все-таки получили финансирование, будут оплачивать дорогостоящие заимствования. Завышенные проценты — очень серьезная нагрузка для бизнеса, которая в конце концов может его просто подкосить. В этом случае мы увидим значительный спад ВВП.