Ярмарка тщеславия
"Да что за ажиотаж такой, ведь правительство Беларуси ежегодно формирует программу приватизации предприятий, отчего же сейчас это вызвало такую волну журналистского интереса?" — недоумевает Владимир Семашко, первый вице-премьер правительства Беларуси. По его словам, уже месяц ему приходится отбиваться от журналистских вопросов и уверять: никакой массовой распродажи белорусской госсобственности в 2007 году не произойдет. Но повод для повышенного внимания к теме все же есть. О таких масштабных планах по распродаже госсобственности, какие заложены в подготовленную белорусским минэкономики программу приватизации госпредприятий, раньше и речи не было. Российская пресса трубит о неизбежной смерти белорусской экономической модели, а инвесторы присматриваются к предприятиям и ждут команды "фас". Кому нужны белорусские заводы — будет зависеть от того, за сколько Лукашенко с ними захочет расстаться. А пока что "бацька" цены им не сложит, ни в какую не желая торговаться.
Действовавшая в Беларуси модель экономики, которая практически не давала возможности войти в нее частному капиталу, изжила себя. Без дотирования дешевыми энергоносителями она нежизнеспособна. То, что страна пережила подорожание газа с $46,7 до $100 за 1 тыс. куб. м и введение Россией пошлины на нефть для Беларуси в размере $53 за тонну, тут же отразилось на макроэкономических показателях. "В 2006 году у Беларуси было отрицательное торговое сальдо в 4,5% ВВП, а подорожание газа и введение Россией пошлины на нефть обойдутся Минску еще в $2-2,5 млрд, — говорит Леонид Заико, президент аналитического центра "Стратегия" (Беларусь). — А откуда брать эти деньги? Есть ли альтернатива приватизации?"
Так что Беларусь срочно начала искать способы поправить ситуацию. Отсюда — появление, с подачи минэкономики республики, Плана мероприятий по стабилизации ситуации на внутреннем валютном рынке и достижению положительного сальдо внешней торговли страны в 2007 г. В нем — продажа практически всех промышленных активов республики (подробнее — см. таблицу "На продажу!"). Ясно одно — Беларуси в любом случае нужны деньги. Способ их изыскать — продать госсобственность или занять. Решительного выбора президент и правительство республики пока так и не сделали. После нефтяной российско-белорусской войны в начале года Александр Лукашенко сделал ряд противоречивых заявлений. От намерения покрыть бюджетный дефицит за счет средств, вырученных от распродажи предприятий западным компаниям (чтобы россиянам ничего не досталось), до необходимости сохранения народного богатства в госсобственности.
Распрощаться с госимуществом (пусть не со всем и не сразу) Лукашенко придется.
О том, что продажа Минском ключевых объектов экономики — не пустой звук, а серьезные намерения, свидетельствует подготовка к отмене института "золотой акции". Это ноу-хау белорусской экономической модели до сих пор оставалось главным препятствием на пути прямых иностранных инвестиций в экономику. Действующее законодательство позволяет государству ввести "золотую акцию" на любом предприятии, находившемся ранее в госсобственности. После этого чиновники получают право принимать на предприятии любые управленческие решения, а руководство обязано их не только исполнять, но и оформлять как собственные. "За последние годы "золотая акция" вводилась примерно на 100 белорусских предприятиях, — поясняет Ярослав Романчук, директор Исследовательского центра Мизеса (Беларусь), — а наибольший резонанс вызвало восстановление таким образом государственного контроля над Мозырским НПЗ". "В министерстве финансов разработана программа развития фондового рынка страны, и среди мер программы — отмена "золотой акции", — сообщил "ВД" Владимир Семашко. — Кроме того, в программе предусмотрена отмена моратория на отчуждение акций, приобретенных в ходе льготной приватизации, и снижение 40%-ной ставки налога на прибыль от операций с ценными бумагами".
"Не заплатят нам хорошие деньги — мы не будем торопиться их (предприятия — прим. "ВД") приватизировать, я не скрываю, что настаиваю на этом". Эту фразу президент Беларуси Александр Лукашенко произнес еще весной 2002 года. Учитывая то, что на нее продолжают ссылаться чиновники из правительства Беларуси, существенной корректировки она не претерпела. По словам замминистра экономики РБ Андрея Тура, предложено провести конкурсы по продаже крупных нефтеперерабатывающих и химических предприятий, а также акционирование крупнейших унитарных предприятий для их последующей продажи. Ранее большая часть выставляемых на продажу предприятий называлась официальным Минском стратегическими, и искать средства на их модернизацию правительство собиралось само. Ныне планы пересмотрены, однако нет никакой гарантии, что не повторится ситуация 2003 года, когда аукционы по продаже 30-40%-ных пакетов акций предприятий нефтехимического комплекса были попросту проигнорированы. Теперь ситуация с белорусскими НПЗ еще более невыгодная. После введения Россией пошлины на экспорт нефти белорусские НПЗ стали облагаться налогами дважды: при импорте нефти и при экспорте нефтепродуктов после переработки на заводе. Ранее суперприбыли от продажи продукции НПЗ получал белорусский бюджет, а также российские компании, поставляющие нефть на белорусские предприятия по давальческой схеме. Убытки ложились на российский бюджет, который вообще был отстранен от дележа прибылей. Теперь же российский и белорусский бюджеты исправно продолжают пополняться за счет взимаемых пошлин, но в минусе оказались российские нефтяные компании и белорусские НПЗ. Оттого россияне перестали поставлять нефть в Беларусь, а тамошние НПЗ столкнулись с проблемой поиска сырья. "Лукойл" уже прекратил поставки нефти в Беларусь, а "Роснефть" продлила договор о давальческих поставках лишь на апрель 2007 года. От Минска ждут срочного решения — без него НПЗ будут нерентабельными, а следовательно, и покупать данные предприятия вряд ли кто-то захочет. Это повлияет и на Украину, ведь бензин Мозырского НПЗ, широко представленный на украинских заправках, раньше частенько "сбивал" цены конкурентам. Условия налогообложения и стоимость нефти для завода делали его продукцию более дешевой и конкурентной. Больше этого не будет — теперь, как и у украинских заводов, к стоимости нефти добавляется российская экспортная пошлина.
Эксперты достаточно скромно оценивают и интерес иностранных компаний к покупке белорусских сахарных заводов. Несмотря на то, что на предприятиях проводилась модернизация и ныне они являются одними из лучших сахарных заводов в СНГ, их экономическая привлекательность также спорна. В условиях льготных цен на энергоносители белорусское правительство могло позволить себе роскошь в виде дотаций сахарным заводам и ОАО "Гомельский жировой комбинат" (также планируемому к продаже). Сейчас ситуация изменилась, и без внешних инвестиций наладить работу данных предприятий будет сложно. А инвесторы не торопятся вкладывать средства в сахарные заводы, так как у Беларуси есть серьезные проблемы со сбытом продукции. Минск согласился на ограничение поставок сахара в Россию, а иных рынков сбыта у Беларуси нет. В таких условиях явно завышенные цены на предприятия вряд ли найдут отклик у потенциальных покупателей, и аукцион, предварительно назначенный на конец года, может просто не состояться из-за отсутствия заявок.
Белорусские эксперты сходятся во мнении, что появление столь масштабного списка предприятий для приватизации свидетельствует о желании Минска прозондировать почву, дабы выяснить реальный интерес иностранных покупателей к своим активам. Леонид Заико полагает, что форсировать ситуацию правительство РБ не будет: "Пока ситуация в белорусской экономике не настолько критична, чтобы срочно выставлять на продажу госпакеты Мозырского НПЗ и "Нафтана" — основных добытчиков валюты для Беларуси в прошлом году". У Минска есть временной люфт в четыре года, пока "Газпром" будет деньгами оплачивать свою долю в создаваемом на базе "Белтрансгаза" СП ($625 млн ежегодно), а вывозная пошлина на российскую нефть остается для Беларуси льготной.
"Однако медлить с продажей правительству также невыгодно, — считает Ярослав Романчук. — Сегодня трудно найти крупную компанию в сфере пищевой промышленности, которая не имела бы своего завода у одного из белорусских соседей. А емкость рынка Беларуси ограничена невысокой покупательной способностью населения, и потому нет смысла в крупных инвестициях, рассчитанных только на Беларусь. Отсюда следует, что вряд ли Минску удастся продать сахарные и пивзаводы на столь выгодных условиях, на каких продавали аналогичные предприятия страны Центральной и Восточной Европы".
Темпы распродажи белорусского госимущества во многом будут зависеть от состояния дел в белорусской экономике. Дальнейшая либерализация отношений с Минском со стороны России способна вынудить Беларусь умерить аппетиты в оценках собственного имущества и пойти на более радикальные шаги в вопросе привлечения иностранных инвесторов. Чтобы расплатиться с Россией за все поставляемые энергоносители по все более высоким ценам, Минску придется выставлять на приватизацию новые предприятия. По оценке "ВД", более вероятные претенденты на покупку белорусских активов — сплошь россияне (см. таблицу "На продажу!"). Все-таки славянский менталитет позволяет проще смотреть на жесткую систему контроля со стороны белорусских властей. "Даже после отмены "золотой акции" государство сохранит возможность вмешиваться в работу частных предприятий, — считает Ярослав Романчук. — Их деятельность могут контролировать 20 различных ведомств, и нигде не опубликованы критерии, которыми они руководствуются при проведении проверок". А вот иностранцев это наверняка отпугнет. В то время как приватизация по-белорусски "с буксами" стартует, бюрократические кланы Беларуси вступят в борьбу за контроль над приватизируемыми предприятиями. Учитывая, что в первую очередь на аукцион выставляются убыточные предприятия, у чиновников появляется соблазн сделать как можно больше предприятий убыточными. И тогда государственное имущество станет аналогом фамильного серебра, которое по-прежнему дорого владельцу как память, но уже давно не вызывает интереса у покупателей.
